— Где мой сын? — возмущенно произнесла эффектная брюнетка, стоило ей, словно фурии, влететь в комнату, где мы находились с Даром.
Увидев, что мы до сих пор стоим с Даром в объятьях друг друга, девушка на мгновение замерла, нехорошо прищурившись. Ее губы расползлись в неприятной ухмылке. Словно она собиралась сказать что-то язвительное, но… стоило ей лишь только взглянуть на мое лицо, как вся самоуверенность и нахальство испарилось.
Сделав пару шагов назад, она открыла рот, словно собиралась что-то спросить или сказать, но так и не произнесла ни слова. Вместо этого, побледнев, она внимательно изучала мое лицо, словно пыталась что-то понять.
Молчание затягивалось.
— Элианна? Зачем ты здесь? — спросил Дар, повернувшись к ней и сделав вид, что только что заметил ее появление.
Девушка скривилась. Словно ей стало нехорошо, но промолчала. Вместо этого она, вздохнув, сделала несколько шагов вперед, не отрывая при этом от меня взгляда.
— Элианна?
— Ах, да, Дарриан, здравствуй, — медленно, словно нехотя, пробормотала девушка с таким видом, что делает Дару великое одолжение, заговорив с ним, — не познакомишь меня со своей люб…любезной гостьей.
Впрочем, каждый из нас понял, какое именно слово хотела произнести девушка. Она нарушала все писанные и неписанные правила и прекрасно понимала это. Более того, я видела, что ей доставляет это удовольствие — нарушать все нормы этикета. Неужели не боится? Или у нее такие покровители, что она думает, что ей все позволительно? Забавно…
— Думаю, ты прекрасно знаешь имя моей гостьи. Ведь ты же именно ради нее здесь, верно? — Дару не были интересны игры этой брюнетки.
— Хм, — протянула девушка, недовольно скривив губы, — так не интересно. Может, я все же решила навестить сына?
— Сына, о котором ты не интересовалась последние лет пять? — с удивленной насмешкой поинтересовался Дар.
— Я была немного занята. Впрочем, ты прав, в первую очередь я здесь из-за твоей гостьи. Слышала, эта малышка стремиться занять мое место.
— Твое место?
— Место жены Лео и матери Мира.
— Не думаю, что это твое место. Я вообще сомневаюсь, что это место хоть когда-то принадлежало тебя, — приторно улыбнувшись, прощебетала я.
— Вот как? Значит, твоя птичка, Дар, даже умеет говорить? Яра, верно? — последний вопрос девушка адресовала мне.
— Верно.
— Какой семье ты принадлежишь? Какому роду? Глядя на тебя, я бы подумала, что ты в родстве с императорской семье, но этого не может быть. Нет, определенно нет.
— Разве это важно?
— Важно ли это? Безусловно. Если, конечно, ты собираешься влиться в наше общество. Впрочем, сейчас я совсем не уверена, что у Дара, как и у остальных, к тебе серьезные намерения. Так что да, можешь не переживать, это не важно…
— Конечно, не важно. Уверена, что ни один из этих мужчин не волнует происхождение так, как это волнует тебя.
— Ах, такая наивность, — засмеявшись, весело произнесла брюнетка, — теперь-то я понимаю, почему они так вьются вокруг тебя. Ты так похожа на нее…
— Похожа? — мило поинтересовалась я, прекрасно понимая, о чем сейчас намекает девушка. Должно быть, будь на моем месте любая другая, ей бы как минимум не понравилось такое сравнение. Но меня-то никак не может задеть то, что Элианна пытается мне намекнуть на то, что я похожа на принцессу Ярину. Глупо было бы обижаться на то, что меня сравнивают с самой собой.
Меня волновало другое — я никак не могла вспомнить, видела ли я эту девушку, когда была еще принцессой. Ведь исходя из ее слов, она когда-то видела меня. Или, быть может, мой портрет? Тогда бы это многое объяснило.
— О, милая, не расстраивайся. Вряд ли вообще кто-то из нас мог бы сравниться с принцессой Яриной.
— Причем здесь она? — пробормотал Дар, раскусив игру брюнетки и решив ее «поддержать».
— Ох… Конечно, я все понимаю. Я бы тоже не устояла, будь я на твоем месте. Или на месте Кира и Лео. Встреть вдруг девушку, столь похожую на ту, что когда-то безумно любил… Никто бы не устоял. Но ты не переживай, дорогая, возможно, однажды они полюбят в тебе именно тебя, а не то, насколько ты похожа на их первую любовь.
Эта притворная забота меня так рассмешила, что я едва могла сдержать смех, рвущийся наружу.
Только, кажется, брюнетка подумала, что вместо смеха я пытаюсь сдержать слезы.
— О, милая, не стоит так расстраиваться. Конечно, замуж тебя вряд ли когда-то позовут, но зато тебя точно обеспечат так, что ты не будешь ни в чем нуждаться. Не все так плохо, верно? О, ну-ну, дорогая, не стоит так волноваться, мы все тебя понимаем. Каждый зарабатывает на жизнь так, как может, не стоит этого стыдиться…
— Забавно, — весело сказала я, обращаясь к Дару, — эта девушка думает, что сможет меня задеть этим? О, теперь я понимаю, почему Лео так и не смог с ней ужиться. Глупа, самоуверенна и наивна… Прийти ко мне, не имея на меня никакой информации — это же вверх глупости. О, милочка, вы так не переживайте — на первый раз я вас прощу. Но в следующий раз советую вам узнать все о вашем противнике, прежде чем идти к нему. Иначе это может обернуться весьма печальными последствиями…
— И чего же именно я не знаю о тебе?
— О, ну вы же не думаете, милочка, что я вот так возьму и все вам о себе расскажу?
Неожиданно раздавшийся топот прервал наш разговор, не дав Элианна высказать все, что она обо мне думает. Мгновение — и в комнату врываются Мир и Лив и с радостным криком бросаются ко мне в объятья.
— Мама! Мамочка!
Я подхватываю мальчишек и прижимаю их к себе, радостно улыбаясь. Ну как можно не влюбиться в этих солнышек?
Дети показательно не замечают брюнетку и я вижу, что это ее неожиданно задевает. Или ее задевает то, как радостно приветствуют меня дети Кира и Лео? Ведь Мир, все же, ее ребенок…
— Мир, дорогой, здравствуй. Ты не хочешь поприветствовать свою настоящую маму?
Дети тут же отстраняются от меня и пытаются спрятаться за мою спину. Мир при этом произносит:
— Э, здрасте. Тетенька, а вы кто?
— Я твоя мама, Мир! Неужели ты меня не узнаешь? — дружелюбно произносит Элианна.
— Мою маму зовут Яра, а вас, тетенька, я не знаю.
— Ты, — шипит в мою сторону брюнетка, мигом утратив всякую дружелюбность, — думаешь, если очаровала этих детей, так их отцы тоже очаруются тобой? Ты же не думаешь, что все это всерьез? Да они наиграются тобой и бросят, и не вспомнят о тебе ни эти мужчины, ни эти дети.
— Элианна! — сурово произносит Дар, намекая, что ей следует заткнуться.
— Что, разве это не правда? Хочешь сказать, что возьмешь ее в жены? Что вы все ее возьмете? Да не смешите меня. Противно на вас смотреть. Вы же все трое вечно носились с этой священной памятью о Ярине! Ярина то, Ярина се, прекрасная и изумительная и лучшее ее никогда не найти! И что, выходит, все ваши слова — ложь? Нашлась девка, смутно похожая на нее и все, поплыли? Уже и не нужна та великая любовь, верно? Эта любовь же не мешает вам использовать эту девку, верно?
— Я все не пойму, кто из нас кого использует: я — их, или же они — меня? — с любопытством поинтересовалась я, чем, кажется, только сильнее вывела девушку из себя.
— На твоем месте, я бы молчала. Приятно быть игрушкой, которую выбросят в любую секунду?
— Выбросят в любую секунду? — вдруг раздался голос Лео и в следующую секунду он вошел в комнату вместе с Киром. Кажется, они смогли освободиться сегодня пораньше.
— Игрушка? С чего бы это? Яра кто угодно, но только не игрушка, — добавил Кир, с удивлением рассматривая представшую его глазам картину.
— Что ты забыла здесь, Элианна? — с какой-то злой усталостью поинтересовался Лео, — Разве я не говорил тебе не появляться в поле моей видимости? А еще у нас был уговор, что к Миру ты не приближаешься и не имеешь на него никаких прав. Разве это было не твое условие? Кажется, за это ты получила довольно большую сумму.
— А разве могу я оставить без внимание то, в какой обстановке воспитывается мой сын?
— И в какой же обстановке он воспитывается?
— А ты что, не видишь? Не понимаешь? Да все общество вас уже обсуждает! Живете все в одном доме, пользуетесь своей игрушкой, как только хотите, а мой сын все это видит! Более того, вы даже позволили детям называть эту девку мамой! Ты хоть понимаешь, какую боль причинишь ребенку, когда вы выбросите эту игрушку вон из дома?
— С чего ты вообще взяла, что кто-то что-то будет выбрасывать? — полюбопытствовал Кир, встав рядом с нами. Лео тоже встал недалеко от нас, и теперь все мы стояли напротив брюнетки, которая выглядела крайне недовольной сложившейся ситуацией.
— Разве это не так? Хотите сказать, что собираетесь взять эту девку в жены? Да не смешите меня.
— А что, если так оно и есть? Что, если собираемся? — с улыбкой произнес Лео немного наклонив голову набок.
— Ха! Да конечно, — нервно сказала девушка. Она уже не выглядела столь уверенной в своих словах.
— Что ж, не так я собирался это делать, — пробормотал Лео. Повернувшись ко мне, он щелкнул пальцами и между нами и Элианной появилась преграда, которая помешает ей услышать все, что здесь будет происходить. А потом Лео подошел ко мне почти вплотную и встал на колени. И только в этот момент я увидела в его руках открытую коробочку с браслетом внутри, что использовались, как обручальные кольца на Земле.
— Яра, солнце мое, — произнес Лео, обращаясь ко мне, — мы с тобой через сколькое прошли. Нас связывает очень многое и я всегда испытывал к тебе особые чувства. И только потеряв тебя, я осознал, что это не детская привязанность и не братская любовь. Я люблю тебя, Яра, уже давно, безумно люблю. Окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?
Не успела я даже моргнуть, как рядом с Лео на колени опустился Кир.
— Яра, — тихо сказал мужчина. Его взгляд был наполнен столькими эмоциями, что по моему телу пробежали мурашки, — ты всегда была для меня особенным человеком. Человеком, который видел во мне всегда только лучшее, человеком, который стал для меня олицетворением счастья. Ты всегда была рядом со мной, но я был таким слепцом и трусом! Лишь только после того, как ты исчезла, я осознал, насколько ты мне дорога. Я не хочу тебя больше терять, я хочу каждый день просыпаться и засыпать с тобой, в твоих объятьях. И я хочу, чтобы наши дети на законных основаниях называли тебя своей мамой. Яра, я люблю тебя. Окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?
В следующее мгновение я почувствовала, как руки, обнимающие меня, исчезли, а еще через секунду я увидела Дара, который тоже уже опускался на колени и, как и остальные мужчины, протягивал мне коробочку с браслетом.
— Ты ведь знаешь уж, что я люблю тебя, да? Но я готов повторять тебе это вечно, каждый день, каждую минуту. Яра, ты стала для меня той, кто увидел во мне не зло, а обычного парня. Ты всегда была человеком, который стал для меня солнцем во тьме. Ты всегда была моим солнцем, и, даже когда я лишился тебя, я помнил и хранил в сердце то тепло, что ты мне дарила. Ты мой свет, ты мое дыхание, ты часть моей души и я готов следовать за тобой куда угодно. Окажешь ли ты мне честь, согласившись стать моей женой?
В горле застрял комок и я все никак не могла ни слова вымолвить. Я лишь смотрела на трех мужчин, на тех, кто уже давным-давно прочно засел в моем сердце и не верила своим глазам. Не верила тому, что сейчас произошло. Это сон?
Но нет.
Прани смотрели на меня глазами, полными любви и тревоги, и почему-то именно это убеждило меня в том, что все это правда. И что они все это сделали не для того, чтобы разозлить Элианну, нет. Они сделали это потому, что захотели этого.
Они и правда меня любят…
— Да, — наконец-то произнесла я, несколько раз кивнув, — я согласна.
И уже в следующую секунду я очутилась в плотном коконе, что дарил мне тепло и успокоение. Меня обнимали, целовали и шептали что-то трогательно-нежное.
— Что за представление вы здесь устроили?! — взвизгнула брюнетка, привлекая к себе внимание.
По правде говоря, я даже на какое-то мгновение забыла о том, что она здесь. И, судя по лицам мужчин, не я одна.
Элианна, кажется, это тоже поняла, потому что она стала выглядеть еще злее, чем раньше. Кажется, не такого развития событий она ожидала, совсем не такого…
— Я не собираюсь здесь оставаться и смотреть на все это! — произнесла он не менее зло и, с гордо поднятой головой поспешила покинуть комнату.
— Ура! — вдруг воскликнул Мир, обнимая Лива, — Теперь мы точно-точно можем называть маму нашей мамой, да?
— Да, — с улыбкой произнесла я, — теперь вы точно можете это делать.