— День и ночь, день и ночь, день и ночь по Африке. День и ночь, день и ночь, все по той же Африке, — услышал я, подходя к своему кабинету. Понятно, Паша Крюков уже с утра на ногах, и как обычно, занимается чисткой своей бляхи с громовником.
— Привет, Паша, — поприветствовал я его, входя в приемную. — Что-то срочное есть? Сводки уже доставили?
— Здравия желаю, командор, — вытянулся он. — Сводок еще нет, а из срочного, даже и не знаю. Там принц арабский прибыл, Имр-ибн-Асвад, союзник наш, который. Ждет вас во дворе, подниматься наверх не желает. Говорит, что дело очень важное и срочное.
— Нормально, — сказал я. — Сам к нему выйду.
Я направился вниз, а по дороге все думал, что же привело его ко мне. Врата на Манон я им открыл, как и было договорено, и войска Халифата Лахмидов, не обнаружив на выходе ничего враждебного, двинулись дальше. Мне там делать было нечего, и я, вернулся к своим проблемам и заботам, которых хватало. Однако, что-то очень серьезное случилось, так как не думаю, что из-за пустяка, наследник Халифата бросил бы свою армию вторжения и примчался сюда.
Принц сидел в легкобронированном штабном автомобиле исканского производства с открытым верхом, сильно нервничал, и постоянно оглядывался на заднее сиденье, при этом, кидая встревоженный взгляд на часы. С ним в сопровождении были водитель и охранник, и их бледность, бросалась в глаза каждому, кто проходил мимо. Ну-ка, ну-ка, что у них за беда, сейчас узнаем.
— Приветствую вас, принц Имр-ибн-Асвад, — произнес я и кивнул. — Что привело вас в мою крепость?
Тот резко обернулся, и как-то облегченно, выдохнул:
— Наконец-то. Здравия вам и всей семье вашей, командор Тимофей фон Кудрявцев. Беда у нас, — он как-то растерянно развел руками, — вот, решился вас потревожить.
— Тогда, может быть, ко мне пройдем, и все подробно обсудим?
— Нет-нет, я должен вам что-то показать, — он повернулся полубоком и откинул грязный брезент, прикрывающий что-то, что находилось в багажнике.
Наклонившись, я увидел труп убитого невысокого существа: метр двадцать ростом, весом килограмм сорок, мертвенно-серая, скукоженная в складки кожа, лысый череп с двумя небольшими рожками, коротенькие непропорциональные ноги, и два широких острых клыка, торчащие во рту. При этом, тварь еще и омерзительно воняла. Понятно, с подобным мы уже сталкивались, и на борьбу с этим существом, росский батальон Ратмира Переяславского потратил два месяца. Все же сделали дело, победили этих тварей. Да и то, силовые методы не помогали, и только, когда исследовательский отдел, перерыв гору бумаг, выдал на гора полное описание этих существ, на них нашли управу.
— Что вам сказать, принц, — повернулся я к нему. — Типичный морг-карлик, создание бога Танатоса. Вы в него давно стреляли?
— Два часа назад, — ответил он.
— Что же, времени есть еще немного, до следующего его оживления. Рассказывайте, принц, как у вас с ними встреча случилась?
— Войска нашей армии продвинулись по территории мира Манон на триста, а кое-где и на пятьсот километров, был построен аэродром, склады, базы, и тут, в направлении на юг, мы напоролись на этих тварей. Убить их оказалось не так трудно, но они оживали каждые три часа. Не помогало ничего: мы кромсали их на куски, а они вновь срастались, мы жгли их из огнеметов — бесполезно, шкура только морщилась еще сильней, а твари вновь вставали и прыгали на солдат. Поймите, командор — мы не воевали очень давно, и только потому, что знали о Вратах, развивали военные технологии и держали армию. Однако здесь, что-то потустороннее, не от мира живых, и эти Иблисовы бесы атакуют нас постоянно. Потери огромны и пятая часть армии вторжения уже уничтожена, всего за двое суток. Что делать, как устоять, командор?
— У нашего отряда такая проблема уже была, принц, и совсем недавно, мы ее решили. Это создания Танатоса — бога смерти, точнее сказать, одно из его первых творений для войны с братом Гипносом. Тяжкий в общении и жизни был бог, надо сказать, его даже своя семья не переваривала. Эти твари — морги, очень сильны, и не умирают до тех пор, пока существует их байтил — обиталище крохотной толики божественной сути. Как правило — это камень, огромный валун, и пока он цел, морги будут регенерироваться, и вновь убивать всех, кто находится в радиусе ста километров от камня. Это своего рода биологическое оружие, может быть даже мина или сторожевой охранный знак, в понимании бога. Самый лучший вариант, как я думаю, и как поступили мои воины, отвести войска за пределы стокилометровой зоны, произвести аэрофотосъемку, и разбомбить камень с воздуха. После этого, морги сами перемрут.
— А если не получится найти камень? — озадаченно спросил араб.
— Тогда вычислить его математически. Сто километров там не метр в метр, а примерно, согласно иным мерам длины. Вам передадут всю информацию по этому делу, пересчитаете, все как надо, найдете место, и разбомбите этот артефакт.
— Мой принц, время, — почти выкрикнул побелевшими губами водитель.
Мы обернулись, действительно, морг задергался и зашевелился. Инстинктивно и не раздумывая, водитель, охранник, принц и я, одновременно выхватили бывшие при нас пистолеты, и каждый, разрядил в тварь всю обойму. Морг дернулся еще раз, а я, успокоив стоящих на стене снайперов, наблюдающих за нашей беседой, убрал свой "стечкин" в кобуру. Рука подрагивала — видимо, морг и на меня подействовал.
— А почему морг оживает за пределами отведенной ему зоны? — спросил принц.
— Вы его сами вывезли, так что теперь, он и за пределами действия камня оживает. Вернете его обратно, помрет как и все, после уничтожения байтила.
— Это магия, колдовство. Мои солдаты напуганы, но мы, постараемся все сделать как надо.
— Если мы чего-то не понимаем, то это совсем не значит, что это что-то сверхъестественное. Просто, пока, мы до этого не доросли. Так что, думаю, что все будет в порядке. Вы одолеете этих тварей и двинетесь дальше.
Принц, успокоенный тем, что моргов можно победить, расслабился, и пока из исследовательского отдела доставляли распечатки документов, мы разговорились.
— Как вам понравилась Земля, принц? — спросил его я. — А то не получилось нам с вами пообщаться по вашему возвращению, у вас подготовка к вторжению, у меня тоже проблемы и заботы. Как прошла поездка в целом?
— Я посетил Аль-Хиру — родину предков и благословенное Аллахом место, где, бродя по развалинам дворцов и зданий, многое смог определить для себя. Потом были поездки по Ираку, Саудовской Аравии, Бахрейну, Йемену, Сирии. Где-то люди живут, как им и заповедовано Аллахом, а где-то вцепляются в глотку ближнему своему за ради куска хлеба. В том, что по открытии Врат на Сенг, мы будем помогать братьям-арабам, я укрепился. И хотя, мой отец малик Асвад-ибн-Джумал, против этого, но лично я, сделаю для этого все, что в моих силах. Когда будет открыт переход на Сенг?
— Проход на Бо-Рон откроем через два месяца, а дальше как пойдет. При самом благоприятном стечении обстоятельств, месяца два-три, а при самом долгом, полный год.
Он кивнул головой, и сказал:
— Понимаю, так мы с вами договорились. Знаете, командор, во время своего путешествия, я часто смотрел блоки новостных программ, и вот, что меня особенно неприятно поразило — огромное количество вооруженных конфликтов и терактов по всей планете. Постоянно что-то случается, падает, взрывается, кого-то убивают и похищают. А когда это накладывается на острые социальные вопросы и природные катаклизмы, то напряжение еще более возрастает. Конечно, я человек на вашей родной планете случайный, многого просто не понимал, но мой взгляд свеж, а тем и ценен. Мне казалось, что я нахожусь в центре какой-то бочки, начиненной взрывчаткой, таймер тикает, и вот-вот, время истечет. И насколько я понимаю, не эльфы виноваты в проблемах мира Земля. У нас все не так.
И, что я ему мог ответить, только подтвердить, что родная нашему отряду планета Земля, катится в пропасть, а появление "тинирина" только усиливает напряжение, и смывает даже иллюзорное равенство между людьми. Так это, человек иной культуры и другого мира, понял сам, даже, несмотря на краткость своего путешествия.
— Вы правы, принц, но ваш мир отличен от Земли, и самое главное — он един. Мир, в котором правит один народ, есть счастливый мир. Прежде, чем вы к этому пришли, вашим предкам пришлось девятьсот лет убивать представителей других народов, виновных только в том, что они выглядели по другому и верили в иных богов. Так что, не все так просто, и прежде, чем что-то получить, надо что-то сделать. И знаете, я возздаю богам хвалу, что вырос в таком мире как Земля, где есть разные культуру и народы, сохранившиеся с древнейших времен. Мир наш имеет проблемы, но по мере сил, мы попытаемся их решить, — я на миг прервался, и завершил: — или уйдем из него, как бы нам не было тоскливо и плохо.
В это время принесли подготовленные документы из исследовательского отдела, мы дружески распрощались, и Имр-ибн-Асвад отбыл на родину. Его машина только выехала, как во двор крепости пожаловали другие посетители, мне лично неприятные, хотя ожидал я их давно. Меня решил вновь почтить своим присутствием, представитель США в мире Ра-Ар, сенатор Джон Фокс, да и не один, а на пару с представителем Великобритании Ричардом Блэкберном.
После того, как Палыч, вытаскивая своих близких из тюряги, устроил в "Лидсе" кровавую баню, а "волкодавы" УВР и УВКР, совершили отвлекающие теракты, прошло чуть больше трех недель. Все это время, работающие на Земле и Ра-Аре сотрудники нашего отряда, везде передвигались под охраной и ожидали ответного удара. Официально, да, засветился только Палыч, но откуда растут ноги у остальных акций, последовавших сразу после разгрома тюрьмы, догадаться было не мудрено. За идиотов, ни англичан, ни тем более американцев, держать было нельзя. И хотя, ответственность за сбитые "Eurofighter Typhoon" F1 на себя взяли сразу три организации, включая "Аль-Каиду", за обстрел школы "Перишер" еще две, а за уничтожение "Черных Кошек", сразу несколько иракских террор-организаций, в принципе это ничего не меняло.
Разумеется, нам такая слава была ни к чему, и наш ОИБ никого не разуверял в том, кто есть истинные виновники всех произошедших событий. Пусть на этом поднимают дивиденды другие: ИРА, "Ансар аль-Ислам", "Аль Каида", "Асбат аль-Ансар", "Бригады мучеников аль-Аксы", "Хезболла" или какой-нибудь перуанский "Сияющий Путь". Для нас, основным фактором в этом грязном деле, было то, что мы вытащили своего, и показали, что и на Земле можем достать своих оппонентов. Само собой, имей мы в запасе хотя бы сутки времени, то и акции отвлечения были другими, но, что было в наличии, то в дело и пошло.
Однако, если общественное мнение можно было отвлечь историей отца бьющегося за своих детей, и отделить агнцев от козлищ, то со спецслужбами такого не выходило при любом раскладе. Впрочем, с этой стороны, мы от себя стрел не перекидывали, ни да, ни нет. Молчание. Что же, разговор с представителем Америки назревал давно, да и с англичанами стоило все решить, так что, почему бы и не сейчас. Они на моей территории, а не я, в их тюрьме.
Не они, не представители земных правительств, наверняка прибывшие с угрозами, меня заботили, а эльфы, которые все же не дремлют, и появление на Земле бойца в доспехах пасынка бога, мимо не пропустили. Логика у них простая: доспех носит только Одаренный, а доспех был и, следовательно, в отряде "Акинак" такой есть, как минимум один, а может быть и больше. А кроме того, доспех — это владение артефактами, что есть запрет, пусть негласный, не озвученный нигде, но он есть. Да уж, подставил меня Палыч, но жалеть я об этом не буду, ведь все могло быть гораздо хуже.
Машины остановились в центре крепостной площади, настороженная охрана сенатора, вооруженная только пистолетами, рассредоточилась, мои стрелки на стенах, напряглись в ответ. Отлично, для переговоров самое оно, то, что надо. Фанфар и приветственных маршей не было, сенатор вылез из своей машины, а следом за ним последовал англичанин, сухопарый джентльмен средних лет, с презрительной ухмылкой на губах. Они огляделись и направились ко мне.
Я стоял облокотившись на широкий лестничный парапет, и собирался провести разговор здесь, так как тянуть их наверх и поить чаем, смысла не видел никакого. Чем быстрей переговорим, тем быстрее они уберутся восвояси. Здесь вам не там, тут вы совсем не почетные гости. Сенатор с Блэкберном подошли вплотную, и меня просто окатило ароматом отличнейшего дорогого парфюма, и еле слышным, запахом отлично выделаной новенькой кожи.
— Вы знаете, зачем мы здесь, господин Кудрявцев? — сходу начал Фокс.
— Догадываюсь, — ответил я.
— Вы понимаете, что вы террорист и убийца?
— Выбирайте выражения, сенатор. Когда ваши самолеты в щебенку разносили города Югославии, Ирака, Афганистана, Кореи, Вьетнама и Ливии, то, что это было? Миротворческая операция. А когда ваши спецслужбы, — я посмотрел на англичанина, — взяли детей моего генерала фактически в заложники и шантажировали его, что это было? Акция дружбы и налаживание дипломатических отношений? Давайте без экивоков, господа политики. Мне по большому счету, не так важна была судьба детей генерала Некрасова — это его внутрисемейное дело. Если они в чем-то виноваты, то должны понести за это наказание, но шантаж этим фактом своего воина, я расценил как объявление войны, и реагировал соответственно. Кстати, буду делать это и впредь. Каждый человек в моем отряде должен знать, что его семья находится в безопасности, и не будет страдать только потому, что он "акинак". Каждый мой воин уверен, что осудить, наказать и даже приговорить его к смерти, может только его командир. Они это знают, и уверены во мне так же, как я в них.
— Да вы хоть понимаете, всю ту разницу, между Великими Державами, — выкрикнул Блэкберн, оглядываясь на Фокса, — и вами, обычным наемником, которому до сих пор запрещено появляться на Земле.
— Очень хорошо понимаю, — спокойно и как можно равнодушнее сказал я. — Мой отряд независим, самодостаточен, и имеет возможность проводить практически любые операции в мирах, к которым мы имеем доступ. При этом, находясь вне зоны вашего влияния. А вот вы, представляете государство, на которое всегда можно надавить. Посмотрите на себя. Кто вы? Обычные зажравшиеся высокопоставленные чиновники, которые решают, умирать сотням тысяч солдат на Бортнае сегодня или завтра. Вот и думайте, теперь уже вы, а то всякое случается.
— Вы намекаете на убитых в течении последних недель пятерых сотрудников MI5?
— Вот именно на это, я вам и намекаю.
— Господа, — примирительно развел руки сенатор. — Мы цивилизованные белые люди, давайте договариваться конструктивно, без крика и шума, — он пристально посмотрел на меня. — Если командор пойдет на уступки, выплатит материальные и моральные компенсации, то все может быть улажено.
— Говорю заранее — нет. Однако, готов выслушать вас сенатор, так как с нашей последней встречи, которая закончилась ничем, минул, — я ухмыльнулся, — целый год. Все это время, мы как-то сосуществовали на просторах нескольких планет и без договоров. При этом, четко понимая, что делать можно, а чего нет. Я не вмешивался в дела Земли, а вы, особо не давили на меня по транспортировке людей с родины. Что вы хотите переменить в наших отношениях, сенатор? Ведь я, ничего просто так не отдам, и вы, должны это понимать очень четко. Ваши условия?
— Допуск исследовательских групп на Рамину и предоставление отрядных документов.
— Нет.
— Выдача генерала Некрасова.
— Нет.
— Доспехи, в которых Некрасов был в "Лидсе".
Тут я засомневался, все же доспех один отдать можно, но это ничего не изменит, и все же:
— Нет.
— Пятьсот миллионов евро компенсации правительству Великобритании.
— Нет.
— Надеюсь, вы понимаете, Кудрявцев, что ваш отказ и высокомерие, навлекают на вас и весь ваш отряд, массу проблем? И они будут такого свойства, что помочь вам, даже немцы не смогут.
— Сейчас, я в состоянии обойтись и без ресурсов Земли, выстою, а вы, получите адекватный ответ. Десятикратно.
— Например? — все спокойствие сенатора как-то понемногу улетучилось, напускная аристократичность ушла в тень, а на первый план, вылезла истинная суть и азарт лавочника из Бристоля, откуда вышли в свет его предки и он сам.
— А вы не задумывались, сенатор, что, имея такое вооружение, которое в сети уже окрестили "Доспехом Супермена", наш отряд имеет и что-то иное? Ядерную боеголовку в Белый Дом, не хотите? Средства доставки имеются, — конечно, я блефовал, но по большому счету, было все равно.
— Мы обратимся к эльфам, дабы урезонить вас, Кудрявцев, — привел он свой основной и последний довод. — Вы заигрались.
— Знаете, проблемы меня не страшат, особенно после того, что я видел в некоторых подземельях, где хранятся артефакты подобные "Доспеху Супермена". Про мой отряд, вы уже слышали, они пойдут за мной, куда бы, я не пошел. Да, я не дипломат, говорю все, как есть, но если сказано — "да". Это действительно — "да", а не может быть, когда-нибудь. Эльфов интересует война с горрилоидами, да и то, далеко не всех. У них иные проблемы и заботы, которыми они и занимаются, а мы с вами, и вся планета Земля в целом, находимся в сфере колониальной политики, где мелкие чиновники в ранге клерка, решают судьбу всей нашей планеты. Одних человеческих миров только четыреста, и везде возникают проблемы, которые требуют решения. А ведь есть еще эльфийские — родные миры, да гномские, где трения присутствуют постоянно, плюс нейтральные, а там тоже не все гладко.
— Мы обратимся к эльфам, — опять повторил сенатор, как будто это должно было меня сломить.
— Обращайтесь. Вполне возможно, что они попробуют применить ко мне какие-то санкции, вот только мир Ра-Ар, с которого я и получаю весь грузопоток, есть независимый мир, где Врата, лишь временно арендованы эльфами, а не являются их собственностью. При этом, задумайтесь, сколько солдат США и Великобритании, вы должны будете отдать эльфам за эту просьбу? Вы готовы на это?
Оба политика-переговорщика насупились, а я продолжил:
— Понимаю, чиновникам от политики, всегда было плевать на нужды народа — это стандартная практика, ведь их дети не участвуют в войне. Однако электорат начинает задумываться, ведь десятки тысяч похоронок, пришедших в дома рядовых граждан после разгрома Первого Экспедиционного Корпуса, рейтинги отнюдь не поднимают. Оно вам надо?
Фокс покрылся красными пятнами, а Блэкберн, видимо вообще не думавший, что разговор пойдет в таком ключе и тоне, только растерянно оглядывался вокруг. Я молчал, они молчали и, наконец, сенатор выдавил из себя:
— Ваши условия?
— Вернемся на исходные. Вы не трогаете наших родственников, а мы, не предпринимаем ничего против ваших стран.
— Это все?
— Это основное. Все остальное можно утрясти или обойти, дабы соблюсти все правила игры.
— Мы доведем ваши слова тем, кто нас послал, — резко сказал сенатор и, развернувшись, направился к машине. Блекберн, суетливо кивнул мне, и направился за ним следом.
Хлопнули дверцы, затопали по брусчатке ботинки охранников, и колонна, развернувшись на месте, отправилась к Вратам. Не очень хорошо прошел разговор, но меня им не достать, и даже, если, эльфы предпримут попытку захвата Врат на Рамину, хотя ранее подобного не было, боезаряд в тринадцать килотонн их заблокирует на пять лет, за которые можно успеть сделать многое. Хотя, отрядные аналитики твердо уверены в том, что этого не произойдет, ведь тех же грайянцев, мардунцев, таль-ишимитов и ра-арцев терпят, так что и нас вынесут. Мира с ними не будет — факт, но и битвы насмерть, до последнего солдата, тоже. Это не люди, которые могут поставить на кон жизни сотен, ради одной, там все по иному: индивидуальность, неповторимость и обособленность ставятся превыше всего.
Прервав мои размышления, ко мне подскочил лейтенант из охраны, и отрапортовал:
— Командор, княжна Екатерина отравлена. Она доставлена в медсанчасть. Все находившиеся в отделе информационной борьбы задержаны, вызвана следственная группа.
Сердце захолонуло, и я, со всех ног бросился в медсектор. Бежал, не разбирая дороги и расталкивая всех попадающихся на пути к стене. Примчавшись на место, я увидел одного из воспитанников Юттнера, сегодня дежурившего в Штир-Штаре, и как раз выходившего из осмотровой комнаты.
— Что? — закричал я.
— Успокойтесь, командор, — он был очень спокоен, и я, подумал, что все плохо. — Отличные новости, вы будете отцом. У вашей жены, обычная предродовая интоксикация организма. Поздравляю.
— Спасибо, доктор, — меня отпустило и, растянув счастливую улыбку во все лицо, я присел на стоящий рядом стул. Такое известие следовало осмыслить.