Шаги драка смолкли; Джоанн, надев халат, продолжала слушать историю злополучного жреца из Мадаха - отравленной земли.
"Ухе шел, смотрел на небеса и обращался к свету красных облаков:
- Ааква, если Ты существуешь и если Ты - Бог, то почему Ты так играешь с Тобою созданными?
Ухе пришел к своим воинам, и те приветствовали его в доказательство истинности видения о новом Законе Войны".
"... Почему. Ты так играешь с Тобою созданными?"
Джоанн нажала кнопку "стоп", ощутив смутную тревогу. Страх? Нет, чувство вины, в котором она не могла разобраться.
Как часто люди задавали вопрос Ухе? Когда его в последний раз задавала она сама?
... Тело Маллика на циновке; загорелые лица рыбаков, их глаза, выражающие сострадание, но одновременно требующие не унывать, проявить силу духа.
Ради себя и неродившегося ребенка Маллика...
Ухе был древним, чужеродным существом, гермафродитом, дикарем, полным суеверий, каннибалом. Однако этот образ затронул какие-то струны в душе Джоанн. Она сочувствовала отчаянию Ухе, его гневу, надежде, пожирающему его чувству вины. Что руководило Ухе - беды племени маведах, горе утраты ребенка? И так ли это важно?
Ухе испытывал чувство вины перед архаичным богом солнца. А она? Ведь она так никогда и не узнала, как зовут его... ее...
- У вас несчастный вид, Джоанн Никол. - Голос принадлежал Венче Эбану.
- У тебя есть дети, Венча Эбан?
- Нет. - В ответе драка прозвучала боль, неизжитая печаль. - После рождения моего единственного ребенка, Хируода, у меня удалили... органы размножения. Хируод погиб в битве на станции Чаддук.
- Прости.
Венча Эбан немного помолчал.
- А у вас есть дети, Джоанн Никол?
Она отвернулась и закрыла глаза.
- Больше не хочу разговаривать.
.. Каннибал из Мадаха.
На протяжении нескольких дней подряд Джоанн слушала и слушала "Кода Овида". В снах ей являлся Ухе, и она шла следом за древним инопланетным созданием по его кровавой тропе из Мадаха, по землям, подлежавшим завоеванию и наречению Синдие.
Еще она видела Ухе, взирающего на старейшин Маведах, обгладывающих косточки его Леуно...
Она просыпалась от собственных воплей, а иногда - в слезах.
И снова слушала ту же самую историю, при этом закрывая глаза, и ждала погружения в сон, чтобы снова увидеть лицо Ухе.
И лицо это не было для нее чужим.
8
И сказал Малтак Ди школяру:
- У меня в руке шестнадцать бусин. Если я отдам тебе шесть из них, сколько у меня останется?
- Десять, джетах.
- Протяни руку.
Школяр повиновался. Малтак Ди_ отсчитал ему шесть бусин и разжал ладонь. Она осталась пустой.
- Ты солгал, джетах!
- Верно. На мой вопрос ты должен был ответить: "Сперва раскрой ладонь, джетах, и дай мне увидеть твои шестнадцать бусин". Твой же ответ основывался на незнании.
- Это несправедливо, джетах!
- А этот ответ основан на глупости.
Предание о Малтаке Ди, Кода Нушада, Талман
Джоанн проснулась, но осталась лежать неподвижно, размышляя обо всем, что ей привиделось во сне. Ухе подверг сомнению бессмертие законов, развязал на Синдие кровавую войну ради спасения маведах, но в качестве расплаты за прегрешение добился только того, что сохранил собственную жизнь.
Ухе махнул рукой на Аакве, своего бога; решил для себя, что бог ошибается; наложил на Синдие клеймо, которое оставалось несмываемым на протяжении двенадцати тысяч лет и до настоящего времени.
Ве-Бутаан на планете Дитаар назван в честь города в горах, где захоронен Ухе. Тзиен денведах, бойцы передовой линии, отправляют трепещущих пленников в мадах. Террористы на Амадине продолжают дело племени маведах и даже нарекли себя тем же именем.
И Джоанн произнесла вслух последние слова Ухе:
- "О Ааква, во имя детей твоих, стань лучшим богом!"
- Тщетная, хоть и древняя, мольба. - Голос был низкий, гулкий, но в нем слышались веселые нотки. Джоанн села.
- Кто ты?
Негромкий смешок.
- Кто я такой? Кто я такой... Глубокий вопрос, Джоанн Никол. Потребовалось бы немало часов, чтобы на него ответить. А зовут меня Тора Соам. Я - главный магистр Талман-коваха. Во время пожара на Дитааре вы спасли моего третьего ребенка, Сина Видака.
- Наконец-то вы пришли!
- Да. Пур Сонаан говорил мне, что вас удивляет мое отсутствие; я прошу за это прощения. Но вы так долго были при смерти! К тому же меня буквально раздирают на части.
Голос звучал таинственно, его обладателя трудно было вообразить.
- Что со мной станет, Тора Соам?