— Проблем не будет — заверил лейтенант.
— Тогда слушайте. Этот парень чрезвычайно опасен. Он только что закончил курсы дополнительной подготовки военно-морского спецназа, спецкурс по борьбе с терроризмом. Он молод — но показал превосходные результаты, одни из лучших за всю историю курсов. Он, вероятно, стреляет с самого детства, умеет выживать в экстремальных условиях. Он прошел полный курс — рукопашный бой, стрельба из всего что стреляет, парашют, действия ночью, скрытное проникновение, десантирование с вертолетов всех видов — короче все.
Лейтенант покачал головой.
— Чертовы Рэмбо.
— Эти Рэмбо — как вы их изволите называть, лейтенант — последнее, что стоит между вами и озверевшей толпой с юга. Если их не будет — завтра здесь будет Сьюдад-Хуарес и Монтеррей в одном флаконе. Вы этого хотите?
Лейтенант понял, что перегнул палку.
— Прошу прощения. Я с уважением отношусь к тому, что вы делаете. Сэр.
Ландрю кивнул, принимая извинения.
— У меня на руках дело — сказал лейтенант — три человека были застрелены из русской снайперской винтовки с расстояния в полмили. Все трое — главари мексиканской мафии, из отпетых. Один — младший Альварадо, если вы понимаете, о ком идет речь.
— Отлично понимаю.
— Он мог это сделать?
— Скорее всего, мог. Этот парень несколько дней провел в Квантико, в снайперской школе морской пехоты. Инструкторы сказали, что парень выполнил все нормативы снайпера морской пехоты САСШ. А их, сэр, не так-то просто выполнить.
— Сколько ему лет?
— Двадцать лет, если данные не врут.
— Данные не врут?! Вы что, их не проверяете?
— Их невозможно проверить. Послушайте, сэр, дело действительно очень серьезное. Эти придурки наверху — решили устроить обмен, понимаете? Это как в уличной войне — я круче тебя. Обмен был с русскими. Несколько наших парней отправились к ним на флот — а они прислали нескольких своих сюда.
Русские!
— Так этот парень русский?
— Да. Русский, из Сибири. Я так понимаю, что в Сибири у них живут люди, напоминающие наших индейцев. Они живут в очень тяжелых условиях и с детства добывают себе пропитание охотой. Только русские их не перебили, как это случилось у нас — а приняли к себе на военную службу. И теперь нам приходится иметь с ними дело.
— Так это не вы приказали ему убить мексиканцев?
— Черт, нет, конечно. У наших очко сыграет сделать такое.
Лейтенант внимательно посмотрел на стоящего перед ним флотского. Похоже, он не так прост, как кажется. Хотя… после пары командировок в Мексику даже самые отъявленные пацифисты становятся расистами и белыми экстремистами. Война быстро лишает иллюзий.
— Так что там насчет чехла? — напомнил Лейтенант-коммандер.
— Еще пару вопросов. Что этот парень будет сейчас делать?
— Откуда же мне знать?
— Предположите. Его ведь вы учили.
— Его учили русские до нас… неважно, в общем. Наверное, будет вот что. Он ранен, мы нашли в машине кровь и не нашли аптечку. Аптечки для него будет вполне достаточно. Забьется куда-нибудь в нору и отлежится. Заброшенный дом, удобная развилка на дереве, просто вырытая в земле нора… что угодно. Потом попытается покинуть страну. На вашем месте, я бы установил контроль за всеми портами, он моряк и попытается уйти морем.
— Когда он вышел из-под контроля?
— Вчера.
— Он должен будет украсть еду, или что-то в этом роде?
— Может быть. Но необязательно. Он может голодать несколько суток и питаться подножным кормом. Он может убить собаку или кошку и съесть ее. Он может убить змею. Он знает съедобные растения. Это не обычный беглец из тюрьмы строгого режима.
— Он знает английский?
— Да.
Лейтенант тяжело вздохнул, доставая телефон и набирая номер напарника. Вот еще только этого не хватало им — иметь дело с двадцатилетним Рэмбо в городе, охваченном расовым мятежом.
— Гарри? Это я. Бери за шкирку Рика и тащи сюда. Надо кое-что прояснить.
— А говорили, что отправили в участок — укоризненно сказал Ландрю.
Лейтенант недобро посмотрел на него.
— Когда мне тыкают в рожу автоматом и невежливо себя ведут — не вижу причины вести себя прилично…
— Твое? — лейтенант указал на чехол для оружия, который держал в руках Ландрю.
— Нет, сэр… — ответил чуть сбледнувший с лица патрульный.
— А почему мы нашли его в багажнике?
— Это… это Стива. Понимаете, после этого дела в Голливуде…
— Все я отлично понимаю. И ни в чем тебя не обвиняю. Многие так делают, ружья ни на что не годятся. Что там было? Помповый карабин?
Ремингтон специально для полиции выпустил модель 7615 в калибре.223 и питающиеся из стандартного магазина М4, который сейчас использовался везде, в Стоунерах морфлота, в Ar-20, в новых вариантах М4 от Colt — всеамериканский стандарт, короче. Перезаряжающийся движением руки механизм как в помповых ружьях снижал накал страстей разных либералов, визжащих, что полиция вооружается армейским автоматическим оружием для войны с собственным народом. По мнению лейтенанта — всех этих говорливых ублюдков надо на месяцок отправлять поработать в полицию, в какой-нибудь дерьмовый район — тогда они не то, что за винтовки — за пулеметы выступать будут! Об ограничении на оружие рассуждать хорошо до первой перестрелки.
— Нет, там обычный карабин был. Кольтовский, специально для полиции. Ствол шестнадцать дюймов.
— Магазины? — спросил Ландрю.
— Что, сэр?
— Магазины, говорю? Сколько патронов?
— Четыре сэр. На тридцать.