- Вы войдете? - спросила она.
- Никак нет, я у двери посторожу.
- Тогда внутри сторожите, - прорычала Синтия, взглядом своих карих глаз вызывая его на спор.
Затем она села на специально поставленный там стул, а Канси принял стойку "вольно" у двери.
Кабинет оказался серый и маленький, что было вполне ожидаемо. Кроме того, его ровно пополам делила толстая пластиковая стенка. Там слабо пахло озоном, как, впрочем, и на любом звездолете, и еще слабее краской и вакуумной замазкой. "Непобедимый" по-прежнему оставался новым кораблем, хотя он стремительно обретал непропорционально богатый опыт. По эту сторону пластиковой стенки был стол и стул, а по другую - стол с тремя стульями. Причем по ту сторону ни души не наблюдалось.
Синтия решила подождать. Через пять минут она спросила:
- А где пленные?
- Не знаю, сэр. - Судя по его тону, Канси тоже об этом задумывался.
- Идите и скажите, чтобы привели пленных, - твердо приказала Синтия. Затем она оглянулась на Канси. Тот неуверенно заморгал. - Нет смысла торчать тут и наблюдать, как я на пустую комнату таращусь. - Он опять заморгал. Капитан приказал мистеру Буту разрешить нам поговорить с пленными.
Это подействовало. Упоминание о капитане, да еще вкупе со словом "приказал", сработало безотказно.
- Пойду посмотрю, сэр, в чем там проблема, - сказал Канси и отдал честь.
Синтия энергично ответила, и он вышел. Тогда она повернулась, чтобы кисло воззриться на пустую половину кабинета.
Пеноплоть и парик вызывали у мокака непривычные ощущения; ему было немного душно и жарковато. Агент тревожился насчет пота; существовал предел тому, что могла впитать пена. Тогда это стало бы заметно, и могло сойти только в том случае, если никто не обратил бы внимания. Лазутчик был замаскирован под феноменально тупого военного полицейского по имени Канси.
"Надо ни на секунду не забывать, что ходить я должен как обезьяна", саркастически подумал мокак. Представляя себе весь комизм ситуации, когда настоящему военному полицейскому, практически лишенному и шеи, и головного мозга, придется отвечать на разнообразные вопросы по поводу того, что должно было вот-вот случиться, агент едва от смеха удерживался. "Да не впадешь в легкомыслие", - тут же мысленно процитировал он, укоряя себя.
Попасть в зону гауптвахты оказалось удивительно легко, как только позади остался контрольно-пропускной пункт. А там дежурный сержант попросту проигнорировал "Канси", когда тот прошел мимо. Пальцевый сканер еще несколько недель назад был согласован с индивидуальным капиллярным образцом агента и включен туда как пропуск для "Канси". Позднее, когда дело будет закончено, останется только удалить имя и образец.
"Эти содруги глупы, слабы и недисциплинированы, - думал лазутчик. - Мы дадим им отпор. Мы их отбросим, и они с воплями и стонами полетят к своим жалким планеткам. Возможно, в изоляции они найдут дорогу к истинному пути". Агент в этом сомневался, и по тому, как все шло, никакой надежды на спасение у содругов не оставалось.
"Ага, - подумал агент. - Вот мы и на месте. Дверь номер тринадцать. Согласно суеверию, - мысленно усмехнулся он, - самое несчастливое число. И в данном случае так оно и есть". Агент пробежал пластиковой карточкой по ключевой щели. Дверь щелкнула и раскрылась. Войдя в комнату, фальшивый Канси прикрыл за собой дверь.
- Кто ты, черт побери, такой? - вопросил Майк Флит. Он лежал на койке, но, когда незваный гость вошел, тут же сел и скинул ноги на пол.
- Я ваш связник, мистер Флит. Вы не против, если я сяду?- Агент вытащил стул из-под небольшого столика у стены и сел, не дожидаясь приглашения.
- Чушь какая-то. Я тебя знать не знаю, - презрительно отозвался Флит. Присылают сюда какого-то дуболома, который одну тарабарщину бормочет, и думают, что я на это куплюсь. Вы что, совсем за идиота меня держите?
Агент достал пачку сигарет и зажигалку. Положив их на столик, он сделал замысловатый жест.
Брови Флита мигом подскочили. Он ответил жестом еще более затейливым и получил надлежащий отклик.
- Будь я проклят, - пробормотал Флит. "Это тебе гарантировано", подумал агент.
- Как вы сюда проникли? - изумленно поинтересовался агент. - И какого дьявола вам здесь нужно?
- Мне нужно только, чтобы вы знали, что мы по-прежнему печемся о вашем благополучии, - сказал агент. - В данный момент мы, очевидно, ничем помочь вам не можем, но будьте уверены - долго томиться в лапах содругов мы вам не позволим. Мы считаем ваши услуги слишком ценными, чтобы портить наши отношения.
Флит с довольным видом отвалился к стене.
- Так вы меня отсюда вызволите? - спросил он.
- Безусловно, мы не допустим, чтобы один из наших важнейших союзников гнил у содругов в тюрьме, - заверил его мокак и взглянул на часы. - Сейчас я должен идти. Может статься, мы больше не увидимся. Но помните, я буду за вами присматривать.
- Нечего за мной присматривать, - раздраженно огрызнулся Флит. - За мной тут и так куча народу присматривает. Вызволите меня отсюда. - Его маленькие глазки сузились. - Или мои люди заставят вас, Толкователей, пожалеть о том, что вы вообще на свет родились.
- Поверьте, мы все сожалеем о том, что родились, - ласково отозвался мокак. - Низвергнуться из царства духа в царство плоти - великое наказание. - "Кто знает, - подумал он, - быть может, он прислушается и в конечном итоге поймет".
- Нечего меня всякой бредятиной потчевать, - презрительно рявкнул Флит. - Лучше сделайте так, чтобы я здесь не парился!
- Непременно. У ваших людей не будет повода для недовольства. А теперь я должен идти. - И агент привел свои слова в действие, аккуратно прикрывая за собой дверь.
Флит буквально прыгнул к пачке в высшей степени нелегальных сигарет, которую мокак оставил на столике. Он уже много дней не курил, и тяга была почти неуправляемой. Закурив сигарету, он сделал глубокую затяжку, с наслаждением ощущая, как горячий дым заполняет легкие. "Ах, какой кайф! радостно подумал Флит. - Эти чертовы содруги последнюю пачку у меня реквизировали, а эти вонючие мокаки на своей драгоценной базе тоже курить не давали. Даже в моей паршивой комнатенке". Тут Флит замер и взглянул на сигаретную пачку у себя в руке. "Дым какой-то не такой", - подумал он.
Воротила преступного мира попытался выдохнуть - и не смог. Тогда он стал скрести ногтями глотку и бить себя в грудь, но тщетно. Немота волной покалывания распространялась по его телу, и Флит упал на колени. Он уже не мог даже руки поднять. От страшного удушья лицо его напряглось, а глаза выпучились.
"Помогите! - подумал Флит, но выговорить этого уже не смог. - Помо... гите..."
Один из самых опасных криминальных тузов Содружества упал ничком, несколько секунд подергался, а потом застыл. Глаза его были широко распахнуты, губы густо покраснели, и лишь тонкая струйка крови вытекла из раскрытого рта.
Дверь щелкнула, и мокакский лазутчик вошел. Проверив у Флита пульс и не найдя его, он забрал сигареты с зажигалкой и вышел. Дверь при этом он намеренно оставил распахнутой.
- Ты проститутка.
"Едва ли, - подумала Синтия. - На этом корыте ни с кем не переспать, даже если сама деньги заплатишь". Допрос был совершенно бесполезен. Не считая времени ожидания, она здесь уже почти час мучилась, а эти мокакские инженеры только тем и занимались, что ее половую жизнь критиковали. "Если б она у меня была", - с тоской подумала девушка.
- Пустая трата времени, - наконец заключила она. - Понятия не имею, зачем меня попросили с вами переговорить. Нам следовало знать, что вы все равно ничего дельного не поведаете.
- Тебе, блудница, мы очень много дельного можем поведать, - сказал самый главный мокакский инженер. - Но у тебя нет ушей это услышать.
- Это точно, - согласилась Синтия. - Я не так сексуально озабочена.
Челюсти инженеров мгновенно отпали, а глаза выпучились. Они вдруг на выводок совят стали похожи. Девушка едва от смеха удержалась.
- Всего хорошего, господа, - попрощалась она. Затем она встала и молча вышла из кабинета, а Канси держался позади.
Дальше по коридору была открытая дверь, и Синтия невольно туда заглянула. Она никогда не могла просто так мимо открытой двери пройти. Там лежало тело.
Девушка действовала без раздумья. Она мгновенно подлетела к лежащему мужчине, хотя по жуткому выражению его лица сразу поняла, что сделать тут уже ничего нельзя.
- Он мертв, - сказала она, оглядываясь на своего охранника. Канси уже обращался к кому-то по наручному интеркому.
Синтия услышала, как кто-то в ответ говорит: "Оставайтесь там и ничего не трогайте".
"Вот это номер, - подумала она. - Похоже, я никогда на главную палубу не вернусь".