— Капитан, вы не поверите. У них считается неприличным принимать пищу в присутствии посторонних. Эта многовековая традиция, уж не знаю с чем она связана. Но соблюдают ее все. Они едят в полном одиночестве в маленьких запертых комнатах. Предложение поесть в компании других считается оскорблением. А человек, который в присутствии другого съел или выпил что-нибудь, выказывает ему таким образом крайнюю степень презрения. Такие люди обычно становится смертельными врагами.
Лингвист устало закрыл глаза.
— Мне понадобилось двое суток, чтобы растолковать им, что у нас другие традиции, — пробормотал он. — Президент уже в курсе, он согласился поговорить с вами по старому каналу свя…
Не договорив, лингвист уснул. Капитан едва успел подхватить обмякшее тело и уложить его на своем диване. Потом капитан проверил застегнуты ли все пуговицы на форменном кителе, одернул невидимые морщины на брюках и вышел из каюты.
Через час капитан стоял в кают-компании в окружении офицеров корабля.
— Таким образом, господа, у нас появилась реальная возможность исправить ситуацию. Президент Ки-Ру выслушал мои извинения. Он готов забыть нашу неумышленную ошибку, если мы докажем искренность и дружественность своих намерений. Мне предложено прибыть на планету, для проведения официальной церемонии примирения.
Капитан помолчал.
— Я не знаю, что из себя представляет эта чертова церемония, но Президент придает ей чрезвычайно большое значение. Мне ясно дали понять, что я должен провести ее по всем правилам. Второй оплошности нам не простят.
Капитан обвел глазами своих офицеров. Их подтянутый аккуратный вид внушал уверенность. Все, как один, были готовы на подвиг.
После минутного раздумья капитан сказал:
— Со мной отправится младший лейтенант Бутятин.
Мишка сделал шаг вперед и испуганно застыл по стойке смирно.
— Вы правильно меня поняли, младший лейтенант, — произнес капитан с еле сдерживаемой яростью. — Ваш поступок по понятиям местных жителей расценивается как смертельное оскорбление. Если бы не ваша торопливость, возможно, мы сумели бы избежать конфликта. Теперь вы отправитесь со мной и будете участвовать в этой чертовой церемонии примирения. И если они потребуют ваш скальп, я самолично сниму его.
Офицеры выдохнули тщательно сдерживаемый воздух. Подвиг подвигом, но козлом отпущения никому становиться не хотелось.
Президент Ки-Ру встретил землян в большом, абсолютно пустом зале. Красиво разрисованные стены со множеством висевших на них дорогих украшений показывали, что мебель в зале отсутствует никак не в силу бедности его хозяина. Капитан Хиггинс, чей мозг с момента посадки на планету работал с полной нагрузкой, сразу же обратил на это внимание. Тут должна быть особая причина, отметил он.
Недостаток мебели в комнате компенсировался толпой инопланетян. У некоторых в руках находились аппараты, в которых Хиггинс узнал местные аналоги теле- и фотокамер. Ну да, вспомнил капитан, Ки-Ру предупредил, что церемония будет транслироваться на всю планету.
По команде президента, его свита отошла к дальней стене. Оставшись один, президент аккуратно снял с себя всю одежду. Он развел в сторону руки и медленно повернулся, показывая себя со всех сторон. Толстое тело пожилого президента со свисавшими складками жира не производило большого эстетического впечатления.
Его действия сопровождались одобрительным шепотом окружающих. Корреспонденты усиленно снимали своего голого президента. Наконец Ки-Ру закончил демонстрацию своего тела и приветливо улыбнулся землянам.
Президент сделал приглашающий жест, не оставляющий никаких сомнений — гостям предлагалось произвести ответный сеанс стриптиза.
Черт возьми, подумал капитан. Как все у них просто. Это же очевидно. Для них подобное раздевание аналог нашего рукопожатия. Корни древнего земного жеста приветствия всем известны. Люди протягивают пустую ладонь, демонстрируя, что в ней нет оружия. Местные жители пошли дальше. Не думаю, что они вытворяют такое при ежедневных встречах, но для примирения после тяжелого оскорбления действительно имеет смысл показать, что ты нигде не прячешь оружие.
Да, все просто и понятно. Только вот на Земле этого делать не принято. Ну нет у нас такой традиции. Никогда не было. А вот традиция стыдливо прятать свое тело в складках одежды, пожалуй, самая старая и почитаемая.
Капитан Хиггинс свято соблюдал требования устава и регламентов по поводу форменной одежды и никогда не нарушал их. Он гордился тем, что за тридцать лет службы ни разу не показался на людях с расстегнутой верхней пуговицей мундира.
Он огляделся. Вокруг стояла толпа корреспондентов с нацеленными на него объективами. Надо было раздеваться.
Хиггинс поднес руку к пресловутой верхней пуговице и застыл в нерешительности. Мысли проносились с пугающей быстротой.
Капитана ничуть не беспокоило то, что за ним наблюдает целая планета инопланетян. В их глазах он будет выглядеть пусть не героем, но как минимум хорошо воспитанным человеком, уважающим древние традиции.
Однако один из каналов связи передавал происходящее на земной корабль. Это будет не просто удар по самолюбию. После такой истории о капитанской должности и дальнейшей карьере во флоте придется забыть навсегда.
Собственную гордость брать в расчет не приходилось. Капитан был готов к чему-то подобному, когда отправлялся на встречу с президентом. Слишком многое сейчас зависело от его действий, чтобы думать о личной карьере. Он разденется и выполнит все, что от него потребуют. Сейчас главное — подписать дружественный договор.
Потом он вернется на корабль и запрется в своей каюте. Старший помощник сумеет самостоятельно довести корабль обратно к Земле. А бывший капитан Джеймс Хиггинс проведет остаток дней в своем поместье на Земле, нигде не появляясь и ни с кем не встречаясь. Он станет жить отшельником, утешаясь мыслями о выполненном долге и воспоминаниями о том, как предотвратил третью галактическую войну. Он выполнит свой долг, а затем уйдет с гордо поднятой головой.
И все же что-то останавливало его. Какая-то мысль тревожно билась в черепе, грозя расколоть его пополам. Нельзя, ни в коем случае нельзя раздеваться перед ними! Это предупреждение колоколом гремело в его мозгу. Нельзя раздеваться! Нельзя!
Но почему? Здесь уже не личные амбиции, капитан перешагнул через них. Черт, ему плевать, что команда увидит его голым. Он даже готов сплясать джигу, если это поможет уладить возникший конфликт. Тогда что же?
И капитан понял. Сформировавшаяся мысль привела его в отчаяние. Все пропало, сказал он себе. Что бы я ни делал, войны не избежать.
Капитан представил себе, как Поиск-18 вернется на Землю. Все материалы по установлению контакта будут переданы в главный штаб. В воспаленном мозгу Хиггинса ясно возникла картина, на которой чопорные члены генерального штаба с недоумением наблюдают, как капитан первого ранга Джеймс Хиггинс раздевается перед инопланетянами.
Он с ужасом понял, что адмиралы, сидя там, на далекой и безопасной Земле, никогда не поймут причины, заставившие капитана межзвездного флота предстать голышом перед целой планетой. Никакие стратегические соображения или доводы рассудка, никакие объяснения экспертов-психологов не помогут. Капитан Хиггинс слишком хорошо знал людей, руководящих межзвездным флотом Земли. Соблюдению внешней атрибутики во флоте всегда отводилось особое место. А косность и консервативность мышления были едва ли не основным критерием при назначении на высокую руководящую должность. Адмиралы увидят лишь то, что будет перед их глазами. А именно — капитана межзвездного флота, стоящего голышом в окружении толпы инопланетян.
Капитан Джеймс Хиггинс вздохнул. Война неизбежна. Инопланетяне готовы простить землян, если капитан сейчас разденется. Но этого не простят адмиралы, сидящие в главном штабе. В традиционной церемонии, столь важной для инопланетян, они увидят лишь оскорбление межзвездному флоту и ничего больше. Через месяц после подписания мирного договора на орбите новооткрытой планеты появятся боевые крейсеры земного флота. Горящие праведным гневом земляне станут мстить за унижение их капитана.
Они будут по-своему правы. Земной флот никогда не давал в обиду своих солдат.
Капитан почувствовал, как кто-то тронул его за руку.
— Позвольте мне, капитан, — раздался за его спиной голос. — В конце концов, это я лопал отбивную в их присутствии.
Младший лейтенант Бутятин вышел вперед и сбросил с себя форменную одежду. Молодое тренированное тело офицера выгодно контрастировало с дряблым телом президента. Корреспонденты восторженно закричали и принялись снимать. Совершенно обалдевший от всеобщего внимания Мишка поворачивался направо и налево и даже пытался, как культурист на подиуме, демонстрировать отдельные мускулы.
На этом церемония примирения закончилось. Капитан Хиггинс правильно понял подоплеку древнего ритуала. Раздевшись, бывшие противники продемонстрировали, что не прячут ничего дурного. Вид голого Бутятина полностью убедил инопланетян в чистоте помыслов представителей Земли.
Дальше все было просто. Высокие договаривающиеся стороны, уже полностью одетые, перешли в зал переговоров, где подписали договор о вечной дружбе и сотрудничестве.
Через месяц Джеймс Хиггинс рапортовал генеральному штабу об удачном контакте. Все закончилось благополучно. Капитан Хиггинс получил адмиральские погоны, и до конца жизни не покидал Землю. Лингвист Поиска-18 был награжден высшей наградой межзвездного флота «Золотое Солнце». Он уволился в отставку с персональной пенсией, и тоже в космос больше не летал.
— Вот и вся история. — Мой собеседник допил пиво и поставил кружку на место.
Уже к середине рассказа я перестал дуться на своего случайного знакомого. А к концу и вовсе попросил бармена принести ему еще кружку за мой счет.
— Нет, нет, — сказал я. — Вы не рассказали самое интересное. Как же сложилась дальнейшая судьба главного героя истории, этого, как его, Бутятина? Ведь по сути дела он является спасителем человечества!
Рассказчик посмотрел куда-то в сторону, помедлил и произнес:
— Я слышал, его наградили орденом Серебряной Кометы.
— Негусто для такого героического поступка. — Я рассмеялся. — Интересно, а какова была формулировка в наградном листе?
— Очень короткая: «За действия, предотвратившие начало галактической войны».
— Что ж! Имея такой послужной список, он, наверное, сделал отличную карьеру?