— Извольте… князь.
По традиции — Государь Император при восшествии на престол получал звание адмирала флота — но Николай даже не пошил себе мундира. На нем была форма Гатчинской дивизии без знаков различия и только одна награда — георгиевский крест.
Взглядом — Николай повелел фон Палену удалиться, что он и сделал, аккуратно задраив за собой люк. Мисли — в каюте уже не было, но я заметил на столе папку — в подобной хранится сов секретная информация. Эти папки используются СРС, каждая из них имеет соответствующий цвет и верху в углу — есть место для того, чтобы написать кодовое название операции. Такой белый прямоугольник — на этой папке он заполнен не был.
Интересно — что за папка.
Николай прошелся по каюте, было видно, что он раздражен и не знает, как поступить. Я молча ждал.
— Ich glaube nicht — внезапно сказал он по-немецки — Я им не верю. Немецкий язык для всех офицеров русской армии был обязательным к изучению, его учили на случай совместных действий с рейхсвером против… понятно, кого. Дворяне учили французский, а те, кто готовился действовать против главного противника — еще и английский. Знать несколько языков — очень удобно…
— Ich glaube nicht, dass sie — я тоже перешел на немецкий — но это не значит, что с ними нельзя иметь дело. Ты уверен, например, в наших союзнических отношениях со Священной Римской Империей?
— Нет. Все давно забыто.
— Североамериканцы — думают только о своей выгоде, но это скорее плюс. Они предсказуемы. На их политику можно влиять. Гораздо сложнее и опаснее иметь дело с теми, кто тебя ненавидит и хочет любой ценой уничтожить.
Николай кивнул — оба мы понимали, о ком идет речь. Нельзя забывать о том, кто твой враг — напомнят.
— Мы никогда не станем союзниками.
— А когда у нас были другие союзники кроме армии и флота?
Николай снова утвердительно кивнул. Психология осажденной крепости — есть люди, которые смеются над этим. Но смешного тут мало, достаточно посмотреть на историю России… как, например мы подавили восстание в Австрии предотвратив распад страны — а через несколько лет вся Европа выступила против нас в Крыму.
— Они хотят, чтобы мы приняли участие в миротворческих операциях в Мексике и Бразилии — сказал Николай — прислали свои контингенты. Что ты думаешь об этом?
Несмотря на то, что Мисли юридически был только вице-президентом — никому из нас и в голову не пришло задумываться над тем, насколько он правомочен предлагать такое. В Североамериканских соединенных штатах нет наследственной монархии, но есть элита, которая выступает под флагами двух разных партий, меняет друг друга у власти — но никогда не теряет саму власть. За последние сто лет — на президентских выборах в САСШ ни разу не победил независимый кандидат. Не было ни одной серьезной попытки создать политическую партию — конкурента республиканской и демократической партиям. Демократы, придя к власти — не только не прекратили бразильскую и мексиканскую компанию — но и продолжили их, не сменив на посту даже министра обороны. Так что Мисли — был вполне в своем праве, если бы он стал изгоем — я бы это знал и все бы это знали.
— Ничего хорошего.
— Но разве ты не занимаешься этим же самым?
— Занимаюсь. Но тут — дело в другом. Я — зарабатываю деньги. Россия если туда придет — будет их тратить. Много.
Николай задумался, продолжая нервно вышагивать по каюте. Потом спросил.
— Что там вообще происходит?
— Ничего хорошего. У людей нет ощущения власти. Нет ощущения государственности. Их государственность — не выходит за пределы барриос, они так долго живут без власти, что воспримут любую власть как угнетение. И у них есть на то основания — за последнее время у них сменилось восемь президентов и три Конституции и ни от одного из них они не видели ничего хорошего. Власть приходит и уходит — остается только наркомафия.
— А что там делают североамериканцы? Нефть?
— Нет там никакой нефти. Верней, она есть, но она в оффшорной зоне, в Мексиканском заливе. Есть еще какие-то месторождения в Баха Калифорния — но совсем небольшие, они почти не окупают себя. Там нет ни нефти, ни леса, ни плодородной земли, ни угля, ни руды, ни газа — там нет ничего.
— Но они там воюют.
— Они воюют там, чтобы не воевать потом на своей земле.
— А Бразилия?
— Там сложнее. Никакого повода вторгаться туда не было. Но сейчас — североамериканцы открыли там огромные месторождения нефти, правда, на очень большой глубине. Себестоимость… все это обойдется в копеечку, но это едва ли не Персидский залив на глубине от двух до четырех километров.
— Это обойдется им в копеечку.
— Как и нам — наши работы в Арктике — настанет время, когда любой нефти — не будет цены. Они стремятся застолбить за собой участки.
— И для этого ввязались в войну?
Я пожал плечами.
— Мир полон идиотов. Или наоборот — слишком умных людей. Война стоит почти два миллиарда в день — в чьих карманах они оседают?
Николай отмахнул рукой.
— Я решил. Мы будем присутствовать, но в самых минимальной форме, какую только позволит обстановка. Военные советники… поставки оборудования… не более того. У североамериканцев — есть право закупать чужое оборудование?
— Нет. По закону — армия САСШ не имеет права тратить бюджетные ассигнования на закупку иностранного военного оборудования и снаряжения. Отдельные факты еще возможны, но не более.
Я улыбнулся.
— Но это — легко обойти. Заключаешь договор с одной из контор, у которой громкое имя и большие возможности по лоббизму, открываешь фабрику… скажем сборочную — и проблем нет. Вот с ним — я показал на дверь — проблем вообще никаких не будет. Немного денег на смазку шестерней — и деньги потекут рекой.
— А как же казенные предприятия?
— Казенные… Это тоже можно обойти… конечно, Министерство обороны включает в контракт пункт, согласно которому после конкурса на изделие проводится еще и конкурс на изготовителя изделия[41] — но это тоже при желании обходится.
— Хорошо. Ты этим всем и займешься… у тебя это получится лучше, чем у любого другого.
— Слушаюсь.
— Второе. Ты что-то нашел?
— Да.
Николай показал на дверь. Я молча кивнул — информация получена, время действовать. Собственно говоря — изначально, когда я готовился уходить за границу, это и было основной целью. Узнать, что и куда вывезли из Екатеринбурга-1000. Графит? Отработанные ТВЭЛы[42]? Готовые ядерные устройства? Когда и что рванет?
А ведь за это — отвечаем мы. Берлинский мирный договор, Вашингтонские декларации — везде прописан принцип ответственности. Это у нас под боком все было создано…
— Серьезно?
— Не знаю. Скорее всего — да.
— Конкретно.
— Конкретно… в те дни — над Атлантикой патруль дальнего рубежа с авианосной группировки засек неопознанный самолет. Погода была нелетной, самолет был поврежден… в конечном итоге — весь патруль сбили Молнии, посланные с острова Вознесения.