(Харли кивает.)
Таррабас: Я бы здесь пировать не стал. Даже с Королевой.
(Харли смеется долгим смехом.)
Наше дело сделано. Ступай. Уйдем из этого места.
(Таррабас и Тарни поднимаются вверх по ступеням. Появляется Королева; ее прислужница Аказарпес несет шлейф. Дамы спускаются по лестнице и входят в Храм.)
Королева: А, все готово.
Аказарпсес: Нет, нет, Сиятельная Госпожа. Ничего еще не готово. Ваши одеяния - нам следует закрепить вот здесь (касается плеча), и еще поправить бант в волосах.
(Она принимается хлопотать вокруг Королевы.)
Королева: Аказарпсес, Аказарпсес, мне невыносимо 0осознавать, что у меня есть враги.
Аказарпсес: Воистину, Сиятельная Госпожа, это вопиющая несправедливость. Враги - у вас? У той, что столь нежна, столь хрупка, и при том настолько прекрасна, не должно быть недругов.
Королева: Если бы только боги могли меня понять, они ни за что бы бы не допустили этого.
Аказарпсес: Я лила на алтари темное вино и жир, право же, часто приносила я богам вкусные яства! Я говорила:"У Королевы не должно быть врагов, она слишком нежна, слишком прекрасна". Но боги упорно не желают понять.
Королева: Если бы они только видели мои слезы, никогда бы не допустили они, чтобы на долю слабой женщины выпало столько скорби. Но богов занимают только дела мужей, их ужасные войны. И зачем только мужчины убивают друг друга и затевают ужасные войны?
Аказарпсес: Я виню не столько богов, Сиятельная Госпожа, сколько ваших недругов. Для чего они доставляют вам столько забот, - вам, такой прекрасной, вам, кого так ранит их гнев? Вы же отобрали у них какой-то жалкий клочок земли. Куда предпочтительнее потерять клочок земли, нежели вести себя неучтиво и невеликодушно.
Королева: О, не говори мне о землях. Я ничего в этом не понимаю. Враги мои утверждают, будто мои полководцы захватили их земли. Откуда мне знать? О, почему они так упрямо враждуют со мною?
Аказарпсес: Вы сегодня на диво обворожительны, Сиятельная Госпожа.
Королева: Сегодня я должна казаться обворожительной.
Аказарпсес: Воистину вы обворожительны на диво.
Королева: Еще духов, Аказарпсес.
Аказарпсес: Я завяжу цветной бант поровнее.
Королева: О, они на бант и не взглянут. Они даже не заметят, оранжевый он или синий. Если они так и не взглянут на бант, я разрыдаюсь. Он так мил!
Аказарпсес: Успокойтесь, госпожа! Они скоро будут здесь.
Королева: Я и в самом деле чувствую, что они совсем близко; меня охватывает дрожь.
Аказарпсес: Вам нельзя дрожать, Сиятельная Госпожа, нельзя!
Королева: Аказарпсес, это ужасные люди.
Аказарпсес: Но все равно вам нельзя дрожать, ибо сейчас ваш наряд сидит на вас безупречно; однако, если вы задрожите, увы! Кто знает, что станется с платьем?
Королева: Это ужасные люди, грозные, могучие.
Аказарпсес: Но платье, платье! Вы не должны, не должны!
Королева: О, я не вынесу, не вынесу! Чего стоит один Радамандаспес, этот могучий, свирепый воин, и еще кошмарный Жрец Гора, и... и... О, я не могу их принять, не могу.
Аказарпсес: Госпожа, вы их пригласили.
Королева: Ох, скажи, что я больна, скажи, что у меня жар. Скорее, скорей, скажи, что у меня приступ лихорадки, и я не могу принять их...
Аказарпсес: Сиятельная Госпожа...
Королева: Скорее, иначе я не вынесу.
(Аказарпсес уходит.)
О, сколь невыносимо осознавать, что у меня есть враги!
Аказарпсес: (возвращаясь) 0Госпожа, они здесь.
Королева: О, что нам делать?.. Заколи бант повыше, чтобы его было видно.
(Аказарпсес исполняет приказание.)
Прелестный бант.
(Королева смотрится в ручное зеркальце. По ступеням спускается раб. Затем Радамандаспес и Зафернес. Радамандаспес и Зофернес останавливаются; раб замирает несколькими ступенями ниже.)
Зофернес: В последний раз, Радамандаспес, подумай. Еще не поздно вернуться.
Радамандаспес: Она не выставила стражу снаружи, и спрятаться там негде. Вокруг - только пустынная равнина и Нил.
Зофернес: Кто знает, что у нее тут, в этом темном храме?
Радамандаспес: Храм невелик, и лестница узкая; наши друзья идут за нами по пятам. С мечами в руках мы смогли бы удерживать эту лестницу противу всех ее людей.
Зофернес: Верно, лестница узкая. Однако... Радамандаспес, я не боюсь ни людей, ни богов, ни даже женщин; однако когда я увидел письмо, что прислала нам эта 0женщина, приглашая к себе на пир, я почувствовал, что не след нам приходить.
Радамандаспес: Она сказала, что примет нас с любовью, хоть мы и враги ей.
Зофернес: Врагов любить не принято.
Радамандаспес: Она - раба собственных прихотей. Прихоти подчиняют ее себе: так ветер по Весне раскачивает цветы - туда и сюда. Это - одна из ее прихотей.
Зофернес: Не доверяю я ее прихотям.