Я молчал. У меня просто не было слов, я не мог думать, не мог говорить, не мог ничего сделать. Я просто стоял и смотрел на этого светловолосого, голубоглазого парнишку с ружьем, и пытался осознать то, что вижу. Пытался до последней черточки — запомнить его лицо.
— Кто ты такой? Ты русский? Мама, кто это?!
Комната безопасности была разделена небольшой перегородкой на две, перегородка была бронирована — что-то вроде последнего шанса. Там же биотуалет, стойка с оружием — а здесь спальные мешки, баллоны с водой, упакованные в пластик гражданские рационы длительного хранения.
Вот из-за перегородки и вышла женщина. Мало изменившаяся с тех пор, совсем мало. Я смотрел на нее — и вспоминал — Бейрут, улица аль-Рашидин, квартира… все это плыло перед глазами какими-то вспышками, плыло с болью и кровью, потому что с тех пор пролито столько крови, что…
— Майкл, убери ружье — сказала она
— Мама, кто это? Ты его знаешь? Почему… — в голосе пацана проскальзывала паника, он и сам начал кое-что понимать.
— Знаю… — голос Юлии дрогнул — я его знаю. Это твой отец…
— Отец?! Как отец? Он же…
— Это твой отец, Майкл. Он пришел за нами.
Я вышел в темный коридор, прислонился к стене. Голова кругом…
— Сэр, с вами все в порядке?
— Дай… — я протянул руку
У каждого спецназовца, в состав снаряжения входит фляжка со спиртом, граммов сто пятьдесят. Выдается на случай ранения или обморожения, просто так ее пить никто не пьет — чтобы не накликать. Но мне сейчас — было необходимо именно это.
Свернул пробку, глотнул. Обожгло горло, до боли — нос, перехватило дыхание. На глаза навернулись слезы.
Еще расклеиться тут не хватало.
— Сэр…
Я закрыл пробку.
— На, держи. Пять минут на зачистку — и уходим. Здесь нельзя оставаться.
Боец побежал куда-то вниз, я зашел обратно в комнату. Мой сын, которого зовут Майкл — держал в одной руке помповое ружье, в другой — дипломат, похожий на кейс для ноутбука, защищенный. Юлия выгребала что-то из сейфа в большую сумку — тут в стене был и сейф.
Парень смотрел на меня враждебно.
— Пять минут… — просипел я, глотнул воздуха, обожженная спиртом гортань сильно болела — пять минут и уходим. Оставаться здесь нельзя.
Юлия посмотрела на меня — с каким-то странным выражением в глазах
— Да, я сейчас. Пять минут хватит.
Я снова вышел в коридор. Пошел вниз… не мог смотреть.
— Эй, мистер!
Я обернулся
— Да.
Майкл догнал меня, остановился напротив. Полтора метра — легендарное личное расстояние для североамериканцев. Впрочем — он и есть североамериканец.
— Кто вы такой, а?
Ну и как ответить на этот вопрос.
— Вице-адмирал русского флота. В отставке.
— Вы русский?
— Да.
Парень шагнул вперед, сокращая расстояние.
— Тогда послушайте меня, мистер, послушайте хорошенько. Я не знаю, зачем вы это делаете, но я вот что вам скажу. Не смейте обижать маму, поняли? Ей и так досталось… она растила меня одна. И у меня нет отца, мистер, чтобы вы знали. У меня нет отца.
У меня нет отца…
— Да, ты прав, Майкл. Видишь, что на улице делается? Это все не к добру. Я помогу вам выбраться отсюда — а дальше все решится. Ты уже взрослый парень, Майкл, и можешь позаботиться о себе и без отца. Защищай маму.
— Именно это я и собираюсь сделать, мистер. Послушайте… может быть, вы даже хороший человек, но… я маму в обиду не дам. Я видел у нее на руках шрамы… от бритвы. Ей одного раза… хватило.
Ничего не отвечая, я повернулся и пошел вниз.
Юлия вышла сверху ровно через четыре минуты. В руке — большая сумка с содержимым сейфа, видимо, секретная документация. Я уже знал, что министра обороны САСШ, Ричарда Нолана, агента русской разведки, проходящего под кодовым обозначением Сокол, мы не смогли найти в его доме. Но возможно, документы из сейфа и из ноутбука будут полезными.
Как там оказалась Юлия, как там оказался… Майкл — я не знал. И не хотел знать.
— Я готова — просто сказала она, подойдя ко мне.
— Где министр Нолан?
— Его здесь не было несколько дней. Кажется, он в Мексике.
Черт…
— Садись в машину назад. Если начнется — пригибайся, дверь защитит лучше, чем стекло. Хотя — вся машина бронированная. Майкл, ты тоже назад и не делай глупостей.
Ничего не говоря, Юлия села на заднее сидение Майбаха, я сел на правое переднее.
— Куда, сэр?
Раздумывать было некогда. Над городом были самолеты — и это были явно не североамериканские самолеты. Глупо рисковать и прорываться к аэропорту — тем более что я моряк и мне свойственно искать спасения в воде.