По мере продвижения на север они стали замечать, как меняется окружающая их природа: хвойный лес сменился низкорослыми деревьями, чаще стали попадаться большие заснеженные пространства. Теперь Вейни все чаще смотрел назад, отыскивая там Роха и наблюдая за его состоянием.
- Лио, - обратился он наконец к Моргейн, - разреши мне сойти с коня и немного пройти пешком, а он пусть сядет в седло. От этого лошади не будет хуже.
- Он сам выбрал свой путь, - сказала она. - Но я хочу сказать лишь одно: когда мы столкнемся с очередной опасностью, я хочу, чтобы рядом со мной был ты, а не он. Нет. Я не хочу, чтобы ты делал это.
- Разве ты не доверяешь ему, лио? Ведь мы ночевали в его дворце в Ра-Корис, и там у него была масса возможностей причинить нам неприятность.
- Все это так, - сказала она, - из всех людей в Эндаре-Карше Рох стоит по доверию на втором месте после тебя. Но ведь ты знаешь, как ограничено это мое доверие. А еще меньше у меня бывает милосердия.
И он впал в глубокие раздумья о предстоящей ночи и следующем за ней дне, в течение которых он все еще должен будет служить ей, и том, что она сказала по поводу своей смерти. Это очень опечалило его, и занятый этими мыслями, он даже забыл о Рохе. В глубине сознания Вейни тем не менее догадывался, что у нее были какие-то планы по поводу Роха.
О чем-то подобном она сама заговорила после полудня, когда лошади медленно поднимались по гребню горы. Плотный снег хрустел под копытами, а дыхание, мгновенно превращавшееся в пар на морозном воздухе, было хорошо заметно даже при ярком солнечном свете. Но тем не менее это место было гораздо более легким после всех скал и ледяных глыб, которые они только что миновали.
- Вейни, - сказала она, - у тебя, возможно, будут затруднения по поводу того, куда ты отправишься из Хеймура, когда я исчезну. Было бы хорошо, если бы ты подыскал себе место, куда ты можешь вернуться. Что ты думаешь делать? Ведь нхи Эридж не простит тебе того, что я сделала с ними.
- Я не задумывался над тем, что именно я буду делать. Но, в конце концов, ведь есть еще Кайя. Эта земля все еще остается открытой для меня, если только Рох и я вернемся живыми из этого похода.
- Я хочу, чтобы с тобой было все хорошо, - сказала она тихо.
- Но разве ты должна умереть? - спросил он.
Ее серые глаза стали вдруг необычно мягкими.
- Если у меня будет выбор, то, конечно же, нет. Но если у меня выбора не будет, то тогда и ты не будешь свободен. Ты знаешь, что ты должен сделать: убить Фая. И, возможно, Рох поможет тебе в этом. Поэтому я и разрешила ему пока следовать за нами. Но если я останусь жива, то я все равно должна буду войти во Врата Иврел и, проходя через них, закрыть их, что будет равносильно смерти Фая. Ведь когда Иврел будет закрыта, все Врата, находящиеся здесь, в этом мире, должны будут замереть. А без них Фай не сможет поддерживать свою неестественную жизнь: ведь он живет, пока существует его тело, но взять новое для продолжения жизни он уже не сможет. Это, кстати, касается и Лилла, и многих других дьявольских созданий, так или иначе связанных с Вратами.
- А что же будет с тобой?
Она пожала плечами.
- Я не знаю, где я могу оказаться. В каком-то другом месте. Или буду рассеяна в вечности, как те люди около Кэт Сведжур. Я не могу этого знать, пока не войду во Врата, где смогу сделать все необходимое, чтобы они благополучно пропустили меня. Вот в этом и состоит моя задача. Я должна закрыть, запечатать Врата, и я должна идти до тех пор, пока я не пройду их все и не увижу, что больше ничего не осталось.
Он пытался ухватить смысл ее рассказа, но не мог себе даже вообразить нечто подобное, и содрогнулся. Он не знал, что ей сказать, потому что так и не понял, что же означали ее слова.
- Вейни, - сказала она, - ты вынимал Подменыш из ножен, и тебе было страшно это делать.
- Да, - подтвердил он с пониманием. В его голосе и сейчас чувствовалось отвращение. Она внимательно наблюдала за ним, не сводя настойчивых серых глаз, но при этом бросила настороженный взгляд через плечо в сторону видневшейся вдалеке фигуры Роха.
- Я хочу сказать тебе, - продолжала она, чуть смягчив голос, - что если со мной что-то произойдет, то на этот случай ты должен кое-что знать. Тебе не надо пытаться читать то, что написано на самом клинке, но ты должен знать, что это не просто какие-то древние слова, это ключ. Чен записал его на лезвии из опасений, что если мы все погибнем или нам на смену придет новое поколение, то с помощью этого ключа Иврел все равно может быть запечатана навеки. Ты должен использовать это, когда попадешь в Ра-Хеймур, если сможешь: поле меча, направленное на источник энергии, находящийся там, может разрушить все Врата в этих землях. Но есть и другой путь. Это же можно проделать около самых главных Врат, у Врат Иврел: нужно вынуть меч из ножен и бросить его туда. Оба пути решают поставленную задачу.
- А что же все-таки написано на нем?
- Там написано достаточно, чтобы дать любому все необходимые сведения о Вратах. По крайней мере, я так думаю. Этот меч охраняется самими Вратами, и поэтому его нельзя уничтожить. Вот почему я все время берегу его. Чен был, видимо, не в своем уме, когда решил сделать эту запись. Мы все предупреждали его, что знания кваджлинов не должны использоваться ни в каком виде. Но дело уже сделано, и исправить это невозможно.
- Этот меч охраняется самим Колдовским Огнем?
- Да, именно так.
После этого они продолжали ехать на некотором расстоянии.
- Вейни, ты храбрый человек. И я обязана сказать тебе прямо и откровенно: если тебе придется использовать Подменыш именно так, как я тебе рассказала, ты должен будешь умереть.
Его охватил неожиданный холод.
- Я не такой храбрый, лио, как ты думаешь.
- Я имею в виду другое: ты можешь сдержать клятву?
Он собрал свои разбегающиеся мысли, разметавшиеся от ее слов, с усилием успокоил их и понемногу стал успокаиваться сам. Он с самого начала знал, что под конец должно произойти что-нибудь подобное.
- Я сдержу ее, - просто сказал он.
- Он приближается, - сказал Вейни с облегчением. Теперь уже отчетливо раздавался скрип снега под ногами рядом с тем местом, где они остановились, чтобы подождать его. Здесь был небольшой поворот дороги вокруг зарослей деревьев и выступа холма. Темнело. Снег сверкал при свете звезд вокруг них, и лишь в тени хвойных деревьев он был слегка ослаблен. Некоторое время никого не было видно. - Разреши мне поискать его, лио.
- Стой там, где стоишь, - сказала она. - Если это Рох, он так или иначе должен будет появиться.
И в конце концов среди деревьев на нижнем склоне появилась отчетливая тень. Это был Рох, спотыкающийся от усталости.
- Поезжай вниз, к нему, - сказала Моргейн, предоставляя таким образом единственную милость изнемогающему от усталости на склоне холма лучнику.
Вейни добрался до Роха, когда тот был уже на половине пути к вершине холма. Вейни и не ожидал получить от него что-либо, кроме откровенно выраженной злости. Но тем не менее он помог ему сесть сзади себя на коня.
- Здесь вполне подходящее место для привала, - сказала Моргейн, когда они наконец собрались вместе. - И удобное для обороны, - указала она на небольшое нагромождение скал, поросших деревьями и кустарником.
И это было правдой: так или иначе, но Моргейн почти автоматически реагировала на подобные вещи.
- Действительно, - сказал Вейни, - ведь сегодня ночью нам придется обойтись без огня.
- Я думаю, что это будет правильное решение, - согласилась она. Затем спешилась, отвязала Подменыш и начала отвязывать седло. У них еще были запасы зерна, подаренного им святыми Братьями, и немного пищи. В итоге это оказалось не самым плохим привалом по сравнению с теми, которые у них были в окрестностях Инор-Пиввна.
Вейни подождал, пока Рох спустится с коня, а затем спрыгнул вслед за ним. Рох все же свалился на снег и теперь пытался подняться без посторонней помощи. Вейни присел рядом с ним на колени и предложил ему немного вина, чтобы тот мог согреться, а потом начал растирать его, чтобы побыстрее привести в чувство. Опасность переохлаждения на таком долгом пути всегда сопровождала любого, кто отваживался на такой пеший переход.
Моргейн приблизилась к ним и молча накрыла Роха своим плащом, взяв взамен его. Тот только с благодарностью кивнул ей.
Накормив лошадей и закончив собственный ужин, они почувствовали, как постепенно возвращается тепло.
Все молчали. Возможно, если бы не Рох, Моргейн и не была бы столь безучастной, но сейчас она явно не была расположена к разговору.
- Почему? - наконец не выдержал столь долгого молчания Рох. Его голос все еще подрагивал от холода. - Почему вы так настойчиво идете именно туда?
- Но этот вопрос ты уже задавал и раньше, - сказала Моргейн.
- Но так и не получил на него ответа.
- Потому что я не могу дать тебе полный ответ, Рох, - сказала она.
Она уже заменила плащи, вернув Роху его, и отошла поближе к скале, где ветер не задувал так сильно. Там она попыталась уснуть, по-прежнему не выпуская Подменыш из рук.