Случайно оглянувшись в сторону фермерского дома, он приметил медленно бредущего навстречу рослого, светлоголового человека. Гуннар жестом указал ему на скамью. Джастин поставил почти полное ведро на приступок и остановился, чтобы подождать брата.
- Привет, Гуннар, как себя чувствуешь? Да садись ты, во имя Тьмы, слабый ведь еще совсем, а уже болтаешься по двору!
- Думаю, ты сам ответил на свой вопрос, - усмехнулся Гуннар. - Я не только вижу, но уже в состоянии самостоятельно одолеть целую дюжину локтей, не опасаясь свалиться, - с этими словами он медленно примостился на краю скамейки. - А твои дела как?
- Нормально, как всегда. Снова выпало счастье отправиться в поход против Белых.
- Завтра, да?
- Завтра... - Джастин покачал головой. - Слушай, я тут кое о чем задумался...
- Задумался? Это ты брось, инженеру такое не подобает.
Джастин оставил шуточку брата без внимания.
- ...задумался вот о чем, - продолжал он. - Ты ведь знаешь, что силы гармонии не рискуют использовать порох, не упрятав его в черное железо, из опасения, что Белые подорвут заряд на расстоянии. А почему бы нам не ответить им тем же?
- Тем же? Ты хочешь использовать против них магию хаоса?
- При чем тут магия хаоса? Вот взять тебя: ты творишь бурю, которая сеет разрушение. Но разве не существует какого-либо другого способа добиться того же эффекта?
- Занимался бы ты лучше своими железяками, - пробормотал Гуннар, покачав головой, и тут же поморщился. - Тьма, даже головой не пошевелить. Сразу кругом идет.
- Но Гуннар, если тебе и Креслину под силу сеять разрушение с помощью магии гармонии...
- Тьма! - Гуннар снова поморщился. - Не знаю я, Джастин, просто не знаю. Есть способ, нету... Возможно, и есть. Исследуй, изобретай, ставь опыты, но имей в виду, что запросто можешь закончить, как я... а то и как Креслин. Чертовски мало радости прийти в себя живым, но слепым и с такой головной болью, что не способен и шелохнуться.
Джастин наполовину наполнил водой чашку и протянул брату:
- На, попей.
- Спасибо.
Медленными глотками Гуннар осушил чашку, после чего заговорил снова:
- Здесь нас ожидают серьезные затруднения.
- Кажется, я начинаю это понимать.
- И вот о чем я подумал. Присмотревшись к этой их Железной Страже. А что, если Белые заведут нечто подобное и на море?
Джастин наморщил лоб и, поразмыслив, кивнул:
- Ты хочешь сказать, что мы будем не единственными, кто использует основополагающую гармонию океана? Однако что это меняет?
- Джастин, - Гуннар поставил пустую чашку на скамью между ними, - у нас никаких оснований для уверенности в том, что в рядах Железной Стражи со временем не появятся свои Черные.
- Вот как? Но не повторится ли тогда случившееся во времена Креслина?
- Как знать, может и повториться. Только вот много ли в мире Креслинов? И хотел бы ты поставить будущее Отшельничьего в зависимость от отсутствия или наличия в нужный момент мага с нужными способностями?
- Вот как ты заговорил, - усмехнулся Джастин. - А ведь, если мне не изменяет память, кто-то совсем недавно уверял, будто Белые не представляют собой серьезной угрозы.
- Я понял свою ошибку... Может быть, из-за того, что лучше всякого другого осознал, ЧТО ИМЕННО мною было сделано, - пробормотал Гуннар, глядя себе под ноги.
Джастин молчал, ожидая продолжения.
- Я вызвал чуть ли не самую сильную бурю со времен Креслина, но с каким результатом? С каким стратегическим результатом? Возможно, мне удалось погубить тысячу, а то и больше солдат, однако все эти жертвы лишь незначительно замедлили продвижение Белых. Это при том, что сам я лишился чувств. Если бы не ты, меня бы уже не было...
- Это нас бы никого не было, если бы не...
- Да ладно, братишка, оба мы понимаем что к чему, - Гуннар помолчал, собрался с мыслями и продолжил: - Конечно, по неопытности я натворил много глупостей и, случись мне прибегнуть к моей силе снова, сделаю это с лучшим результатом. Наверное, мне по плечу вызвать бурю, способную уничтожить действительно большую армию или флот. Однако на всем Отшельничьем никто, кроме меня, ни на что подобное не способен. А мне, как ты понимаешь, нельзя доводить себя до такого напряжения слишком часто. Белые, надо думать, это тоже понимают. Нехватки в бойцах у них не предвидится, и вряд ли они сосредоточат все свои силы в одном месте, чтобы подставить их под мою бурю.
- Что же получается? По-твоему, выходит, что... что Отшельничий потерпит поражение?
- Возможно, хотя Белым вовсе не обязательно сталкиваться с нами напрямую. Сам подумай, что будет с островом, если Фэрхэвен приберет к рукам не только Кандар, но и Хамор, Нолдру и Остру. Одно утешение - вряд ли чего-то в этом роде следует ожидать на нашем веку.
- Ну, брат, утешил!.. Так что же, по-твоему, нам остается делать?
Гуннар с видимым усилием заставил себя не морщиться и взглянул брату в глаза:
- Думать - вот что! И прежде всего: чем бы ни обернулся предстоящий поход, ты непременно должен вернуться живым! По той простой причине, что от живого тебя будет больше проку, чем от геройски сложившего голову в сражении, которое в конечном итоге ничего не решает.
- Остаться в живых может оказаться не так-то просто.
- Это серьезное задание, - вздохнул Гуннар. - А серьезные задания простыми не бывают. Никогда.
31
- Ну, старушка, давай... давай... - Джастин погладил холку серой кобылы. С его пальцев на шею лошади перетекал поток гармонии. День только начинался, и в каньоне стояла приятная прохлада, однако впереди их ждали долгий путь и несносная жара.
- Да, подруга, война со всеми ее прелестями тебе не по нраву. Мне ли тебя не понять, я ведь и сам тот еще вояка, - бормотал инженер.
- Не пойму, какой толк разговаривать с лошадью? Неужто она подходящий собеседник для инженера? - заметил, обернувшись в седле, Фирбек.
Командир моряков держался рядом с тянувшей артиллерийскую подводу лошадью. Правившая подводой женщина по имени Дерин щелкнула вожжами, чтобы не отстать от Фирбека. Сарроннинская колонна двигалась по дороге, идущей на подъем, к одной из горных долин в Закатных Отрогах. Диесса надеялась, что успеет соединиться с командующей Зерланой прежде, чем та столкнется с наступающими Белыми.
- Она - самый лучший собеседник, - с усмешкой отозвался Джастин. Слушать слушает, а свое мнение держит при себе.
- Ты просто не успел ей как следует надоесть, а то бы она высказала все, что думает о твоей болтовне, - отшутился Фирбек.
Дорога, следуя проделавшей себе путь в толще гранита воде, совершила резкий поворот и теперь шла по гранитному уступу вдоль стены ущелья. Каменное ложе реки пролегало рядом, всего на пару локтей ниже уровня дороги.
Инженер усмехнулся, подумав о том, что ему, возможно, удастся устроить здесь озеро, и не прибегая к помощи магии. Кстати - почему, собственно говоря, он еще до начала битвы думает об обеспечении отхода? Кривить душой перед самим собой не имело смысла, а честный ответ заключался в том, что ему не очень-то верилось в предстоящую победу. Да и не ему одному. Диесса была мрачна и даже не разговаривала с Фирбеком. А простые сарроннинские солдаты и вовсе держались так, словно их гнали на убой. Поерзав в седле (пора бы привыкнуть, но все равно оно казалось ему жестким и неудобным), Джастин продолжил путь вдоль потока, журчавшего в каменной ложбине. Порой он поднимал глаза и рассеянно поглядывал на пики Закатных Отрогов, вздымавшиеся высоко над стенами каньона.
Послышался протяжный крик. Черный стервятник, взмахнув крыльями, взлетел с ветки высохшей ели и, с усилием набрав высоту, воспарил над каньоном, направляясь на восток. Джастин непроизвольно коснулся черного посоха. Птица могла быть обычным падальщиком, однако не исключено, что ее глазами обозревал горы Белый маг.