— Верится с трудом, — невесело откликнулась я. Стоило чуть приподняться, как почувствовала привычное головокружение. Силы Мороса! Когда уже я начну чувствовать себя нормальным человеком, а не беспомощной больной!
— Как вы здесь оказались? — не слишком вежливо поинтересовалась я, памятуя о неприязненных отношениях между знахаркой и д'Оранами.
— Крэйд срочно уехал с тем молодым магом, Логаном. В округе больше нет лекарей, поэтому Моркесу пришлось пересилить свою гордыню и послать за мной. Граф испугался не на шутку, ты была очень плоха. Два дня держалась температура, мне никак не удавалось ее сбить.
— Долго я спала?
— Трое суток. Тот юноша, сын графа, почти не отходил от тебя. Мне с трудом удалось уговорить его отдохнуть, иначе бы пришлось еще и его лечить от переутомления. Значит, Алесс мне не привиделся. Он на самом деле был здесь. От сердца сразу отлегло. Всевышний! Он действительно меня любит! Но на смену мимолетному счастью тут же пришла тревога.
— Что с Хейли?! Лария вздрогнула, глухо прошептала:
— Он приказал прилюдно выпороть ее плетью, а потом… заклеймить. Как мою Ларану…
— Когда это произошло?! — закричала, срываясь с места. Святые небеса! Неужели Моркес оказался таким жестоким?!
— Еще не произошло, но случится сегодня в полдень. Опомнись! Куда ты собралась?! Ты еще очень слаба!
Дрожащими руками я стала натягивать на себя первое попавшееся платье. Скорее! Я должна его остановить! Воззвать к его милосердию. Умолять не чинить самосуд!
— Где состоится наказание? — Схватила плащ и, на ходу завязывая ленты, кинулась к двери.
— В Мэйнвилле. Тебе все равно не успеть, уже почти полдень! — вдогонку крикнула Лария, но я уже была далеко.
До города добралась быстро. На площади святой Агари шумела толпа, обступившая сколоченный из досок помост, на котором высился деревянный столб с привязанной к нему несчастной девушкой. Я спешилась, так как дальше ехать верхом не представлялось возможным, и, расчищая себе путь локтями, стала продвигаться к возвышению. С разных сторон до меня долетали выкрики разгневанной толпы.
— Эта ведьма творила колдовство в замке!
— Это она призвала тех тварей, чтобы уничтожить нас!
— Ее нужно сжечь!
Народ бушевал, и каждый новый возглас был абсурднее предыдущего. Люди решили, что юная девушка — исчадие тьмы, воплощение Мороса на земле. Граф возвысил голос, и толпа смолкла.
— Перед вами преступница, колдунья, вор и убийца, много месяцев державшая всех нас в страхе. Она умело притворялась, лгала нам, и теперь должна за это ответить. Вот мой приговор — пятьдесят ударов плетью. Потом ее заклеймят. — Кивнув палачу, граф приказал начинать. Мой испуганный вопль заглушили сотни голосов. До эшафота было еще очень далеко, люди с неохотой пропускали меня вперед, а палач уже поднял плеть, чтобы нанести девушке первый удар. Хейли зажмурилась и стиснула зубы, стараясь не закричать, не показывать, как ей больно и страшно. Но плеть, просвистев в воздухе, опустилась на ее спину и девушка, не выдержав, зарыдала. Кровожадная толпа тут же откликнулась, исступленно зашумев. Наконец мне удалось вырваться вперед. Хотела взбежать по ступенькам наверх, помешать палачу истязать несчастную, но чьи-то руки схватили меня, не давая сдвинуться с места.
— Пусти! — Попыталась высвободиться, с силой пнув неизвестного по ноге, но тот даже не шелохнулся. Очередной крик рассек ледяной воздух.
— Не делайте этого! — заклинала я графа. — Не уподобляйтесь своему отцу! Вы же видите, как Всевышний покарал его! Но Моркес отвернулся от меня и кивнул замешкавшемуся слуге, приказывая продолжать. Внутри клокотала ярость. Если бы силою мысли можно было убить, палач, граф и тот, кто сейчас силой удерживал меня, пали бы бездыханными. Я больше не могла слышать ее крики, они стояли у меня в ушах. Наверное, если бы оказалась на месте Хейли, чувствовала бы себя намного лучше, чем внизу, наблюдая за невыносимой сценой. Неожиданно позади раздались испуганные возгласы. Улучив момент, когда державший меня немного ослабил хватку, отпихнула его и кинулась к Хейли. Успела защитить ее от очередного удара и почувствовала, как кожаная плеть полоснула мое плечо. Боль тут же обожгла тело, но мне сейчас было все равно.
— Если хочешь продолжать эту бесчеловечную пытку, то тебе придется пороть и меня! — прошипела я, загораживая собой Хейли. Палач в недоумении оглянулся на графа, не зная, как поступить: просто отпихнуть меня или пороть нас обеих. Но внимание его сиятельства в тот момент было приковано к кавалькаде, прокладывающей себе путь через толпу. Я возликовала. Во главе с Логаном несколько солдат спешили на выручку к Хейли.
— Что вы себе позволяете?! Да как вы…
— Именем короля мне приказано взять эту девушку под стражу и сопроводить в Элаир, где ее судьбу будет решать королевский суд, — перебил графа высший. — Любое сопротивление расценивается как бунт против власти его величества. Логан кивнул солдатам, и те направились к помосту. Аккуратно подвинув меня, стали развязывать руки девушке, которую в тот момент от реальности отделяла зыбкая грань забытья.
— Ей нужна помощь!
— Не беспокойтесь, Ноэминь. Я о ней позабочусь, — сказал неожиданно появившийся Крэйд и последовал за солдатами. Хейли, окончательно лишившуюся чувств, уложили в карету. Лекарь с двумя солдатами сел напротив; карета тронулась, поднимая за собой веер брызг. Вмешиваться в разговор его сиятельства с магом я не осмелилась, поэтому просто дождалась, когда карета графа промчится мимо, увозя в Горнвилль разъяренного хозяина. Толпа начала рассасываться. Люди недовольно косились на высшего и его вооруженный до зубов отряд, неудовлетворенные так внезапно прерванным зрелищем.
— Пойдем, тут недалеко моя карета. Там и поговорим. — Келиан увлек меня за собой. Помог забраться внутрь и проговорил: — Ноэминь, будет лучше, если мы сейчас же покинем Олшир. Кротч предупрежден. Продолжать практику больше нет смысла.
— Уехать сейчас же? — Что-то внутри меня тут же ответило протестом на слова мага. — С моей стороны будет непростительным свинством вот так взять и, не сказав ни слова, покинуть замок. Логан усмехнулся.
— После того, что произошло, граф вряд ли обрадуется твоему появлению. К тому же тебе здесь опасно оставаться. Или ты забыла о Лее? Как же! Забудешь о ней!
— Нет, но…
— Что но?! — теряя терпение, воскликнул маг. — Мы едем в Элаир и точка! Это уже решено!
Я не стала торопиться с ответом. Свою лошадь я просто кинула в толпе, поэтому она, должно быть, уже обрела другого хозяина, сказочно счастливого из-за удачной находки. Поэтому позволила довезти себя до замка и, выйдя из кареты, сказала:
— Я ценю вашу заботу, Логан, но, думаю, я уже достаточно взрослая, чтобы самой принимать решения. В Олшире у меня еще остались дела.
— Какие? Ноэ, не пори чушь! Собирай вещи, и едем со мной! Кротч в любом случае засчитает тебе практику. Практика сейчас волновала меня меньше всего. А та, кто все эти дни ухаживала за мной, на самом деле занимала мои мысли. Необходимо выяснить, кем мне приходилась Ларана, и я не уеду, пока не узнаю это. Ко всему прочему в моем сердце по-прежнему жил юноша с холодными голубыми глазами. Нужна я ему или нет? Должна знать все наверняка, иначе я отсюда ни ногой. И даже Лее не заставить меня сбежать!
— В твоем присутствии больше нет необходимости. — Логан не оставлял попытки убедить меня покинуть Олшир, взывая к голосу разума. — Скоро сюда приедут лучшие маги королевства с приказом короля официально вести расследование, и тогда уже Моркес не сможет нам помешать. Ноэминь, не глупи, поехали. Отступая назад, к воротам замка, прошептала:
— Я вернусь. Очень скоро вернусь. Но сначала разгадаю забытые тайны прошлого… Логан ничего не ответил. Приказал трогаться, и карета помчалась прочь, ее быстро поглотил вязкий туман. Передо мной возвышался Горнвилль. Такой величественный и мрачный, хранивший много старых секретов. Некоторые из них помимо воли стали частью меня, и я во что бы то ни стало поклялась их раскрыть. И неважно, какую цену мне придется за это заплатить.
Молодой человек был вне себя от бешенства. Целый день он только и делал, что успокаивал отца. Сначала пытался убедить того не казнить служанку. Потом, после несостоявшейся расправы над Хейли, ситуация повторилась. С одной лишь разницей — теперь граф мечтал убить Ноэминь. Травнице вздумалось заступиться за преступницу! Идиотка! Алесс был уверен, что она спит в своей комнате, ни о чем не догадываясь, но эта чертовка каким-то образом узнала о наказании и решила, что имеет право пойти против воли графа. Отправилась спасать убийцу и отравительницу. Героиня сентиментального романа! Ко всему прочему еще и Хейли с утра все нервы вытрепала. Вместо того чтобы просто ответить на заданные вопросы, признаться в содеянном и молить о прощении, беспрестанно рыдала и с завидным упрямством проклинала д'Оранов. Но и без ее раскаяния было ясно, кто покушался на его жизнь. Хейли так люто ненавидела Алессандра, что сомнений в ее виновности не оставалось. Еще одна ненормальная! Он и словом ее не обидел, но девчонка почему-то считала его врагом номер один. А Ноэминь отказывалась верить очевидному. Наивная! Каких же трудов Алессу стоило уговорить Моркеса не принимать поспешных решений по отношению к травнице. Он даже надеялся, что Ноэ не вернется в замок, прямиком из Мэйнвилля отправится в Элаир. Это было бы, пожалуй, лучшим выходом. Для нее.
Но высшая как ни в чем не бывало заявилась в Горнвилль и, как доложили слуги, заперлась у себя. Сумасшедшая! Неужели она совсем не боится гнева графа? Определенно, сумасшедшая! Сколько раз за эти дни он клялся себе, что впредь даже не взглянет в ее сторону, позабудет о Ноэ и научится жить без нее. Но ни вино, ни случайные связи не могли заставить его не думать о ней. А когда увидел ее без сознания, такую беззащитную и слабую, чуть с ума не сошел. Сутки напролет сидел возле постели, словно верный пес, тревожно вслушиваясь в неровное дыхание девушки. Вот только исправить уже ничего было нельзя. Ноэминь обманула его. Предала! Будет лучше, если она как можно скорее уедет из Олшира, пока та тварь, что охотится за ней, не убила ее и пока он, Алесс, еще сдерживается, чтобы не отомстить. Именно это он сейчас собирался ей сказать. Убираться из Горнвилля. И из его сердца.
Вернувшись в замок, узнала, что Лария уже уехала, а граф заперся у себя и никого не хотел принимать. Пришлось отложить разговор до поры до времени. Да, наверное, это и к лучшему. Пусть немного остынет, возможно, тогда ему удастся меня понять. И простить.
— Ты с ума сошла?! Что за сцену устроила в Мэйнвилле?! Жить надоело?! — Ураган под названием Алессандр ворвался в мою комнату. Я отвернулась от окна, в которое последние часы безотчетно пялилась, и подняла на него взгляд.
— Ноэ!
— По-твоему, я могла спокойно смотреть, как над ней издеваются? Да что с вами со всеми?! — воскликнула, вскакивая с кресла. — Почему вы так бессердечны?! Никто не пытался помешать ему. Моркес обвинил Хейли во всех грехах, даже толком не разобравшись.
— У нее нашли камень Илэйн!
— Но это не значит, что она убила Катана! — Мой голос больше походил на глухой рык. — В момент смерти рядом с ним была Шанталь. Не думал ли ты, что твоя больная сестренка провела ритуал, а потом убила заставшего ее врасплох слугу?! — выпалила на одном дыхании и тут же осеклась под потемневшим от гнева взглядом.
— Не смей! Не смей даже в мыслях допускать подобное! — угрожающе прошипел д'Оран, делая шаг мне навстречу. Я невольно попятилась к стене. Ледяные нотки в его голосе напугали меня, но вместе с тем вызвали новый приступ раздражения.
— И что? Последуешь примеру отца? Прикажешь выпороть меня плетью?! Как Хейли?! Я дерзко вскинула голову, бросая ему вызов. Плечи коснулись холодного камня. Не отрывая от меня гипнотического взгляда, в котором смешалось все: ненависть, обида, страсть, боль, Алесс приблизился ко мне вплотную.
— Ну же, д'Оран… — Я намеренно распаляла в нем гнев, стремясь понять, насколько далеко он способен зайти, желая наказать меня за сегодняшний поступок и за многое другое, о чем я не догадывалась, но в чем, уверена, Алесс меня обвинял. — Что ты со мной сделаешь? Как накажешь за то, что я посмела назвать Шанталь убийцей? За то, что вступилась за Хейли? Голубые глаза вспыхнули недобрым огнем. Я уже успела пожалеть о вырвавшихся опрометчивых словах и пообещать себе сегодня же, если останусь жива, прикусить свой длинный язык.
— Как же сильно я тебя ненавижу, — прошептал он севшим, каким-то незнакомым мне голосом. — И как же сильно люблю… Заключив мое лицо в ладони, д'Оран с жадностью прижался к моим губам. Такого «наказания» я от него не ожидала. Крики, упреки, даже пощечину, но не полный страсти поцелуй, почти болью отозвавшийся в моем сердце. Даже не пытаясь сопротивляться, я прильнула к нему, желая раствориться в нем, умереть в его объятиях, снова и снова чувствовать, как губы касаются моих. Этот поцелуй должен был длиться вечно, но Алессандр неожиданно отпрянул. И снова ко мне обращался чужой, незнакомый голос:
— Все-таки ненависть оказалась сильнее моих чувств, Ноэ. Никогда не прощу тебе измену! — С этими словами он выбежал из комнаты, яростно хлопнув дверью. Силы Мороса! О чем он?! Какая измена? Во что он со мной играет?! В памяти всплыли слова Кьяры: «Алессандр никогда не изменится. Когда поймет, что ты у его ног, забудет о тебе, как забыл обо всех остальных. Ты всего лишь еще одна вершина, которую он стремится покорить…» Что ж, де Касс оказалась права. Еще одна вершина завоевана. Я снова уставилась в окно, до крови кусая губы, чтобы не разрыдаться.
В одиноком доме на самом краю небольшой деревушки старик, слывший среди крестьян отшельником, поджидал необычную гостью. Он не был похож на радушного хозяина, наоборот, на его мрачном лице отпечаталась целая гамма чувств: от простого недовольства до крайней степени возмущения. В предусмотрительно оставленную открытой дверь проскользнуло хрупкое существо. Девушка на мгновенье замерла, увидев грозного повелителя, да так и осталась стоять ни жива, ни мертва (если так можно сказать об ожившей покойнице) посреди комнаты.