- Не знала, правильно ли это будет? Так почему же ты сейчас мне помогла?
Риана молчала.
- Только не говори мне, что в тебе проснулись человеческие чувства. Ведь ты не можешь различить грань, где кончается добро и начинается зло...
- Хватит! - перебила её сэли. - Я пришла сюда, чтобы помочь тебе, но никогда не думала, что ты осудишь меня за это!
- Уходи, уезжай, улетай, но только не оставайся в нашем мире и в нашем времени! - сухо произнесла цыганка.
- Если бы... если бы я могла уйти из этого проклятого места, я бы ни секунды не колебалась. Но я не могу... - схватившись за голову, застонала Риана. Наступила пауза, и сэли, посмотрев в глаза цыганки, добавила. - Что же касается моих чувств, я ощущаю то же самое, что и человек. Я тоже страдаю и радуюсь, испытываю боль и наслаждение. Разница лишь в том, что я намного сильнее человека, однако силой разума геноконцентраты уступают человеку нашего времени.
С улицы послышались свистки и лай собак, и обе вздрогнули от неожиданности. Послышался цокот копыт, и Аделаида всполошилась:
- Карабинеры!
- Уходи быстрее, Адель! Они будут здесь через считанные минуты! предостерегла сэли.
- А ты?
- Я сумею позаботиться о себе, - ответила та и, взяв цыганку за руку, потащила к окну в другой комнате. Геноконцентрат подняла её на подоконник. Стекол в окне не было.
- Но здесь так высоко... - посмотрев вниз, женщина оцепенела.
- Пройди по карнизу немного вправо, там есть пожарная лестница.
- А как же ты?
- Я уже тебе сказала: не твоя забота! Они обшарят всю округу, и обязательно вменят в вину это преступление кому-нибудь из табора, - объяснила сэли. - Скажи Акбару, чтобы немедленно трогались в путь. Я останусь здесь и отвечу за своё преступление. Как ты изволила заметить...
- Я не хотела бы, чтобы ты считала меня неблагодарной. Я просто сказала правду.... И всё же советую тебе не попадаться в руки наших блюстителей закона...
- Поздно, уже слишком поздно, - отрицательно покачав головой, возразила сэли. - Я знаю, что нарушила законы вашего времени....
- У нас это называется "самосуд"...
- ...И законы своего времени... - продолжала сэли. - Даже если я убегу сейчас, всё равно отвечу за содеянное преступление в своём времени. Убийце человека грозит смертная казнь.
Адель осознала, что именно её осуждающие слова повлияли на решение сэли.
- Но...
- Иди! - чуть подтолкнув цыганку, приказала Риана. - Прощай, Адель... прошептала она грустно, и ушла в соседнюю комнату, где совершила кровавую расправу над маньяком.
Аделаида перебралась по карнизу к заржавевшей пожарной лестнице. Проворно спустившись вниз, она спрыгнула на землю. И опрометью бросилась прочь.
Г л а в а 33.
- Сэр, к вам пришли, - сообщил дворецкий.
- Кто? - спросил хозяин, сидевший за письменным столом.
- Я не знаю, сэр. Какая-то цыганка, но она отказывается назвать себя.
Хозяин велел впустить незнакомку. Не успел тот открыть дверь, как в комнату буквально влетела молодая особа лет тридцати, с приятной внешностью. Смуглая кожа, проницательные чёрные глаза, длинные локоны того же цвета и правильные черты лица придавали ей привлекательный шарм. Длинное платье удивляло своими пёстрыми красками. Цветная шаль, которая прикрывала тугие груди, завершала весь её непривычный для глаз наряд.
Молодой господин, встав из-за стола, пошёл к ней навстречу, и как только дворецкий закрыл за собой дверь, женщина в мольбах упала к ногам хозяина дома.
- Помогите мне, сэр Мельсимор... только вы можете мне помочь... Возможно, вы сможете спасти её, - заплакала женщина в отчаянье.
Герман растерялся. Он нагнулся и, положив руки цыганке на плечи, попросил её подняться. Затем подвёл незнакомку к креслу и, усадив её, расположился напротив.
- Теперь говорите, что вы от меня хотите? - ровным голосом спросил он.
- Мне очень нужна ваша помощь... вернее не мне, а одной моей подруге, начала она. - Вот уже несколько дней, как её арестовали, и я ничего не знаю о её судьбе.
- Арестовали? -губы хозяина тронула улыбка. - За что? За попрошайничество или же кражу?
Аделаида опустила глаза.
- За убийство... - тихо заявила она.
- Что?!
- Да, но это было случайностью... ну, то есть, непреднамеренно...
- Непреднамеренных убийств не бывает. Преступление есть преступление, строго заметил Герман и поднялся, давая понять, что разговор окончен, однако Аделаида решила не отступать.
- Умоляю вас, выслушайте меня, сэр Мельсимор, - взмолилась посетительница. - Моя подруга убила этого человека, лишь чтобы спасти меня... Правда, это было сделано немного зверски, - прошептала цыганка, - но всё равно она не должна расплачиваться за убийство убийцы...
- Убийство убийцы? - он вновь опустился в кресло.
- Она убила насильника, который зверски убивал своих жертв...
- О Господи! Но что бы ни совершила ваша подруга, при чём тут я? К сожалению, я ничем не могу вам помочь...
- Нет, вы можете, - настаивала Адель. - У вас положение в обществе и... и деньги, а деньги делают всё.
- Вы с ума сошли! - воскликнул Герман. - Вы хотите, чтобы я подкупил судью, и ради какой-то незнакомой мне женщины... поставил под удар свою репутацию... сел в тюрьму? Это же уму непостижимо! То, что вы предлагаете мне, абсолютно невозможно! - отрезал он.
Аделаида, вытерев краешком шали слезинку с глаз, встала.
- Теперь я понимаю, почему она вас бросила, - посмотрев ему в глаза, язвительно сказала цыганка. - Она была права, когда говорила, что внешность ваша обманчива и что вы... - "неотёсанный мужлан", - чуть было не сорвалось у неё с языка, но она не решилась произнести это определение и смягчила его: эгоист, который, кроме своего виноградного поля ни в чём больше не смыслит.
- Вы забываете, с кем вы говорите! - оскорблённый словами цыганки, вспыхнул хозяин.
- Нет, я не забыла, - холодно ответила та и направилась к двери.