- Да. Через три дня истекает срок приглашения. Почему ты... - Светлый вдруг осекся, запоздало задавшись закономерным вопросом. - Эй! А вас-то каким ветром сюда занесло?!
Гончая странно поджала губы.
- Кажется, дела там неважные. Тирриниэль не стал бы торопить их, если бы не был уверен.
- В чем? - нахмурился Элиар, но она не обратила внимания: повернувшись к благоверному, невесело улыбнулась и осторожно коснулась его плеча.
- Думаю, он слегка не рассчитал срока. Или потерял надежду, если, конечно, не произошло что-то такое, что истощило его быстрее.
Таррэн прикрыл глаза.
- Проклятье...
- Нам надо поторопиться, - кивнула Белка. - Эл, на сколько душ рассчитан твой портал?
- Ну... человек десять могу гарантировать. Если будет еще маг в помощниках, то побольше проведем, но пятнадцать - это максимум.
- За раз?
- Конечно. Он и рассчитан на один раз, потому такой мощный.
Гончая неуловимо нахмурилась, о чем-то напряженно размышляя.
- Белик, в чем дело? - вконец встревожился Светлый.
- Мой лорд? - забеспокоились и Темные, но она вдруг решительно тряхнула головой и властно посмотрела.
- Так. Элиар, нам понадобится твой портал. Отсылай своих приятелей обратно - нам их услуги больше не понадобятся, да и рисковать двумя лишними жизнями я не хочу. Пусть возвращаются. Все остальные идут с тобой и не позднее, чем завтрашним утром, перебираются к Темному Лесу. Таррэн, насколько у вас хорошо с Патрулями?
- Полагаю, минут через пять нас обнаружат. Что ты хочешь сделать?
- Хочу протащить через портал всю нашу компанию.
- Зачем? - непонимающе поднял глаза Элиар.
- Затем, что нам туда тоже надо позарез - Таррэну Зов пришел три недели назад. И, кажется, немного не вовремя. А значит, нам больше некогда расслабляться - придется поджимать хвосты и бежать быстрее ветра, чтобы не опоздать.
- Белик, ты о чем говоришь?!
- Об Уходе, - тихо оборонил Таррэн, и в "Золотой Подкове" неожиданно воцарилась недобрая тишина.
-Глава 14-
К опочивальне Владыки Иттираэль почти бежал - амулет-накопитель, служивший Старшему Хранителю путеводной ниточкой и, заодно, сигнализирующий ему о состоянии повелителя, последние несколько минут стал подавать весьма странные знаки. Странные настолько, что в первый миг опытный маг даже не поверил: создавалось впечатление, что Владыка Тирриниэль сейчас оказался подключен к мощнейшему внешнему источнику и теперь восполнял свой истощенный резерв умопомрачительными темпами. Крохотная звездочка амулета в его левом ухе мелко вибрировала от проходящей через нее силы, едва справлялась с этим бурным потоком магии, дрожала и кряхтела от натуги, будто не была изготовлена из небесного металла и не плавилась когда-то под воздействием силы сразу четырех стихий. Она должна была выдержать даже в том случае, если Владыка решился бы разом высвободить Огонь Жизни, если бы воспользовался посмертным проклятием, желая прекратить свои мучения таким некрасивым способом. Но царственный эльф явно был жив, причем, с каждой минутой чувствовал себя все лучше и лучше, тогда как амулет опасно покраснел, заметно нагрелся и готовился вот-вот рассыпаться на части.
Иттираэль совершенно не представлял себе, что могло довести его лучший (без преувеличения) артефакт до такого плачевного состояния. Он раз за разом перебирал в уме возможные причины, но, сколько ни старался, не находил ответа. И это приводило его в несказанное раздражение - настолько явное, что встречные эльфы, спешащие в ту же сторону на доносящийся издалека неясный шум, торопливо шарахались прочь, если горящий взгляд Старшего Хранителя Знаний останавливался на ком-либо из них хотя бы на мгновение: все знали, насколько опасно заступать ему дорогу.
Влетев в покои повелителя, Иттираэль на мгновение замер, а потом ошарашено огляделся, не узнавая места и силясь не потеряться в огромном полупустом помещении, в котором до сих пор клубился сизый дымок и мерзко воняло горелым. Как выяснилось чуть позже, смежные комнаты, которых вокруг спальни Владыки когда-то насчитывалось около десятка, теперь куда-то бесследно исчезли. Все сразу. Почти мгновенно. При этом перегородки между ними тоже буквально испарились, оставив после себя странные черные проплешины на полу, неровные кучки дымящейся золы, хлопья сочного черного пепла и стойкий запах гари, от которого воротило с души. Дорогие ткани, драпирующие стены изнутри, тоже безвозвратно сгинули. Стулья начисто сгорели. Вместо травяного ковра под ногами неприятно шуршали остатки почерневшей листвы. Кое-где встречались бессильно опавшие и скукожившиеся от неистового жара ядовитые шипы, что должны были защищать своего хозяина до последнего. От некогда роскошной мебели остались только воспоминания. Хотя, если присмотреться, в паре обугленных кусков дерева еще можно было опознать (если сильно постараться) несколько изысканно убранных шкафов и низеньких кушеток. А посреди всего этого безобразия потеряно и как-то жалко переглядывался личный десяток Владыки, среди которого каким-то чудом затесался Тартис - тоже слегка потрепанный, озадаченный, но вполне живой и даже почти спокойный.
Хранитель в одно мгновение оценил масштаб разрушений и почувствовал нехороший холодок между лопатками: чтобы натворить такое, ему самому пришлось бы выложиться полностью, исчерпать себя до дна, включая даже заемные силы. Опустошить все свои амулеты, воззвать к помощи Родового Ясеня, а потом разом выпустить эту мощь наружу, после чего обессилено сползти по стенке и пару недель колдовать исключительно в мечтах. Потому что Чертоги сами по себе умели гасить чужую магию не слабее, чем специальные артефакты. А неведомый вредитель, кажется, даже не пострадал. По крайней мере, его заморенная тушка не валялась под дверями опочивальни. Гм, вернее, на том месте, где они когда-то были, поскольку в настоящий момент вход в спальню Темного Владыки неприятно зиял широкой пастью, развороченной все тем же Огнем, и теперь злорадно скалился прямо в лицо чужакам, пугая своей чернотой и подозрительным молчанием внутри.
Иттираэль мысленно выругался и, подозревая худшее, поспешно шагнул вперед.
Владыка Тирриниэль по-прежнему находился на высоком ложе, убранном в традиционных белых тонах, достойных повелителя эльфов. Он все еще был бледен, но уже не мертвенно, как накануне, а скорее, выглядел выздоравливающим после тяжелой болезни. Черты лица его смягчились, заметно разгладились, перестав казаться угрожающе острыми и какими-то потусторонними, как у подошедшего к последней грани мертвеца. Тонкие брови вернули себе благородную черноту, длинные волосы оставались посеребренными, но теперь не производили впечатление старческих лохм, как было буквально с утра, а мягко ложились на сильные плечи красивыми волнами, придавая царственному облику еще большее величие и какое-то нехарактерное умиротворение. Веки повелителя оказались прикрыты, но даже отсюда было отчетливо видно, как горят внутренним светом его глаза. Не нужно даже на ауру смотреть - жалобно мигающий амулет, готовый рассыпаться на части, красноречиво говорил: его бессмертный владелец каким-то чудом снова вырвал у Смерти небольшую отсрочку.
Возле Темного Владыки, осторожно присев на краешек постели, сидела Мелисса. Она бережно держала его за руку и незаметно гладила изящные пальцы, будто уговаривала взять еще немного сил. Ее огромные синие глаза были полны участия и еле сдерживаемой радости, потому что он выглядел заметно лучше, посвежел, снова помолодел и перестал, наконец, походить на засушенную мумию. И хоть глубокий черный цвет не вернулся к его роскошной шевелюре, все же Владыка был жив. Более того, поправлялся прямо на глазах, потому что в этот момент Тир как раз заканчивал наполнять силой изумруд в его золотом обруче.
- Вроде все, - беззвучно выдохнул юноша, поднимая голову. - Можешь открывать глаза. Я закончил.
Тирриниэль немедленно встрепенулся, торопливо оглядываясь, и сразу наткнулся на окаменевшего в дверях Хранителя: Иттираэль буквально врос в пол, жадно пожирая глазами изменившееся лицо повелителя и силясь уложить в голове то, свидетелем чему сейчас стал. Но Владыке было не до него - он с изумлением и гордостью повернулся к уставшим детям, совершившим для него настоящий подвиг. И если Тира он недавно уже видел в деле, то скромно пристроившаяся рядом девушка своими талантами потрясла его до глубины души.
- Как ты, дитя? - хрипло спросил Тирриниэль, с новым чувством изучая ее удивительно красивое лицо.
Мелисса смущенно порозовела, но не отодвинулась. Так и продолжала держать его руку, испытующе поглядывая сквозь полуопущенные ресницы.
- Хорошо.
- Ты...
- Потом, - быстро перебил родича Тир, подметив в дверях постороннего, а затем многозначительно покосился.
Владыка понимающе улыбнулся и, поколебавшись секунду, довольно уверенно сел. С легким удивлением осознал, что сумел сделать это сам, что отвратительная слабость снова отступила и больше не превращает его в немощного старика, который даже встать без посторонней помощи не способен. Затем с удовольствием вдохнул полной грудью и едва не рассмеялся: боги! до чего же хорошо чувствовать себя здоровым! Да, не полностью, да, позорная слабость затаилась на глубине, но сегодня, сейчас, он был жив, свободен и почти счастлив.
- Здравствуй, Иттираэль. Ты несколько не вовремя.
Старший Хранитель, словно не услышав, пристально оглядел напрягшихся и заметно насторожившихся детей, которые даже не подумали подняться и выказать свое уважение, а напротив - незаметно сдвинулись ближе, словно закрывали от него царственного родича.
Обежав глазами помещение и выявив весьма странные возмущения эфира, он неуловимо нахмурился.
- Что произошло, мой лорд?
Мелисса предостерегающе сжала чужую руку.
- Ничего страшного, - ровно ответил Тирриниэль, понятливо погладив в ответ ее тонкие пальчики. - У Тира оказался при себе изумительный по силе амулет-накопитель, и он был так добр, что позволил мне им воспользоваться.
- Амулет? - чуть сузил глаза маг. - Я не чувствую на нем амулета, сир.
- Я тоже. Но это ничего не значит.
- Он заговорен, - кротко сообщила Милле, пряча горящие глаза от испытующего взора Хранителя. - Его невозможно найти магическим взором даже тогда, когда он активен.
- Неужели? - с заметной издевкой поинтересовался Иттираэль. - Никогда прежде о таких не слышал.
- Он достался мне от отца, - напряженно добавил Тир, но эльф только презрительно хмыкнул, потому как все амулеты лордов-наследников знал наперечет (сам же их и создавал когда-то!). Более того, был отлично осведомлен о свойствах искусственно созданных артефактов и был готов поклясться, что ни один из ныне существующих магов не способен сотворить нечто подобное. Великий Изиар, возможно, и сумел бы справиться, но нынешнему поколению этот подвиг явно не под силу. Да и невозможно спрятать амулет такой мощи ни под каким заклятием. О чем Хранитель не преминул немедленно и нескрываемым сарказмом сообщить.