Ответа не последовало, только золотистые искры стали ярче, а запах дурманящего дыма – отчетливее. Чтобы увидеть своих врагов, достаточно было включить фонарик, но я не решался сделать это. Тьма скрывала жуткую тайну, разгадка которой могла стоить жизни. Какой кошмар откроется мне, стоит только нажать кнопку, что я увижу за миг до страшной развязки? Еще шаг назад, в спину уперлись острые обломки сучков, усеивавших ствол, а в ногу вонзилось что–то острое – кажется, та самая ветка, которую я искал…
Не знаю, сколько прошло времени, наверное, всего несколько минут, показавшихся вечностью, но внезапно я понял: цель безмолвных, скрытых в ночном мраке монстров внушить страх перед неизвестностью и тем самым подчинить своей воле. Чем больше я боялся, тем слабее становился, и тем ярче горели их полные ненависти глаза. Чудовища были сильны именно потому, что их окружала тьма, а луч света мгновенно лишил бы монстров этой власти. Значит, надо было включить фонарь, посмотреть в лицо опасности, какой бы страшной она ни была. Я поднял фонарик, направив его прямо на одну из пар золотых искр у края поляны, и непослушными пальцами нажал на кнопку. Сноп света озарил стволы елей и выхватил из мрака фигуру того, кто прятался за деревьями…
3.
День третий. Цыганское колдовство
Не часто приходиться просыпаться под пение петухов и видеть в окне вместо крыш соседних домов роскошные ели и синеватые вершины гор! Но насладиться необычным пробуждением я не успел – в голове тотчас возникли жуткие воспоминания о сегодняшней ночи: залитое призрачным светом кладбище с белыми крестами, черный лес, кишащий золотоглазыми монстрами, нечто жуткое, выхваченное из мрака лучом моего фонарика. Что именно я видел за миг до того, как отрубился, вспомнить так и не удалось. От этой встречи осталось только ощущение запредельного ужаса и собственной беспомощности.
Неожиданно я сообразил, что вспоминаю сон, иначе как можно было объяснить мое безмятежное пробуждение в собственной постели? Конечно же, под впечатлением дурацкого шоу могло пригрезиться все, что угодно, даже граф Дракула, высасывающий кровь у белокурой красотки. Следовало поскорее забыть ночной кошмар и продолжать радоваться жизни. Окрыленный такими планами, я собирался резво выпрыгнуть из кровати, и чуть не вскрикнул от боли – похоже, с моей левой ногой произошла какая–то неприятность. Так и есть, щиколотку «украшала» довольно глубокая свежая рана, точь–в–точь такая, какая получается от вонзившейся в ногу сухой ветки.
Значит, ночное путешествие не было сном, и я действительно выбрался из окна отеля, плутал по лесу в поисках Алины, а потом, непонятно каким образом, проснулся в своем номере. Открытие впечатляло. Но прежде чем раздумывать об этих странностях, мне следовало привести в порядок собственную ногу. Я быстренько вытащил из саквояжа аптечку, перевязал рану, влез в джинсы и как ни в чем ни бывало, предстал перед вышедшей из ванной комнаты мамой.
— Как спалось на новом месте, Влад? Вампиры не донимали?
— Прихлопнул штук десять, а в остальном – все в порядке.
Вопрос о происках вампиров преследовал меня все утро. Его задавали друг другу вместо приветствия, он звучал за завтраком, во время маленькой утренней прогулки, и даже в холле отеля, перед самым отъездом из «Кастел Дракула». Последним его задал Иван Панфилович, а потом, не дождавшись ответа, принялся рассказывать о дальнейшей программе нашей поездки.
Я не слушал гида, внимательно и по возможности незаметно наблюдая за сидевшей в кресле Алиной. Выглядела она как самая настоящая жертва вампира – бледная и отрешенная. Я невольно принялся рассматривать ее худенькую шейку, но зловещих отметин на ней не просматривалось. Родители девочки – дородный, внушительного телосложения отец и очень худая, нервная мать, не выпускавшая из рук сигарету, суетились рядом, пытаясь выяснить причину недомогания дочери.
— Во всем виноваты эти длинные переезды в автобусе. Я буду настаивать на остановках в пути, — мужчина решительным шагом направился к нашему гиду и в этот момент отель пронзил жуткий, мало похожий на человеческий вопль.
Все замерли там, где стаяли, на лицах появились испуг и растерянность. Из ресторана выскочило несколько официантов, не менее напуганных, чем постояльцы. Все взгляды были прикованы к ведущей в подвал лестнице.
— Влад, подожди!
Я понимал, что никто кроме меня не сумеет справиться с нечистью, а потому, нащупав в кармане колышек, побежал вниз, перепрыгивая через ступеньку по отчаянно скрипевшей лестнице. Возле «вампирского склепа» стояла швабра и ведро с водой – похоже, жертвой стала уборщица, пришедшая навести порядок в этом малосимпатичном уголке отеля. Преодолевая страх, я заставил себя заглянуть в комнату. Женщина – мертвая или потерявшая сознание, лежала прямо на пороге, крышка гроба отлетела в сторону, а в самом гробу кто–то находился. С того места, где я стоял, подробности было не разглядеть, но этот кто–то оказался велик ростом, черен и неподвижен.
До боли сжав колышек, я шагнул вперед. В гробу покоилось настоящее чудовище с черной морщинистой кожей, волосами–змеями и длинными узловатыми руками. Глаза чудовища были закрыты, но я чувствовал, если оно посмотрит на мир, то вспыхнут знакомые золотистые звездочки, преследовавшие меня этой ночью. Чудовище не умерло и не спало, оно просто затаилось, ожидая, когда доверчивая жертва приблизится к нему.
— Влад, ты меня просто с ума сводишь! Думаешь, они без тебя не разберутся?!
— Мама, уходи. Здесь опасно, — прошептал я, не оборачиваясь.
— Ты ведешь себя, как маленький ребенок! Коряга, конечно, отвратительна, но на вампира явно не тянет.
— Коряга?
После этих слов с моих глаз будто спала пелена, и я увидел мир иначе, чем мгновение назад. Действительно, в гробу лежало уродливое бревно, которое, при определенной доле воображения, могло напомнить монстра. Я все же успел спрятать под куртку колышек, чтобы не показаться совсем уж смешным, когда в помещение начал потихоньку стекаться народ. Постояльцы и сотрудники отеля, вытянув шеи, заглядывали в гроб, усмехались, но продолжали толпиться на пороге, не решаясь шагнуть вперед. Девушка–экскурсовод, пугавшая нас прошлой ночью сказками о кровожадном графе, быстро–быстро затараторила по–румынски.
— Она говорит, что это подарок от принимающей стороны, маленький сюрприз, — начал переводить Иван Панфилович. – Такое вот продолжение шоу, причем совершенно бесплатное.
Послышались неуверенные слова благодарности, но, похоже, никто не поверил словам девушки – слишком испуганным был у нее вид. Наша группа не испытывала желания задерживаться у гроба, люди начали торопливо подниматься по ступеням. Я шел последним и никак не мог избавиться от ощущения, что прикинувшийся корягой монстр пристально смотрит мне в спину.
****************
Отец Алины настоял на своем, а потому, к ужасу Ивана Панфиловича, который боялся, что не успеет показать нам музеи, которые закрывались в Румынии очень рано, мы все же сделали небольшую останову в дороге.
— Детям нужен свежий воздух! Невозможно целыми днями трястись в автобусе, — уверенным тоном произнес Алинин отец, выйдя на обочину дороги. – Надо немного развеяться, размять ноги.
— Тридцать минут, не больше, — взмолился наш гид.
— Хорошо, через полчаса собираемся у автобуса.
Теперь, при свете дня, лес не выглядел таким суровым и непреступным, как прошлой ночью. Пели птицы, солнечный свет золотил небольшие полянки, воздух был просто обалденный, а потому ноги сами устремились по едва различимой, поднимавшейся по склону тропинке. Я собирался просто побродить по этому замечательному месту, но спокойной прогулки, как всегда, не получилось – раздавшийся неподалеку хруст веток и шум борьбы заставил меня ринуться вперед.
— Отпусти! Отпусти! – пищал Сашка, пытаясь вырваться из рук волочившего его в дебри человека.
Человека ли? У напавшего на Сашку существа было тело крепкого мужчины и голова зверя. Объяснений было два – либо местный псих нацепил на себя уродливую маску и начал разгуливать по лесу во время полнолуния, либо мне «посчастливилось» встретиться с настоящим оборотнем.
— Пусти! Пусти меня!
Перекинув через плечо свою жертву, нападавший побежал вглубь леса, а мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Из–за того, что мы явно относились к разным весовым категориям, рассчитывать на победу не приходилось, но и пустить дело на самотек я не мог. Подбежав к «оборотню» я, что было сил, толкнул его, сбив с ног:
— Сашка, беги к автобусу!
— А где он?
Вместо того чтобы рвануть к дороге, Сашка стоял рядом, рассеяно озираясь по сторонам. Такой поворот событий не входил в мои планы – я–то намеревался просто вырвать паренька из лап страшного существа и удрать к людям, а вместо этого мне пришлось выяснять отношения с чудовищем. Упавший в кусты «оборотень» мгновенно вскочил на ноги, а спустя мгновение, поросшая шерстью пятерня уже сжимала мое горло. Я попытался избавиться от захвата, но тут же оказался прижатым к сухой, осыпанной хвоей земле. Страшная маска, изображавшая то ли волка, то ли самого черта, склонилась надо мной, утробное рычание заглушило щебет птиц. В этот момент я не испытывал страха, но отчетливо понимал, что сейчас для меня может закончиться все. Руки отталкивали навалившееся чудовище, в черных прорезях маски невозможно было различить глаз, и казалось, что под ней вовсе нет лица, мохнатая пятерня все сильнее сжимала горло, лишая доступа воздуха…
— Вот тебе! Получи! Получи!
Помощь пришла совершенно неожиданно. Оказалось, что пока меня душили, Сашка сумел разыскать подходящую дубину и неловко опустил ее на загривок лесного чудовища. Вряд ли «оборотня» можно было остановить таким ударом, но, как ни странно, усилия Сашки произвели на него должное впечатление – взвыв по–волчьи, он вскочил на ноги и опрометью бросился в кусты. Треск ломаемых веток вскоре стих и поляну вновь наполнил щебет птиц. Сашка протянул мне руку, помогая подняться с земли.
— Спасибо, — только теперь я заметил, что из моего носа струиться кровь, а в руке зажат какой–то предмет, сорванный с шеи «оборотня». – Ты мне здорово помог, Сашка.
— Это тебе спасибо. Только, честно говоря, я ничего не понял. Меня неожиданно схватили, поволокли в кусты… Кто это был, Влад?
— Псих, прикинувшийся оборотнем. Сейчас полнолуние, самое подходящее время.
— А вдруг, это настоящий оборотень?
— Вряд ли. Во–первых, днем они выглядят, как обычные люди, а охотятся исключительно по ночам. Во–вторых, это была маска, а не морда чудовища и на руки он, похоже, просто нацепил мохнатые рукавицы. В–третьих, оборотни – вообще выдумка.
Неподалеку звенел струившийся по камням горный ручеек. Я зачерпнул пригоршню обжигающе–холодной воды, бросил ее в лицо, смывая кровь. Сашка стоял тут же и занимался тем, что с неподдельным интересом маленького ребенка бросал в воду шишки, наблюдая за тем, как они кружатся в стремительных водоворотиках. Казалось, мальчишка был абсолютно спокоен, но прозвучавшее признание выдало его истинные чувства.
— Мне страшно, Влад, — произнес он, швырнув очередную шишку.
— Успокойся. На свете много психов, но это еще не повод для черной меланхолии.
— Я говорю даже не об «оборотне». Мне просто становится очень страшно, когда думаю о том, что уже произошло и ждет нас впереди. Помнишь кровь в отеле, которая превратилась в воду? А ту корягу в гробу? Честное слово, когда я ее увидел, то подумал, будто вижу настоящего лешего! Только не говори, что это продолжение шоу! Это намного, намного серьезней…
— А я и не говорю.
Мы сели на поваленную ель. Вокруг было удивительно спокойно и не верилось, что всего несколько минут назад мы едва не погибли от руки какого–то маньяка. Злоключения преследовали меня повсюду и даже здесь, на этой удивительно красивой земле я не мог расслабиться, почувствовать себя беззаботным четырнадцатилетним человеком, для которого главные проблемы были бы связаны со школой и прочими пустяками.