Меня зовут Зхора, что на языке моего народа, как мне кажется, означает просто "она".
Возможно. Ну ладно, если хочешь, я расскажу.
Оказалось, что королева Амате была последним живущим потомком древней расы. Последним, о котором было бы известно. Сотни лет тому назад населяли они западные земли. К сожалению, несмотря на вроде бы очень сходное с человеческим строение тела, они сильно отличались от обычных людей. Их кости были очень легкими и хрупкими, а глаза боялись солнечных лучей. У их женщин были нежные, тонкие крылья, которые они прятали в складках кожи. Амате рассказывала, что крылья эти очень красивы, и мне захотелось увидать ее, парящей над замком, как она делала когда-то. Но теперь, говорила она, когда супруга ее нет в живых, у нее даже не было на это желания.
Каждый день мы встречались, чтобы говорить и говорить. Помимо всего мы обдумывали планы борьбы с князем. Я, воительница, наилучшим образом выученная жрицами, и она, женщина необыкновенного ума. Каждый день приходили к нам слухи с вражеской земли. Армия князя собиралась под командованием легендарного вождя. Никому еще не удалось узнать его имени. Во всяком случае, настоящего имени.
Мы обсуждали не только государственные дела. Мы обе прекрасно узнали друг друга. Я полюбила ее. Амате была для меня матерью или старшей сестрою, а потом уже единственной моей подругой и любовницей. Хотя мы значительно отличались друг от друга, потребности у обеих были ведь одинаковыми. Каждая из нас нуждалась в любви.
И однажды ночью я увидела ее разложенные крылья, блестящие в полете при свете луны.
Вечер был теплый, хотя небо хмурилось дождем. Я прокрадывалась между костров, у которых стояли или сидели солдаты. Их были целые сотни. Никто ничего не замечал, как не видели меня и часовые. Я не винила их, они и не могли меня видеть. Там, где я проходила, разве что темнота была поглубже.
Я охотилась, как делала до того. Иногда задерживалась в какой-нибудь деревушке, иногда же по пространственному тоннелю отправлялась куда подальше. Только никогда моя подруга не позволяла мне отправляться на вражеские земли. Нет, она верила в мои способности, только очень за меня боялась.
Моя ночная жизнь вызывала бурные дискуссии. Каждой ночью я не выходила, только и голодать не могла. Особенно же перед боем. Иногда королева делала все возможное, лишь бы я не выходила из замка. Когда же я выдерживала пару десятков дней, то у меня начинали трястись руки, и темперамент приходилось сдерживать через силу. Тогда она закрывалась у себя в комнате, зная, что стала бы для меня легкой добычей. Но я ни за что бы не обидела ее. Я ее любила. Впрочем, это была любовь, свойственная лишь моей породе, в ней мало было человеческого любовь ревнивая и не терпящая каких-либо отказов. Когда Амате в чем-то не соглашалась со мной, то всегда говорила:
Ну что же, если ты так считаешь. Только подумай хорошенько.
Со временем даже это стало меня раздражать, и лишь ее поцелуи помогали вернуть мне спокойствие. Другие советники начинали тогда смотреть на нас с удивлением и страхом одновременно. По всему дворцу ходили слухи относительно того, кто же я такая.
Но мы отошли от темы... Я проскользнула мимо наших солдат и направилась в лес. Милях в трех от замка я остановилась, размышляя, куда бы пойти. Проживающие в округе селяне были даже ничего, крепенькие, только ужасно мне осточертели. Не увлекал меня и случайный выбор местности. Вдруг я услыхала, как целая стая птиц внезапно сорвалась в лет.
Что могло напугать их, что они все разом выпорхнули из ночного своего укрытия?
Напустив немного тумана для маскировки, я побежала в том направлении. На узкой тропке стал слышен топот спешащего на север коня. Я направилась за этим звуком по опушке леса. Скоростью я значительно опережала коня и бросилась на всадника, сбрасывая его с седла.
Следует признать он был сильным и оборотистым. Выскользнул из под меня и практически немедленно атаковал, вытащив короткий меч. Железный. На бегу я сбросила перчатку. порыв ветра сбросил с меня пелерину, но прежде чем всадник заметил это, я уже ударила. Могло показаться, что этот человек совершенно не чувствует боли, ведь от моего удара сломался бы почти каждый. Он поднялся в то же мгновение и замахнулся. Лезвие отразилось от моей руки, и в тот же миг мои когти распороли тонкий кожаный кафтан и живот противника. Он без всякого результата попытался схватить вываливающиеся кишки, потом упал на колени и заплакал. Даже не знаю от боли или от страха.
Да, действительно, я не умела читать людских мыслей, но сейчас мне и не надо было этого делать. Войти в его разум не представляло никаких трудностей. Я подумала, что его слабеющее сердце все еще накачивает кровь. Тогда я поднялась и наклонила к себе его голову. Маленькая ранка, на которую никто и внимания не обратит. Через нее вытекала кровь, а в другую сторону втекала я. В его голове был сплошной хаос, но ведь я была там совсем не для того, чтобы наводить порядок. Зубами и когтями рвала я каждый обрывок мыслей, пока не нашла того, чего искала.
Бешенство бурей понесло меня через лес и солдатский лагерь. Каждый, кто только успевал, уступал мне дорогу. Я добралась до замка и тут же помчалась в комнату самой доверенной служанки королевы.
Ах ты сука! Да как ты смела! -только это и смогла выдавить я из себя. Девица испуганно глядела на меня. Но я не забавлялась излишними вопросами, только схватила за патлы и разодрала горло.
Запертую на засов дверь в комнату Амате я сорвала одним пинком и потащила за собой тело служанки, оставляющее за собой кровавую полосу. Увидав меня, королева вскрикнула. Она стояла у стены, одной рукой держа себя за шею, как будто смешной этот жест мог ее защитить. Второй же рукой она слепо водила по стене, ища оконную задвижку.
Не бойся, тебе ничего не угрожает, сказала я, закрывая дверь. Она же мне не верила, все время продвигаясь к окну. Когда я была в лесу, то обнаружила там посланника от князя. Он был связан с этой вот... я и сама не знала, как ее назвать. Она могла поранить тебя каким-то образом. В этот миг Амате таки нашла задвижку, открыла ее и одним прыжком вскочила на парапет. Я схватила ее в самый последний миг. Отпускать ее было нельзя. Когда там, в лесу, я подумала, что смерть могла ударить в такой близости, у меня закружилась голова. Единственное, что могла я сделать, чтобы хоть как-то успокоить Амате, это поцеловать ее. Через мгновение даже она уже не обращала внимания на залившую все вокруг кровь. Забыла обо всем. Это была самая чудесная ночь, которую мы провели вдвоем.
Лежа в стоящей посреди комнаты кровати, я решилась: мы должны атаковать немедленно. У нас нет выбора.
Три разведчика скрывались на лесной опушке. С их позиции можно было прекрасно видеть противоположный край поля и густые кусты. Как раз в этих зарослях и скрывался отряд из армии князя. Через мгновение разведчики бесшумно проползли назад и только лишь в нескольких метрах поднялись с земли и побежали. Через полчаса они уже докладывали обо всем, что видели.
На другой стороне поля стояло лагерем около двух десятков сотен солдат. Почти половина из них была на лошадях. Так что это не могла быть оружная чернь, но прекрасно организованная армия. Скорее всего, большая часть конных это наемники. Ими командовал мужчина на вороном коне в черных доспехах. Ничто не говорило о том, чтобы они ожидали нас здесь, но первый взгляд мог быть и ошибочным. Действовать следовало очень и очень осторожно.
Для начала мы выслали два отряда по пять сотен человек, которых вели десять разведчиков. Эти отряды получили приказ окружить врага и атаковать его с тыла. Каждый со своей стороны.
Связь мы держали с помощью птиц. Именно так посылали своим воинам сообщения и приказы. Сигналом же к наступлению должен был стать полет целой стаи белых голубей.
И все прошло бы ладом, согласно нашим планам, если бы не командир противника. Вместе со своим войском он был почти уже разбит, когда я стала с ним глаз в глаз. Всего лишь на миг. Было в нем что-то неуловимо знакомое. И тут же он исчез. Через миг я увидала, как он во главе маленького отряда пытается пробиться сквозь наши ряды. Этот мужчина был словно буря, молотя все, что попадало ему под руку. Но теперь я уже знала, кто это такой.
Все поле было усеяно трупами. Вместе с командиром сбежало около сотни врагов. Остальные валялись у нас под ногами.
Никто и не рассчитывал на то, что мы окончательно победили. На самом деле это было лишь началом множества крупных и малых сражений, тянущихся больше года. Амате, из которой вечная война высосала все силы, даже не пыталась покидать замок. Я же находилась в своей стихии. Мы сильно отдалились друг от друга, но во мне жила уверенность, что после всего этого, мы как-нибудь договоримся.
И наконец пришел край всему. Мы решили, что единственным выходом будет нападение на крепость князя. Только это могло бы положить конец всей войне.
Все началось так же невинно, как и первая битва. Вот только победа никак не хотела даваться кому-либо в руки. Окружавшая замок равнина превратилась в болото, напитавшись кровью. Вместе с несколькими конными воинами мы пробивались в круг, в центре которого находился князь Бер. Мы рассчитывали, что его смерть повлияет на его подданных и они сдадутся. Мы были уже почти-почти рядом, когда передо мною возник черный воин. Только я была к этому готова, вытащив из седельных ножен второй меч. Тот самый, который отобрала у изменника. Только черный рыцарь даже не обратил на меня внимания. Несколько его ударов, и вся моя группа уже валялась под копытами собственных же лошадей. Я замахнулась. В тот же миг он обернулся и уклонился. Но я его все-таки достала. Честно говоря, только царапнула. И вновь он тут же исчез.
Отбивая удары нападавших, я стала размышлять, что бы сделала, находясь на его месте. Когда же решение пришло, то я чуть не грохнулась с коня под ударом топора другого противника. Мое контрнападение было совершенно инстинктивным. Лишь краем глаза я еще заметила, как мужик с топором падает с разрубленной головой, но уже пробивалась через толпу дерущихся, оря, чтобы наши атаковали князя, явно не обращающего внимания на удары. Я же изо всех сил мчалась к королевскому замку и чудесному существу, оставленному там мною практически беззащитным. Я гналась за чудищем в черных доспехах, готовым совершить все что угодно ради победы.
Битва началась на рассвете. Когда же я добралась до замка, был уже полдень следующего дня. Мне удалось хоть немного нагнать времени, потому что дохлого коня черного воина я минула за два часа до того, как пал мой собственный. На опасности мне было плевать. Я буквально полетела в комнаты Амате... и увидала ее, лежащей на ложе. Еще живую.
Мне удалось заметить всего лишь тень, и я автоматически прикрылась мечом. Это меня и спасло. Гигантские когти смогли лишь слегка зацепить мне шею. Я упала на пол, скрючившись от чудовищной, палящей боли, волнами проплывавшей через все тело. И я крикнула первое слово, мелькнувшее у меня в голове:
Отец!
Это его остановило.
Значит догадалась. В тебе больше моей крови, чем в ком-либо из моих детей. Очень жаль, что тебе придется умереть.
Он притянул меня за шею. Шлема на его голове уже не было. Я увидала его лицо, которое до сих пор все еще стоит у меня перед глазами. Лучше бы мне его и не видеть. Я подумала, что если мне предстоит когда-нибудь так выглядеть, так лучше уж и не жить.
Почему, отец?
Когда-то давно, уже и не помню когда, колдунья, с которой я обошелся соответственно ее положению, предсказала, что когда-нибудь я погибну от руки собственной дочери. Ты одна из немногих, которые дожили до такого возраста. Все мои дочери расстались с жизнью, продолжая мою собственную. Ведь ты же сама знаешь, что лучшая еда для нас это кровь наших же сородичей... Он слишком много говорил. Это всегда было нашим недостатком. Слишком уж мы любили поболтать о себе. У меня много сыновей. Они хорошо мне служат. У тебя такой возможности не будет, придвинулся он ближе.
Внезапно до меня дошло, что у меня есть кинжальчик. Маленькая посеребренная безделушка, подарок Амате. Игрушка, но способная ранить.
Скажем так, мне удалось. Маленькая ранка вызвала взрыв хохота.
Неужели ты и вправду считаешь, будто способна меня убить? изумленно спросил он.
Да, ответила я и, как могла скорее, проговорила заклинание. Я запихнула его в пространственный тоннель. Без выхода. А так как в моем отце не было ничего человеческого, он не мог пользоваться формулами, управляющими пространством.
Я бросилась к Амате. Та была еще жива, но сердечко ее уже слабело.
Амате, шепнула я. Ты еще будешь жить. Вечно, как и я.
Не хочу. Ты тоже станешь такой же, как и он.
Ну пожалуйста, ты должна меня выслушать.
Нет.
И это было ее последнее слово. В последний раз она оказалась права. Я тоже не хотела становиться чудовищем. Довольно скоро я сама бы не смогла бы вынести ее вида.