- И то правда, - согласился Дирк. - Давай постараемся поточнее сформулировать вопрос, на который пытаемся найти ответ. Полезнейшая вещь, если хочешь прийти к какому-то решению.
- Согласен. - Гар постепенно стряхивал с себя уныние. - Мы должны сделать для себя окончательный вывод - на пользу ли народу эти нескончаемые распри.
- Вряд ли, - буркнул Дирк. - Но не исключено, что в конечном счете здесь все-таки появится правительство, и это пойдет людям только на пользу. Главное - избавиться от тех элементов, которые постоянно развязывают конфликты.
- Пожалуй, - согласился Гар. - Тем более что это не первая планета, которую раздирают постоянные распри.
- Да, но в этом мире присутствует что-то особенное, некая остервенелость, а это заставляет задуматься, - заметил Дирк и вздрогнул.
- Давай воздержимся от резких суждений, - посоветовал спутнику Гар. Не исключено, что здешние битвы - всего лишь своеобразный ритуал, и участники поединков стараются не наносить друг другу ран, тем более смертельных. Кстати, нечто подобное было заведено когда-то на Земле у североамериканских индейцев...
- Хотелось бы верить, - вздохнул Дирк, - но внутренний голос подсказывает мне, что это не так.
- Отлично тебя понимаю. Это первая из планет, где одновременно льется так много крови.
- Может, у них сезон войны? - высказал неожиданное предположение Дирк. - Но если допустить, что здесь имеется не какая-то вспышка внезапной агрессивности, то становится грустно за людей.
- В таком случае мы должны предпринять все для того, чтобы положить конец этому безумию, а тех, кто персонально ответственен за все бесчинства, необходимо заменить.
- И как, интересно, мы их заменим? - фыркнул Дирк.
- Не стоит задавать сразу так много вопросов, друг мой, - улыбнулся Гар. - Всему свое время.
Гар так задумался о несчастьях, выпавших на долю местного населения, что позабыл о своей кобыле. Та же внезапно мотнула головой и встала на дыбы. Гар потянул за уздечку и послал животному успокаивающую мысль. Кобыла опустилась на все четыре ноги и стала вести себя потише.
- Среди твоих многочисленных талантов умение обращаться с животными самое сильное, - с восхищением заметил Дирк. - Как ты думаешь, получится ли наладить телепатический контакт с местными лордами?
- Будем надеяться, - произнес Гар, - хотя, на мой взгляд, это несколько безнравственно. Если, конечно, они жестоки не до такой степени, что против этой жестокости все средства хороши, лишь бы только избавить крестьян от их самодурства.
- Ну, если все обстоит настолько скверно, отчего бы нам с тобой не взорвать здесь малюсенькую бомбочку? - вздохнул Дирк. - Это быстро и эффективно.
- Навязанные силой решения, как правило, не приносят долгосрочных результатов, - возразил Гар.
***
Как и следовало ожидать, Властелин Зутейна не горел желанием выплатить Голубой Роте вознаграждение по окончании сражения.
Однако он знал, что, вполне возможно, вскоре ему снова потребуются услуги наемников. Еще хуже, Властелин знал и то, что, достаточно взглянуть вниз из бойниц замка, как вот она - Голубая Рота, видна как на ладони во всей своей красе, бойцы расположились лагерем у подножия холма. Как только солдаты протрезвеют, а их головы прояснятся и перестанут раскалываться от похмелья, то злостному неплательщику не миновать осады.
Если же так произойдет, то надеяться ему особенно не на что. Властелин Зутейна был не дурак, и понимал, что двадцати трем закованным в латы Громилам и сборищу голодранцев-пахарей ни за что не выдержать натиск тысячи закаленных в сражениях профессионалов.
Поэтому ему пришлось раскошелиться - восемь раз по восемь раз по восемь золотых марок плюс еще восемь в знак своего особого благоволения. Два лейтенанта при помощи шашечной доски пересчитали монеты, складывая их по четыре на каждой клетке. Убедившись, что их не обманывают, смахнули монеты в мешок и принялись пересчитывать следующую партию.
Корт не сводил с денег глаз, но не от жадности, а от восхищения. Есть в золоте некая магическая красота. Металл вспыхивал на солнце, словно излучая некий внутренний свет.
Корт не верил алхимикам, которые утверждали, будто золото - самый чистый металл во вселенной, столь обильно был он орошен человеческой кровью. Однако как прекрасно это зрелище!.. Пятьсот двенадцать золотых монет, и каждая равна по стоимости двадцати серебряным! По восемь серебряных марок каждому солдату, по десять - лейтенантам, по сто сорок капитанам и две тысячи плюс еще восемь в казну Роты!
Но сколько сил пришлось положить за эти деньги! Вознаграждение, предназначавшееся тем, кто пал в бою, живым не достанется, а будет отдано семьям. Конечно, на эти деньги долго не протянешь, и тем более они не вернут семье кормильца...
Властелин Зутейна и капитан Девере расстались, рассыпавшись друг перед другом в заверениях во взаимной преданности и благодарности. Хотя оба понимали, что в следующий раз капитан вполне может повести свое войско против Зутейна - главное, кто сколько даст.
Рота, выстроившись в походную колонну, зашагала прочь.
- Две тысячи монет в казну роты, - недовольно проворчал какой-то новобранец. - Не лучше ли сразу сказать - в карман капитану!
- Я бы посоветовал тебе попридержать язык, - сказал ему Корт. - Казна для того и существует, чтобы мы не подохли с голоду, пока сидим без работы.
- Слушай, что говорит лейтенант, - вставил сержант Отто. - Из этой казны капитан Девере каждый второй месяц посылает по серебряной монете семьям тех, кто погиб в бою.
- Первый раз слышу, - не поверил своим ушам туповатый новобранец, чтобы капитан наемников помогал семьям.
- Другие - нет, а вот Девере помогает, - отрезал сержант, - поэтому-то я и служу в Голубой Роте.
Капитан рассчитался с лейтенантами, а те - со своими солдатами. После этого все отправились на отдых, причем каждый взвод зашагал в сторону какой-то одной деревни. Выступи они компактной частью, и от ближайшего городка не осталось бы и камня на камне.
Всем не терпелось с шумом отпраздновать победу - совершить налет на близлежащие харчевни, чтобы денежки затем осели в карманах пивоваров и местных потаскушек, приударить за честными женщинами и при случае ввязаться в драку с местными парнями.
Но у Корта были свои планы. Он кое-что шепнул на ухо каждому сержанту, и, пока солдаты наперебой спорили, куда им податься, сержанты все как один присоветовали ему городок Боццератль.
Так что нет ничего удивительного в том, что взвод лейтенанта Корта направился в сторону города, где жила его невеста.
Глава 2
Гар выехал из леса на дорогу.
Неожиданно раздался крик: "Разбойники!", и в следующее мгновение Гару в живот уткнулся наконечник копья. Один из погонщиков выхватил из колчана стрелу и быстро прицелился в Гара. Другие столь же ловко перетащили луки со спин и натянули тетивы.
- Сдаюсь, сдаюсь! - Гар вскинул руки вверх. - Никакой я не разбойник. Меня зовут Гар Пайк. Я наемник и просто подался на честные заработки.
- Что ты сказал?.. - нахмурился торговец. - Ах да, на "честные заработки". Странный, однако, говор, я с трудом понимаю тебя, парень.
Неделю назад он вообще бы ничего не понял. Местный диалект настолько далеко отошел от стандартного галактического языка, что Гару потребовалось немало трудов, чтобы разобраться в редуцированных согласных. Для этого он бродил по базарам, сидел часами в тавернах и прислушивался ко всяким разговорам, после чего брался ломать язык, приучая его к новым звукам. Сейчас по крайней мере местные жители его хоть как-то понимали.
Копье и лук замерли, остальные погонщики взяли луки на изготовку.
- Наемник, говоришь? - В голосе торговца слышалось явное сомнение.
Человек был тощим и высоким, как и большинство здешних уроженцев. Надо сказать, что и сам он весьма смахивал на бандита с большой дороги - с той разницей, что рубаха и чулки на нем были из дорогого сукна, а не домотканые, как у простолюдинов, а поверх была надета доходившая ему до колен безрукавка. В одежде торговца преобладали коричневые и зеленые тона, не иначе как для лучшей маскировки на фоне зелени леса.
- Чем докажешь мне, что ты действительно честный человек, а не разбойник, которого шайка выслала вперед, пока бандиты готовятся напасть на нас из лесной чащи? Какие у тебя есть доказательства?
- Ровным счетом никаких, - весело произнес Гар, - за исключением этого письма.
С этими словами он медленно вытащил из-за ворота рубахи сверток пергамента и бросил торговцу.
Тот поймал его на лету, развернул и какое-то время внимательно разглядывал, насупив брови.