82975.fb2
Вышагивая по главной улице Захолуста, хрюкки вовсю крутили головами.
– А ничего город, – заметил наконец Свэм.
– Ты заметил? – удивился Фордо.
– А что мне по-вашему делать, удивляться?1 – Свэм ухмыльнулся и церемонно раскланялся с сексапильной хрюкканкой, которая помахала ему рукой.
Мимо, толкнув Опупина, прошествовал пан ведьмак, молодой, но уже седой мужчина с суровым лицом, закутанный в угольно-черный плащ. На глазах у хрюкков он, прихрамывая, зашел в неприметное здание, украшенное вывеской «Протезы для героев».
Солнце закатывало свой глаз; небо над головой окрасилось тем густым, насыщенным цветом спелой сливы, который образуется под глазом через три часа после удара, но никак не раньше. Повеяло вечерней прохладой, в сумерках расквакались лягушки.
– Слыхал я, тут родственники мои живут, – задумчиво изрек Свэм. – Только фамилия у них другая... То ли Пучеглазы, то ли Подрыльники. Точно не помню, но определенно на «п». Пуда... Нет... Пида... Пидэ... Около того. Их и выгнали из Пофигшира за это самое «пидэ»; ну, вы поняли, о чем я...
Путники устало брели в густеющих сумерках. Они искали рекомендованную Гнусдальфом харчевню «Гоп ишак». Маг бывал в ней не единожды (а единожды ему там чуть не выбили глаз), и особо хвалил крепкое пиво под названием «Ёрш», рецепт которого знал только владелец харчевни. («Кто он? Да обыкновенный му... му... В общем, нет у него морального стержня!» – так охарактеризовал его Гнусдальф.) Кстати говоря, чародей обещал Фордо, что оставит в «Ишаке» подробные инструкции, как с наименьшими трудностями добраться до Раздеванделла.
В одном из переулков, куда так опрометчиво забрели хрюкки, под плакатом с лаконичной надписью «ТУТ ГРАБЯТ!» топталась зловещая тень, издающая мерзкое сопение и иные, присущие нехорошим личностям звуки.
– Не нравится мне здесь! – быстро оценил ситуацию Опупин.
– Да, – согласился Свэм. – Тут воняет.
– Я не виноват, что у меня в кишках сабантуй! – взвыл Марси. – Это все сушеные пиявки Золотушки!
– Заткнитесь! Поворачиваемся и уходим! – скомандовал Фордо, но было поздно: из тьмы, хохоча, к путникам шагнуло существо размером с породистого, откормленного кусками парного мяса годовалого хомячка. Блеснул кинжал.
– Бабки на стол! – звонко объявило существо, почесывая грудь, украшенную ожерельем из сушеных анчоусов, один вид которых мог вызвать острое несварение желудка.
Разглядев, что к чему, хрюкки переглянулись. Фордо нащупал в кармане капроновую удавку...
– Это противоправный акт! – заверещал гном, когда хрюкки молча двинулись на него. – Я близорук! Я не заметил, что вас четверо! Я буду жаловаться в муниципалитет!
– Хоть самому Илупатару, – предложил Свэм, вытаскивая кастет.
В подворотне раздались глухие удары...
– ...Хороший был гном, – изрек Опупин пять минут спустя.
– И при деньгах, – добавил Марси.
– Только слегка жестковат, – ковыряя в зубах, заметил Фордо.
И они продолжили путь, довольные и почти сытые.
Наконец впереди показалась светящаяся вывеска:
«ГОП ИШАК»
ПОРЯДОЧНОЕ И РЕСПЕКТАБЕЛЬНОЕ ЗАВЕДЕНИЕ
СОДЕРЖИТ НЕПРЕВЗОЙДЕННЫЙ МАВР «БАРЫГАН» НАРЦИСС
(стриптиз только по понедельникам!)
Харчевня была – в три этажа; в Захолусте «Гоп ишак» проходил по разряду небоскребов. Высокий частокол, узенькая калитка...
Пихаясь, точно борцы сумо, путники вкатились во двор. Там было пусто, если не брать в расчет уложенных штабелями гномов: мертвецки пьяные, они храпели так, что дрожали оконные стекла.
Малиновый колпак на макушке какого-то гнома буквально заворожил Свэма.
«Сувенир что надо! – решил хрюкк. – Пижонистый фасон... Пройдусь в таком по Хрюкколенду – все девчонки попадают! А может, сделаю из этой фиговины маску и стану грабить прохожих...»
Свэм потянулся к колпаку, но тут гном, не раскрывая глаз, совершенно внятно сказал:
– Тронешь – убью! – и снова захрапел.
Испуганные хрюкки поспешили войти в харчевню.
– Не слабо! – проронил Свэм, оглядевшись.
– Ага! – кивнул Фордо. – Примерно такой толпой ловили Гнусдальфа, когда он отказался оплачивать тот проигрыш в покер.
И впрямь, харчевня была набита под завязку. Люди цедили пиво из оловянных кружек; эльфы причащались чем-то зеленым из высоких бокалов. Гномы держались особняком: они хлебали пиво из деревянных ведер и утирались бородами. На глазах хрюкков один нетрезвый гном опрокинул ведро на себя, да так ловко, что оно наделось ему на голову. Вместо того чтобы помочь пострадавшему, гномы начали бить его ногами и орать: «Сволочь! Двадцать литров пива насмарку!»
Потертый эльф с рожей висельника обходил столики и, рыдая, выпрашивал деньги: у него, видите ли, «украли вещи и документы».
О, привычная картина открылась взглядам хрюкков: несколько их собратьев, сбившись в кружок, вымогали деньги у жирного тролля.
Недалеко от входа на кухню рыгал, сложившись пополам, бледный официант.
– Почти как дома! – прослезился Свэм и шагнул в зал.
– Постой! – Фордо ухватил Свэма за подтяжки. – Здесь слишком много любопытных глаз! Смекаешь? Нам нужно изменить внешность!
– Ваша правда, хозяин! – прошептал Свэм. – Гримируйтесь первым, а я прикрою ваш тыл!
Фордо отвернулся к стене и загримировался: он приклеил под нос сапожную щетку и стал похож на эскимоса. Затем изменил свою внешность Свэм: он нарисовал под глазом фингал, наклеил на лоб пластырь и сунул в рот папироску. Опупин, перекосив рот, взялся изображать полудурка, а Марси надел голубую юбочку и повязался цыганским платком.
Хрюкки устроились в темном углу. За их столиком сидел какой-то несвежий тип в сиреневых штанах. Он жадно хлебал горячий суп деревянной обгрызенной ложкой. Рваная шляпа – вожделенная мечта любого пугала – бросала на его лицо таинственную тень. Виднелся лишь щетинистый подбородок, похожий на тяжелый булыжник. На левом бедре тип носил долото, засунутое в длинные грязные ножны. Мельком глянув на хрюкков, он вновь принялся за еду.
Фордо поежился. Этот человек внушал ему опасения. А вдруг он тайный, замаскированный под бродягу вражеский шпион? Или бомж, замаскированный под шпиона?
К столику подплыл импозантный эльф со шпагой у бедра. Его вожделеющий взгляд пожирал Марси, который кокетливо выставил из-под стола волосатые ножки.
– Станцуем, милашка?
Бродяга опустил ложку в суп и сдвинул шляпу на затылок.