- Так найди, чем тебе заполнить жизнь! - сказала она в сердцах. Нашему ребенку нужен жизнерадостный отец, а не такой, который вечно брюзжит. - Задув лампу, она повернулась к Лиану спиной.
Лиан долго не мог заснуть. Он лежал в темноте, снова и снова размышляя о своем предназначении в жизни. Было совершенно очевидно, что он годится только для двух занятий на свете: быть мастером-летописцем и сказителем, причем он не мыслил одно без другого.
"Я что-нибудь придумаю, - твердил он. - К черту Школу и мастеров-летописцев. К черту старого директора, да и нового тоже! Никто не может запретить мне заниматься моим искусством. Я буду зарабатывать на жизнь в качестве сказителя, а тайно буду еще и летописцем. А пока начну складывать "Сказание Рулька"". Он ощутил сильное волнение при этой мысли. "Я не могу поступить иначе! Может быть, я порочен, но я получу то, чего хочу, и заплачу за это любую цену".
В середине ночи Карана пронзительно вскрикнула и села в постели.
Лиан сонно погладил ее по плечу:
- Что случилось?
- У меня болят кости.
- Ты слишком долго лежишь в одном положении.
- Ты не понимаешь! Когда я шевелюсь, мне кажется, что бедра у меня состоят из битого стекла.
Он перевернул Карану и, подложив подушки, принялся массировать ей спину. Но лучше не стало.
- Я думаю... - сказала Карана, которую прошиб пот и одолела дрожь.
Роды были ее постоянным кошмаром. Она представляла себе, как кости таза ломаются от напряжения. Но, что еще хуже, вновь появилась эта ужасная тяга к храксу, ставшая более сильной. О, как ей хотелось принять этот наркотик! Но в то же время он ее страшил. Она боялась, что никогда не освободится от этой зависимости и что хракс повредит ее ребенку.
- Что? - воскликнул Лиан.
- Думаю, тебе лучше послать за Идлисом.
- Прямо сейчас? - всполошился Лиан, и, если бы Карана не удержала его за руку, он бы свалился с постели. - Роды еще не начинаются?
Карана улыбнулась. До чего же он наивен!
- Это произойдет еще через шесть месяцев, дурачок! Пошли за ним утром! И попроси... попроси его захватить с собой хракс.
Лиан взял ее за руку.
- Хракс! - произнес он с дрожью в голосе. - Ты уверена?
Она долго не отвечала.
- Я не вспоминала о нем месяцами, но когда сейчас проснулась, мне опять его захотелось. Он мне так нужен, Лиан!
- Ты уверена? - Карана задрожала.
- Нет! - заорала она. - Никакого хракса!
- Карана?
- Думаю, что справлюсь, - сказала она. - Держи меня крепче, Лиан.
- Я всегда буду рядом, Карана. Я тебе помогу. Вместе мы сможем это преодолеть.
Карана откинулась на подушки и прикрыла глаза:
- Да, Лиан. Вместе мы сделаем что угодно. Мы справимся.
На следующий день Карана, Магрета, Лиан и Шанд сидели на веранде, греясь в лучах зимнего солнца. Лиан повернулся к Магрете, которая мечтательно устремила взор в пространство.
- Магрета! - сказал он.
- Гм-м?
- Я так заинтересовался каронами. Когда ты была на Аркане... беседовала ли ты с Ялкарой о ее жизни? Или о других каронах?
- Постоянно.
- А насчет бездны?
Карана взглянула на него из-под полуприкрытых век. Лиан подался вперед, готовый вскочить со стула от нетерпения. Его глаза сияли, чего уже давно не бывало после Чантхеда. Она улыбнулась и снова прикрыла глаза. Как хорошо на солнышке! И совсем не хочется хракса. И в кои-то веки ей абсолютно нечего делать. Никому ничего от нее не нужно.
- Наговорили столько, что хватит на несколько томов, - ответила Магрета. Она подставила солнцу другую щеку, довольная жизнью.
- Ты думаешь... ты смогла бы пересказать некоторые из этих историй?
К тому времени, как зашло солнце, пол вокруг Лиана был усеян листками бумаги, исписанными его прекрасным почерком, а он все еще лихорадочно строчил. У него был безумно счастливый вид.
Магрета подняла руку, глядя на свое странное кольцо - четыре переплетенные проволочки и две золотые кляксы.
- Магрета, у тебя такой довольный вид, - заметила Карана.
- Это забавно, не так ли? - ответила Магрета. - Я никогда прежде не умела быть счастливой.
- Но за последнее время ты столько потеряла!
- Все, что я хотела, - это знать, кто я такая.
- А как насчет Рулька?
Магрета улыбнулась, но ничего не сказала.
- Ты так сильно его любила!
- И сейчас люблю. И он всегда будет жить в моей памяти. Этого довольно. - Она помолчала. - Правда, есть еще кое-что.
- Что?
- Если твоя дочь и мой сын поженятся, - сказала Магрета, - а оба они будут троекровники...