Раздался взрыв веселого смеха. Шанталь, любовавшаяся фарфоровыми статуэтками, расставленными над камином, нахмурилась. Кьяра стала пунцовой. Затем по ее личику пробежала тень, не предвещавшая ничего хорошего той, которая осмелилась отпустить колкость в ее адрес. Грозовая туча и та бы скончалась от зависти, глядя на де Касс.
— Дамы, не будьте так жестоки, — пресекла очередную язвительную шуточку Мелисса. Девушка не могла допустить, чтобы кто-нибудь в ее доме чувствовал себя неуютно. — Кьяра достойна самого лучшего, в этом никто не сомневается. Уверена, дорогая, Алесс любит тебя, просто сам еще этого не осознал. Де Касс подарила девушке благодарную улыбку.
— А я слышала, д'Оран сохнет по Ноэминь, — подмигнула мне кареглазая толстушка. Послышалось синхронное «ах!», выражающее крайнюю степень удивления. Все взгляды устремились в мою сторону, заставив выронить в тарелку очередной бисквит, который уже полчаса я пыталась положить в рот.
— Это правда, Ноэминь? Признайтесь нам, признайтесь! — загалдели наперебой болтушки.
— Мы просто друзья, — натянуто улыбнулась я. Не хватало еще стать предметом их обсуждений!
— Ну да, ну да, — не поверила мне кареглазка. Порывалась еще что-то добавить, но тут Кьяра отвлекла ее внимание:
— Мелисса, спасибо за прекрасный вечер, — на слове «прекрасный» она скосила взгляд в мою сторону, на самом деле как бы говоря: «отвратительный», — но мне пора. Обещала родителям вернуться до полуночи.
— Родителям или очередному ухажеру? — вновь захихикали подружки.
— Всего доброго, дамы, — сдержанно попрощалась де Касс, не желая давать новый повод для сплетен. К моему великому облегчению возвращаться к обсуждению наших с Алессом отношений девушки не стали. Зато все та же неугомонная гостья ни с того ни с сего выдала:
— Интересно, чем же сейчас занят Ен со своими дружками?
— Они в Мэйнвилль собирались, — ответила не догадывающаяся о планах подруги Мелисса. Я же сразу сообразила, что девушка что-то затевает.
— А давайте, и мы туда нагрянем! — предложила хохотушка. — Сделаем им сюрприз. Заодно посмотрим, чем и с кем они там занимаются.
— Патриция, это невозможно! — Мелисса вспыхнула. — Мы не можем нарушать традиции!
— Брось, Мел, — перебила подругу другая девушка. — Разве тебе не интересно узнать, что сейчас поделывает твой избранник? Борьба между любопытством и соблюдением приличий оказалась короткой. Клейн позвала слугу, приказывая подать нам верхнюю одежду. Строя догадки, в каком состоянии они найдут молодых людей, девушки стали собираться. Как по мне, поездка в Мэйнвилль была не самой удачной идеей. Я уже из последних сил боролась со сном и никак не рассчитывала на продолжение вечера.
Пока доберемся до города, пока отыщем, где «отмечается» Ен и компания, уйдет еще около двух часов. А я вот-вот засну. Надеялась, что Шанталь проявит благоразумие и не станет принимать участие в сомнительной авантюре, но та на удивление быстро согласилась, да еще и меня стала уговаривать. Как будто я могла выбирать! Приехали вместе, значит, вместе и уедем. Не оставишь же ее одну, мало ли что может случиться. Граф потом мне голову оторвет. Он уже давно привык во всех несчастьях винить свою гостью. Место празднования отыскать оказалось несложно. Неподалеку от площади святой Агари находился довольно большой трактир. Как сообщили мне девушки, это было самое популярное заведение в округе. Крики и пьяный смех услышали еще будучи далеко от питейного заведения. Сомнений в том, где веселится счастливый жених в предвкушении скорой свадьбы, не осталось. Приблизившись к трактиру, девушки стали заглядывать в окна и, прикрывая рты руками, дабы не расхохотаться, тихонько обсуждали происходящее. Ох, боюсь, для друзей наше внезапное появление окажется не самым приятным сюрпризом. Но лучшую половину человечества сей факт нисколько не смущал. На улице было довольно прохладно, поэтому я предложила или вернуться в кареты, или войти в здание. Первое предложение было единогласно отвергнуто, и все дружно устремились к входу. Нас встретили звон бокалов и громкая музыка, заглушаемая смехом девиц, разносивших вино и угощения. Некоторые из прелестниц, нисколько не стесняясь, восседали на коленях у знатных господ и под одобрительные крики их товарищей поили тех крепкими напитками. Вино, как говорится, лилось рекой. Наверное, за сегодняшнюю ночь молодые люди уничтожили не одну бутылку. В остальных залах, полагаю, царила та же праздничная атмосфера. Заметив нежданных посетительниц, в нерешительности толпившихся у порога, народ притих. Даже музыканты перестали играть, с интересом обозревая забавную сцену. На лицах юношей читалась гамма разнообразных чувств: от недоумения до легкого разочарования. Один Ен искренне обрадовался нашему появлению. Будущий барон Галахард подошел к своей возлюбленной и, нежно поцеловав ту, подвел к своему столику, рядом с которым громоздилось несуразное чучело, набитое соломой и опилками. Кукла, по идее, должна была олицетворять жениха и, конечно, никому не приходило в голову искать между ними портретного сходства. Тот, кто смастерил это чудо, явно обладал недюжей фантазией. Волосы были сделаны из пучка соломы, на месте глаз — медные пуговки, обрамленные проволочными ресницами. Носом служила половинка почерневшей картофелины, непонятно каким образом державшаяся на жуткой физиономии. Про рот создатель сего шедевра почему-то предпочел и вовсе забыть. Каждый из приглашенных цеплял на чучело листочки с шуточными напутствиями будущему главе семейства, предварительно зачитывая их вслух. В основном эти записки содержали пожелания счастливой семейной жизни, многочисленного потомства, и нечто более личное, касающиеся сугубо интимной жизни без пяти минут супругов. На рассвете этого монстра сжигали. Тогда все написанное якобы должно было сбыться.
— Друзья устроили для меня настоящий праздник, и единственное, чего мне здесь не хватало — твоего присутствия, дорогая. — Ен вновь прильнул к губам сияющей невесты. — Ну что же вы, господа, — пожурил он притихших товарищей, — развлекайте наших прелестных дам. Напряжение спало. Музыканты заиграли веселую мелодию, служанки понеслись за новыми столовыми приборами и напитками.
Девушки, шутя, распекали молодых людей за неподобающее дворянам поведение. Те в свою очередь смотрели на барышень с подобострастными улыбками и лицемерно заверяли их в чрезмерной радости от встречи.
Я огляделась в поисках Шанталь. Вот только минуту назад была рядом. Но сейчас д'Оран нигде видно не было. Этого мне еще не хватало! Не дай Бог исчезнет куда-нибудь, а мне потом отвечай. Пришлось отправляться на ее поиски. В соседнем зале было так же оживленно. Смех, непрекращающиеся тосты за здоровье жениха и невесты. На меня никто не обращал внимания, все были поглощены пиршеством. Как же Алесс пропустил такой вечер? Уж кто-кто, а он, уверена, знал толк в подобных мероприятиях. Да и Карэна что-то не видно. Я тут же вспомнила, как д'Оран упоминал, что их пригласили в военную академию открывать какое-то торжество. Если бы не срочная поездка, друзья непременно бы были тут. Миновав зал, очутилась в длинном коридоре, по обеим сторонам которого располагались небольшие уютные ниши, вмещавшие в себя один, максимум два столика. Здесь, скорее всего, предпочитали трапезничать те, кто любил тишину и уединение. Сейчас эти комнаты пустовали. По-видимому, Ен попросил хозяина трактира обойтись без случайных посетителей.
Тьма! Ну и где носит эту девчонку? Неужели отправилась наверх? У меня не было ни малейшего желания бродить по темному зданию в поисках своей дражайшей кузины.
Из самой дальней комнаты доносился звонкий девичий смех и… Не может быть! Ноги помимо воли понесли меня в конец коридора.
— Алесс, ну перестань! Нас же могут увидеть! Я заглянула в приоткрытую дверь и словно приросла к земле. На коленях у д'Орана сидела полуголая девица с приспущенной блузкой и расшнурованным корсетом. Девушка вяло отбивалась от мужских ласк, явно не желая, чтобы любовник останавливался. Сердце мучительно сжалось.
— Сейчас, — покрывая пышную грудь страстными поцелуями, шептал д'Оран, — сейчас поднимемся наверх. Девица сладострастно застонала.
Я готова была провалиться сквозь землю, исчезнуть из этого мира. Зажмурилась, почувствовала, как щеки обжигают горячие слезы. Сорвавшись с места, побежала прочь, до боли в костяшках сжимая кулаки. Шанталь сидела за столиком в первом зале и задумчиво цедила вино. Схватив за руку, потащила ее к выходу.
— Мы уезжаем! Сейчас же! Девушка не стала спорить, и уже через несколько минут мы выехали за пределы Мэйнвилля. Значит, вот оно какое — открытие торжественного вечера в военной академии! Не в академии он решил провести эту ночь, а в объятиях продажной девки! Ненавижу! Наврал про отъезд, был уверен, что я ничего не узнаю. Зачем-то отправил мне письмо, молил о каком-то прощении. Выходит, оно совершенно было ему ни к чему. Я тихонько застонала. Думает, сможет мною манипулировать, приближать к себе, когда ему этого захочется, а потом забавляться в трактире со своими многочисленными любовницами. А я, наивная, все буду чего-то ждать и продолжать на что-то надеяться. Ну, Алесс, тут ты глубоко заблуждаешься… Когда карета подъехала к замку, я уже все решила. План мести созрел мгновенно. Теперь Алессандр д'Оран, тот, кого я так сильно любила и кого теперь люто возненавидела, стал моим заклятым врагом. Я уничтожу его! А вместе с ним и весь проклятый род д'Оранов!
В академии им с Карэном предложили поселиться в соседних комнатах. «Те самые, которые занимали все пять лет обучения», — с улыбкой подумал Алесс.
Простившись с другом, пообещал, что зайдет к нему, как только приведет себя в порядок. Сполоснув лицо и вытерев его полотенцем, молодой человек достал чистую сорочку и нарядный камзол. Как же не вовремя подвернулась эта поездка! Именно тогда, когда Ен решил устроить праздник в честь скорого венчания. Интересно, Мелисса пригласила Ноэминь? Или же травница уже на полпути в Элаир? Скорее всего, отец велел ей уехать.
Осознание того, что может больше не увидеть Ноэ, отозвалось печалью в сердце. Как жаль, что между ними все закончилось так быстро, даже толком не успев начаться. Занятый размышлениями, Алесс вдруг заметил, что из его сумки выпал лист бумаги. Послание было от Ноэминь. Девушка просила прощения за то, что узнав о Ролане, оттолкнула его. Хотела по его возвращении поговорить о чем-то важном, в чем-то признаться. Писала, что очень любит его и надеется, что Алесс простит ее за все ошибки, которые она совершила. О каких ошибках шла речь, молодой человек так и не понял, зато после ее слов почувствовал заметное облегчение. Наверное, Ноэ имела в виду инцидент с Карэном.
Алессандр задумался. Что ж, если она действительно раскаивается, так уж и быть, он простит ее. Возможно!
«В принципе Ноэминь не так уж и виновата», — убеждал юноша сам себя, вновь и вновь перечитывая письмо от той, которую несмотря ни на что по-прежнему любил. В последнее время на Ноэ навалилось столько проблем. Да и он тоже хорош. Вместо того чтобы поддержать девушку, пошел на поводу у гордыни, столько времени строил из себя оскорбленного и обиженного. А Карэну просто повезло. Улучил момент, когда Ноэ так нуждалась в чьей-нибудь поддержке. Этим и объясняется сцена, не так давно разыгравшаяся на его глазах. Интересно, от кого Ноэ узнала об его отъезде? И почему в карете делала вид, что не в курсе, куда он направляется? Бесконечные вопросы… Ничего, когда он вернется, все наконец-то встанет на свои места. Быть может, у них еще есть будущее. Дверь бесшумно отворилась.
— Алесс, стоит поторопиться. Только и ждут нас. Молодой человек с поспешностью спрятал листок в карман и обернулся к другу.
— Пойдем, — с улыбкой, в последнее время столь редкой на его лице, согласился он и направился к выходу, но Карэн вдруг прикрыл дверь и быстро проговорил:
— Прежде я хотел с тобой поговорить.
— Ты же сказал, что мы спешим? — нетерпеливо воскликнул д'Оран в предчувствии чего-то неотвратимого. Поведение виконта насторожило его.
— Это не займет много времени. — Карэн прошелся по комнате, сосредоточенно изучая старые узоры на каменном полу и настраиваясь на непростой разговор. — Ноэминь просила пока не рассказывать тебе, но я больше не могу лгать. Как бы там ни было, ты мой друг и имеешь право знать.
— Продолжай, — ледяным тоном потребовал Алессандр, прекрасно понимая, о чем пойдет речь. Виконт сделал выразительную паузу и, стараясь не смотреть сопернику в глаза, тихо проговорил:
— Мы с Ноэ вместе. Она любит меня, так же, как и я ее.
— И что? — стараясь сделать вид, что его никак не затронуло это известие, равнодушно спросил Алессандр. — Вы нуждаетесь в моем благословении?
— Не хочу, чтобы ты строил насчет нее планы. Я еще не забыл наш разговор, когда ты клялся, что Ноэ будет твоей. — Виконт умолк, а потом тихо добавил, почти с мольбой: — Алесс, она тебя не любит. Оставь Ноэ в покое, довольно! Не мучай ее больше… Значит, он ее мучает! Да это она давно поселилась в его сознанье, во снах, а потом так безжалостно растоптала сердце. Устроила победный танец на руинах его жизни. В тот момент Алессандр в который раз убедился, какая Ноэ блестящая актриса. Играла с ним, даже письмо подкинула, в котором умоляла простить ее. На самом же деле она просто вела двойную игру. Хотела заполучить сразу обоих.
— Я не стану препятствовать вашим отношениям, только боюсь, она и тебя погубит, — с сожалением прошептал молодой человек и бросил письмо в огонь. Даже не глядя в сторону обомлевшего виконта, никак не рассчитывавшего на такую сдержанную реакцию, д'Оран покинул комнату. Оскорбленная гордость уже нашептывала ему план мести.
Спустя два дня я снова отправилась в Телль повидаться с Ларией. На вопрос, что сделала с альяри, заверила ее, что ни мне, ни моей семье он больше не причинит зла. После того, как узнала правду, так ни разу и не надела браслет, хоть для этого пришлось собрать в кулак всю силу воли, настолько крепкой оказалась связь между мной и роковым украшением. Пообещав, что очень скоро мы встретимся вновь, попрощалась с травницей и вернулась в замок. План мести был продуман до мелочей, оставалось приступить к его исполнению. Нужно только дождаться Алессандра. Если Шанталь не обманула, д'Оран вернется домой уже сегодня. Вечером в Горнвилль были приглашены гости. После всех трагических событий д'Оранам хотелось как можно больше времени проводить в кругу друзей, чтобы убедить окружающих и в первую очередь себя, что в их семье все благополучно. Илэйн мне поведала о своем решении отправиться с графом и Айлилем в Эрминсон навестить родственников. Надолго ли, графиня еще и сама не знала, но, как мне показалось, ей очень хотелось остаться там навсегда, только бы не возвращаться в Олшир. Как я ее понимала… Мне так и не хватило смелости открыть Моркесу правду. Поэтому, вернувшись от Ларии, написала письмо, в котором рассказала все, что узнала от травницы. Закончив грустное послание, отдала его Велесу с просьбой передать графу на следующий день. К тому времени я уже буду далеко. Только Велес знал, что завтра на рассвете я собиралась покинуть Олшир. В последнее время юноша был сам не свой, а услышав о моем отъезде, опечалился еще больше. Но от предложения уехать вместе со мной друг, не раздумывая, отказался, объяснив тем, что не может отплатить графу такой неблагодарностью. Ведь тот приютил его в самую трудную для мальчика минуту и дал не только кров и работу, но и надежду на будущее. На всякий случай оставила Велесу свой адрес в Элаире, заверив, что двери моего дома для него всегда открыты. Правда, еще оставалось выяснить, насколько этот дом мой. Эмин вполне способен вышвырнуть меня на улицу, осмелься я вновь перечить ему. А в том, что братец не расстался со своими бредовыми замыслами и только и ждет, чтобы испортить мне жизнь, я ни минуты не сомневалась. Но и оставаться в Горнвилле больше не могла. Рано или поздно придется возвращаться в Элаир. Так стоит ли оттягивать этот момент? Вплоть до самого вечера бродила по замку, по его бесчисленным залам, вглядываясь в портреты теперь уже и моих предков. Стоило признать, какая-то часть меня полюбила этот дом. Такой холодный, такой одинокий, в котором никогда не звучал смех и вряд ли когда-нибудь зазвучит. Только не после того, что я собиралась сделать. Возможно, это будет жестоко с моей стороны, но кое-то должен получить заслуженное возмездие.
Позволив себе короткий отдых, собрала вещи и стала готовиться к приезду «любимого». Сегодня с особой тщательностью продумывала прическу и наряд. Даже попросила у Илэйн косметику, на что графиня с хитрой улыбкой полюбопытствовала, уж не для Алессандра ли я так прихорашиваюсь. Потупив взор, застенчиво ответила:
— Для него. Пусть думают, что я по-прежнему влюблена в д'Орана и с нетерпением жду встречи с ним. Если бы они знали, что на самом деле творилось у меня в душе… Алесс вернулся на закате. Я не стала спешить, позволив ему отдохнуть после дороги. Когда же в замок прибыли первые гости, шепнула себе:
— Пора. Раскрыв шкатулку, достала браслет. Стоило прикоснуться к нему, как сердце заныло, напоминая о боли и о единственном средстве, способном ее унять. О моем альяри. Желание надеть браслет, вновь почувствовать себя здоровой и полной сил оказалось настолько непреодолимым, что мне едва удалось сдержаться. Лишь в последний момент совладав с собой, поспешно покинула комнату. Игра началась. И сейчас должен был состояться ее первый раунд. Перед тем, как отправиться в покои наследника, я заглянула в другое крыло. Крыло, где все эти годы жил Гортейн д'Оран.
Старик сидел у окна и неотрывно смотрел на полную луну, захватившую почти все пространство на небосводе. Теперь, без своего верного слуги Катана, он казался еще более несчастным. Одинокий и жалкий. Вот только то, что я к нему испытывала, меньше всего походило на сострадание. Бесшумно ступая, приблизилась к креслу. Опустившись возле д'Орана, осторожно коснулась его руки. Старик вздрогнул. Перевел на меня отрешенный взгляд, в котором тут же отразился панический страх.
— Вы, наверное, спрашиваете себя, кто же эта девушка, что так похожа на Ларану, и почему она владеет тем, что вы искали, но так и не смогли найти, — вкрадчиво звучал мой голос, не было в нем ни гнева, ни ненависти. И только глаза выдавали мои истинные чувства. — Готова открыть вам секрет. Я внучка Лараны, Гортейн. Ваша внучка. Вы своими руками уничтожили любовь, если вообще когда-нибудь были способны на это чувство, преследовали Квенну с ребенком. Вам, может быть, интересно узнать, что стало с вашей дочерью? — тихо проговорила я, а потом, не сдержавшись, яростно закричала: — Она умерла, Гортейн, умерла из-за браслета! Из-за твоего проклятого альяри! А теперь и я попала под его чары. И уже не знаю, в кого он меня превратил! Это по твоей вине я схожу с ума от боли, так хорошо известной тебе! Я раскрыла ладонь, чтобы старик смог еще раз полюбоваться серебряной безделушкой, поломавшей так много жизней. В том числе и мою. Упиваясь достигнутым эффектом, прошептала ему на ухо:
— Мне бы очень хотелось убить вас, раздавить, как зловредное насекомое, пронзить ваше гнилое сердце, вот только быстрая смерть, дорогой дедушка, может расцениваться как избавление. Я же хочу, чтобы вашим мучениям не было конца. — Помедлила, прежде чем нанести ему последний, сокрушительный удар. — Сегодня вечером я подарю браслет Алессандру. И, надеюсь, что вы будете долго, еще очень долго жить и видеть, как альяри уничтожает вашего потомка, заставляет пройти его все круги ада, испытывая нечеловеческие муки.
Первый акт трагедии был сыгран. Поднявшись, быстро зашагала к выходу. У самой двери остановилась, чтобы в последний раз взглянуть на Гортейна. В глазах старика плескался ужас. С силой захлопнула дверь, оставив графа один на один с его вечным кошмаром.
Оказавшись в покоях д'Орана, на цыпочках пересекла комнату и ладонями прикрыла Алессу глаза.
— Кто бы это мог быть? Неужели моя Ноэ? — зазвучал голос с игривыми нотками. Я облегченно вздохнула. Значит, в своем письме Алесс не солгал и на самом деле ищет примирения. Что ж, это упрощает мне задачу. Не придется изворачиваться, чтобы вручить ему подарок. Молодой человек резко развернулся и, сжав меня в объятиях, прильнул к губам. Первым порывом было оттолкнуть его, вырваться из ненавистных рук, ведь точно также вчера он целовал ту девицу, и много-много других женщин, которых воспринимал не более чем развлечение на ночь. Но мне все же удалось пересилить себя и даже (в этом стыдно признаться) на какое-то мгновение забыть о мести, настолько сильным оказалось чувство, вспыхнувшее в тот момент, когда его губы коснулись моих. Алесс отстранился и оглядел меня с ног до головы заинтересованным взглядом.