- Да с чего ты взял, что в твоей программе есть ошибка? Может, она все правильно рассчитала.
- Как? - опешил Петров.
- Да вот так, - уверенно сказал тип. - Может они, эти твои сотруднички, ничего не заработали за месяц, а наоборот... Ты, главное, не дрейфь - прорвемся. Как звать-то?
- Петров.
- Да? - тип глянул на Петрова озадаченно, потом зачем-то дунул в свой стакан, словно бы ожидал, что от этого дуновения в стакане снова забулькает.
В стакане, однако, никаких перемен не наступило. Тогда тип уставился на Петрова. Петров растерялся. С одной стороны было непонятно, почему кто-либо должен сомневаться, что он, Петров - именно Петров, а не Иванов или Сидоров. С другой стороны, а какая, собственно, разница?
- Ты - Петров? - на лице типа отразилась теперь какая-то мучительная работе мысли.
- Ну, Петров!.. А в чем дело?
Петров забеспокоился. В самом деле, связался с каким-то босяком - мало ли что у него на уме...
Да, Петров забеспокоился, но в то же время ощутил какое-то внутреннее раскрепощение. Словно бы гора упала с плеч, ощущение раздвоения личности исчезло, равно как и тоскливое предчувствие чегото неприятного в самом недалеком будущем. Теперь он начал просто медленно вскипать.
- А врешь! - тип подпрыгнул на месте и, схватив Петрова за лацкан плаща, сделал такое лицо, словно уличил его в крайне неблаговидном поступке.
- Я - Петров! - закричал Петров, багровея. - Сам-то ты кто?! Отцепись!
- Тихо, граждане, - строго предупредила продавщица, не прекращая торговых операций. - Будете шуметь - выставлю.
- Это я Петров - понял! - зашипел тип, не оставляя попыток оторвать лацкан плаща Петрова.
- Ну и что, если ты - Петров, то других Петровых и быть не должно? Ты что, один такой Петров в мире?
- Я - Петров, - повторил тип, петушась. - А ну-ка предъяви паспорт!
Петров хотел показать ему шиш, но, неожиданно для самого себя выудил из внутреннего кармана паспорт и сунул его под нос оппоненту.
- На, читай: Петров Вадим Сергеевич!
С типом произошла разительная метаморфоза. Вместо того, чтобы изучать паспорт, он вдруг расплылся в улыбке и, хлопнув Петрова по плечу воскликнул:
- Так это ты? Ну, ты даешь! А я тебя сразу узнал!.. Не врешь?
- Вот паспорт - проверяй, - наседал Петров.
- Да не надо - я тебе верю. Я же сам Петров Вадим Сергеевич, что же я Петрову не поверю. - великодушно заявил тип. Потом, вздохнул облегченно и добавил. - Встретились значит. Надо это дело обмыть.
Петров слегка протрезвел. Перспектива продолжения контактов с этим нежданным-негаданным тезкой улыбалась ему весьма криво. Но тезка уже активизировался, подхватил портфель, взял Петрова под локоть и повлек его к выходу.
На улице было свежо, дул холодный апрельский ветер. В голове у Петрова прояснилось, и он теперь мог сопоставлять факты. Неужели этот тип тоже Петров Вадим Сергеевич? Такое совпадение - не может быть!
- Не может быть.., - повторил он вслух.
- Что не может быть? Что я - Петров? Что ты Петров может быть, а что я Петров - не может? Обижаешь, начальник!.. Все может быть. Я знал, что ты где-то есть, а вот где - не знал. Ну, теперь, слава богу, встретились...
Петров остановился и помотал головой.
- Знал?.. Как - знал? Откуда ты мог меня знать?!
- Да тут. понимаешь, какая история, Мне один знакомый сказал. что я не настоящий. Не весь. Что где-то моя половина бродит, и пока я ее не найду, никакого толку не будет.
Петрова взяла злость. И как его угораздило связаться с этим?.. Это же надо: еще какие-то полчаса назад они даже не были знакомы, а теперь вместе идут что-то обмывать... И несет какую-то несусветную чушь, прости Господи!
Он выдернул портфель из-под мышки однофамильца, круто повернул и двинулся в обратную сторону.
- Да та погоди, дурачок! - однофамилец догнал его и пошел сбоку,
- Ну, пошутил я, пошутил... Вот человек - шуток не понимает!
- Отвяжись! - коротко приказал Петров,
- Да ты послушай. Я же не:
- Тебе, дядя, чего надо? Иди, откуда пришел, пока я добрый!
- Ишь ты, ишь ты... Он добрый!.. Чего ты взъерепенился? Давай поговорим ладом...
В этот момент Петров переступил через свою интеллигентность и треснул однофамильца по голове портфелем. То ли порция внутрь сработала, то ли гнусное настроение и сырая погода, но он сделал то, чего не позволял себе с тех самых пор, как закончил школу. Последствия этой акции долго ждать не заставили. Однофамилец, не будь дурак, тут же заехал Петрову в ухо. Портфель упал, раскрылся, листинги программ вывалились на грязный тротуар. Мгновенно сбежалась толпа, а спустя некоторое время через нее протиснулся представитель власти, в лице постового, констатировавший пьяную драку с нанесением взаимных оскорблений, а также причинением менее тяжких телесных повреждений, и предложил пройти. Добровольные помощники из толпы собрали бумаги в портфель и вручили его милиционеру.
- Чьи документы? - строго спросил милиционер.
Петров было потянулся за портфелем, но однофамилец неожиданно и нагло заявил:
- Мои!
- Да ты что?! - на всю улицу закричал Петров, окончательно выведенный из себя поведением этого типа.
- А то. Мой портфельчик, и точка!
- Это мой портфель, - жалобно сказал Петров милиционеру.
- Там листинги...
- Разберемся, - сказал милиционер. - Пройдемте в отделение, там и разберемся, чьи это листики.
- Тоже мне, аристократ.., - язвительно заметил однофамилец.
- Пройдемте! - гаркнул милиционер, завершая дискуссию.
В отделении, куда они "прошли", народу било достаточно. Милиционер поставил их в очередь, сказав лейтенанту, сидевшему за конторкой, что "товарищи в легком подпитии нарушали общественный порядок, но без особого криминала, так что по десятке с носа - и можно отпустить".