– Я спою! – вдруг вызвался Бульбо, устроившийся на одном стуле с Фордо. Он влез на стол и выпрямился. – И, пожалуйста, не забудьте гонорар: авторские, построчные и за блестящий талант.
– Выкиньте его из окна! – велел Эглонд без раздумий.
Бульбо испуганно закричал, что пошутил насчет гонорара. Потом попросил тишины. Его просьбу удовлетворили.
– Спасибо. – Хрюкк подбоченился, беззвучно шевеля губами. – Значит, так... Кха-а-а! Хы-ыр тьфу! Гык-гы-гы!..
– Это все? – холодно осведомился протрезвевший (эльфы трезвеют быстро) Эглонд.
– Нет, это я связки прочищал, – пояснил Бульбо. – Сейчас я исполню вам одну старую балладу. – Он порылся в кармане халата и достал сложенный вчетверо лист бумаги. – Ага, ага, так, нет, это совсем не нужно... А это тут как? – Из развернутого листа веером посыпались моментальные снимки обнаженных эльфиек в вызывающих позах. Бульбо смел их в карман, даже не собираясь краснеть. – Баллада о герое, – сказал он, взяв лист в обе руки. – Героическая, разумеется. Эй, там, оркестр, дайте музыку в тему!
Давно, в седую старину,
У эльфов был король один.
Великий, сильный государь,
И звался он – Критин.
В те дни воспряла снова тьма,
Был слышен страшный чморков хрип,
А в Хреноземье навсегда проник
Ужасный Вагинальный Грипп.
Критин был славный государь,
Умен не по годам,
И в битвах часто отдавал
Свою любовь кустам.
Был у Критина менестрель –
Один придворный хлыщ,
Любил он дочку короля,
И был красив как прыщ.
Однажды, темною порой,
Он дочку подстерег,
И силою своей руки
Ее в постель увлек!
На утро (день едва настал )
Критин всю правду услыхал
И менестреля как бомжа
Из города изгнал.
Его позором заклеймил
И обвинил в преступной связи,
Под зад коленом наподдал
И мордою возил по грязи.
Но менестрель тут сделал вид,
Что все ему до фонаря,
И за границу укатил,
От злобы весь горя.
Он жаждой мести воспылал
И на страну наслал дракона:
Закованного в чешую
Большого Мудозвона.
Дракон вонял, как паровоз,
Имел прескверный вид,
И в основном он потреблял,
Как топливо, карбид.
Он выжрал пару городов
И дрыхнуть стал в пещере,
А в это время государь