Утопающие в клубах крон роскошных деревьев и пышных кустарников, парковые террасы широкими волнами-ступенями спускались от дворца к океану. Над прибрежной зоной кружили взбалмошные чайки, а у Императорского причала, в защищённой волноломами акватории бухты, размеренно колыхались на спокойной воде белоснежные Императорские яхты. Далеко-далеко в океанской дымке, почти у самой линии горизонта, неспешно-величественные шли по своим делам тяжелые грузовые суда Императорского флота. Высоко в небе, оставляя за собой белый, облачный след, плыл гордый воздушный корабль, направляющийся в далёкие страны Закатного Солнца.
Мир жил и не ведал нависшей над ним угрозы.
– Значит, вы полагаете, что шансов уцелеть, у нашей цивилизации нет?
– Да, Император, шансов уцелеть, у цивилизации нет. Очевидно, что все города и поселения будут сметены, вся промышленная инфраструктура и сельское хозяйство разрушены, все дороги придут в негодность, а все корабли погибнут даже в самых тихих бухтах. Гигантские волны смоют население вместе с его пожитками и скотом в неистовствующий океан, и не будет им спасения даже на самых высоких вершинах.
– Так-так-так. Значит, в горах не найти убежища... А под землёй? Что, если построить сильно укреплённые подземные укрытия? Много укрытий в подземных горизонтах. У нас ведь есть глубокие шахты. Это сможет спасти нас от гибели?
– Ожидаемые потрясения земной тверди достигнут чудовищной величины. Никакие самые укреплённые подземные убежища не уцелеют – их сотрёт в пыль взаимное смещение пластов. И даже, если их население не погибнет сразу, в первый момент, то оно окажется в смертельной ловушке, будучи навсегда погребённым на этой большой глубине.
– А если... Создать подводные замки, вместительные и надёжные, далеко от побережья, в тиши океанских водных просторов?
– К мощи подземных толчков добавятся убийственные удары стремящейся уплотниться воды. Тишь глубины обманчива, там тоже нет для нас спасения.
– А воздух? Подняться в воздух на надувных шарах и летающих кораблях и переждать катаклизм там!
– Воздух будет гореть и волнами разряжения разорвёт и сожжет любой наш воздушный корабль.
– А если ускорить наши работы по проникновению в Пространство Пустоты и вывести, хотя бы малую часть людей в заоблачные поселения?
– У нас нет заоблачных поселений. Но даже если, мы успеем их построить, они не смогут нас защитить. В результате глобального взрыва всё пространство вокруг нашего Мира будет насыщенно облаками пыли и более крупных частиц твёрдого вещества. Подобный «наждак» в кратчайшее время сотрёт любой объект в любой, достижимой для нас в ближайшее будущее области. Там не уцелеет ничего, что само будет крупнее этой пыли.
– А дальше? Не так давно вы обещали мне достижение отдалённых Пространств. Того же Глаза Ночи. Если сконцентрировать все усилия, то...
– То мы сможем спасти лишь непринципиально малое, несоизмеримое с затраченными усилиями. Великодушно простите, что перебил вас... До Глаза Ночи нам не добраться в ближайшие лет пятьдесят, в количестве, необходимом для качества миссии. Должен ещё добавить, что мы рассмотрели так же и возможность оттолкнуть приближающуюся смерть, или хотя бы поколебать её на смертельном пути. Но, у нас нет таких Летающих Стрел, способных достигнуть, Небесное Тело сейчас, ибо достигнуть его позже будет совершенно бесполезно – слишком несоизмеримо малы наши силы воздействия с силами звёздной стихии. Мы прекратили плановые запуски, пытаясь создать подобную Стрелу, но... Ничего не вышло.
– Значит... всё бесполезно? Нам осталось только покорно ждать смерти? – лик Императора побледнел, глаза лихорадочно сверкали, дыхание участилось.
– Нет! Конечно же, нет. Покорно мы ждать не собираемся. И кое-что мы уже предприняли, что было в наших силах. В частности те варианты, что мы с вами сейчас отвергли, мы решили не отбрасывать вовсе, и всё-таки воплотить в жизнь, в той или иной степени. Для того чтобы использовать каждый, хотя бы и ничтожный, шанс на спасение. Уже сейчас делается многое, но дальше нам необходима ваша непосредственная помощь.
– Говорите.
– Мы можем и делаем многое, но не можем одного – объяснить непричастному большинству, для чего мы это делаем – мы ведь не являемся истиной в последней инстанции, нас могут просто не услышать. Уже возникают ненужные трения с разными ведомствами и подрядными организациями. Непричастные к нашему знанию институты государства волнует наша активность. Со всех сторон сыплются недоумённые вопросы и обвинения в неумеренной трате средств. И я даже не говорю об институтах безопасности – они напрямую мешают, подозревая нас в подрывной деятельности!
– Меня это не удивляет. Я сам отдал им приказ разобраться в ваших делах. Очевидно, вы хотите, чтобы я организовал вам прикрытие и помог сохранить в тайне цели ваших усилий?
– Света во тьме не утаить, мой Император! Такой объем работ спрятать тяжело, поэтому мы решили сказать общественности правду. Только представить её в несколько ином виде. Например, так – нам грозит опасная катастрофа мирового масштаба, для спасения необходимо провести ряд серьёзных мероприятий по всему свету. Вот и всё. Как видите, мы действительно скажем правду. И даже сохраним её суть. Не скажем лишь того, что спасения на самом деле нет. Нам главное не допустить утечки информации об истинных масштабах бедствия.
– Я вас понял, Советник. Понял вас... Понял. Я... хочу сказать, что поверить в отсутствие спасения невероятно трудно, поэтому утечек можно не опасаться. Страшно трудно в это поверить... О, Проклятые Духи! О, Проклятые Духи Тёмных Времён! Как же в это тяжело поверить! Столько долгих тысячелетий развития, столько титанических этапов пути! Кровопролитных войн и разрушительных катастроф! Постоянной борьбы за прогресс и выживание! Нет! Нет! Не может быть! Наша цивилизация не заслужила такого безрадостного конца!
Император судорожно стиснутыми зубами, задавил, пытающийся вырваться наружу панический визг, откинулся в кресле, зажмурил глаза и что есть сил, сжал трясущуюся голову обеими руками. Советник смотрел на него с величайшей жалостью и состраданием. Затем еле слышно кашлянув, негромко заговорил:
– Многие посвящённые в эту неприятную тайну сходят с ума. Многие заканчивают свою жизнь ударом ритуального кинжала. Но многие продолжают жить и бороться с приближающейся бедой. Я верю в вас, Великий Император. Я верю, что Великий Император Великой Страны, справится со своей слабостью и сможет возглавить нашу борьбу. Борьбу за то, чтобы с честью встретить свой последний миг, каким бы страшным он не оказался. Я верю, мой мальчик, в твою силу. Иначе бы я не сидел сейчас перед тобой, а сообщил бы только часть правды и продолжил бы свой тяжкий путь в одиночестве.
За стенами величественного дворца восходила ночь. И небо ночи сияло яркими мерцающими звёздами, а в тёмных ветвях тёмных стриженых кустов и деревьев, где оглушительно звенели невидимые свиристящие певцы, вспыхивали ответными искрами разноцветные светлячки, словно звёзды и земля обменивались своими тайными, понятными только им сигналами. Над аллеями парков зажглись мягкие ночные огни – дворец и придворный порт украсились цепочками контурной иллюминации. Маяк на выдающемся в океан мысе приветливо слал вспыхивающими лучами, далеко видимые знаки, идущим во тьме океана судам, и те отвечали ему мерцанием своих световых сигналов. Темная океанская вода искрилась отраженным светом ярких ночных огней Столицы Империи, раскинувшейся между высокими горами и бескрайним океанским простором. Граждане Империи отдыхали после очередных будней и набирались сил для следующего дня. Миллионы людей жили, наслаждаясь спокойной, мирной жизнью, уверенные в её продолжении и в грядущее. Уверенные в том, что и завтра будет обычный, наполненный повседневными событиями день. Новый день с новыми заботами и проблемами, с новыми печалями и радостями, с новыми успехами и новыми достижениями.
И никто из них не думал, что однажды этот день станет последним...
– Сначала необходимо точно для себя определить, чего мы хотим добиться? На что мы можем рассчитывать и надеяться? И что мы, собственно говоря, вообще можем сделать для решения нашей задачи?
С высокого резного каменного потолка лился тёплый ровный свет невидимых светильников. Император и Советник всё так же сидели за столом друг перед другом и вели неторопливую беседу, значение которой для всей мировой цивилизации трудно было переоценить.
– Дело в том, что при любом раскладе всё-таки уцелеет какая-то часть населения Мира. Не знаю, каким чудом, но вероятность такого события вовсе не исключена. Уцелеет также и часть наших зданий и различных сооружений. Ничтожная часть, но уцелеет – вероятность этого тоже не нулевая. То есть от нас останутся какие-то материальные следы. Которые могут стать носителями информации о нас и о нашей культуре. И если мы хотим сохранить память о себе, о своих деяниях, стремлениях и достижениях, мы должны приложить все силы к тому, чтобы этих следов осталось больше, и содержащаяся в них информация была полнее и обширнее. И смогла просуществовать при минимуме искажений как можно более длительное время.
– Следы на прибрежном песке океана времени...
– Весьма поэтично определили вы нашу задачу, Император.
– Так что за следы мы намерены оставить нашим... последователям?
– Видите ли, Великий... Оставшимся в живых, совершенно не будет дела до этих наших следов. По крайней мере, достаточно длительный период, они будут просто стараться выжить, так как буйство стихии остановится далеко не сразу. Мы полагаем много десятилетий может пройти, пока Мир хотя бы предварительно очистится от ужасных последствий катастрофы. И это ещё очень оптимистичный прогноз. Возможно, всё будет гораздо хуже – возможно длительное, порядка тысячелетий, изменение климата всего Мира в худшую, для жизни, сторону.
– Значит, что?
– Значит то, что наше послание весьма продолжительный период времени не будет востребовано в полной мере.
– Но, почему же? Людям понадобятся наши знания для устройства своего существования – строительства домов, храмов, промышленности, сельского хозяйства...
– Увы, нет, Император! Скорее всего, у них долго не будет потребности в строительстве храмов.
– Тогда зачем...
– А затем, мой мальчик, что такая потребность всё-таки непременно возникнет!
– Я не совсем вас понимаю, учитель...
– Дикому жителю тропических лесов не нужны наши знания в астрономии или физике. Это вы понимаете?
– Да, это я понимаю. И что?
– Ему необходимо просто умение делать несложные орудия труда и охоты, иметь знания о повадках птиц, зверей, рыб речных и о полезных свойствах растений, вокруг произрастающих. Скорее всего, такие знания сохранятся и без нашего участия, потому что это глубинные знания, постигнутые нами ещё на ранней стадии нашего развития. Теперь представьте, находит такой житель, например, прибор для точного определения координат на поверхности Мира, оставленный нами ему в послание. Что он с ним сделает?
– Э... что?
– С большой долей вероятности использует не по назначению. Скажем, начнёт колоть им орехи. То есть, он ему больше ни для чего не нужен. Следовательно, такое послание пропадёт даром. Вот когда этот гипотетический житель построит первый корабль и отправится путешествовать по океану в дальние страны – тогда, да. Этот прибор будет ему просто необходим.
– Кажется, я понял вас, Советник. Наши знания должны открываться нашим потомкам постепенно, по мере востребования. По мере роста уровня развития их цивилизации.
– Хороший ответ, ученик! Именно по мере роста уровня развития. Так мы и делаем – наши защищённые хранилища информации будут открывать свои тайны нашим потомкам по мере развития их науки. Я не зря совершил вояж по академиям всего Мира. Сейчас везде, по всем возможным в будущем очагам развития грядущей цивилизации происходят подобные закладки. Не должен попасть в руки дикаря лучемёт для резки камня. И он к нему не попадёт. А вот знания по земледелию он получит. И начальные знания в естественных науках тоже.
– И каким же образом вы намерены обеспечить... доставку наших посланий?
– Мы создаём хранилища, способные переживать тысячелетия. Ими станут громадные, мегалитические сооружения различных форм, отвечающие соображениям устойчивости к разрушающим воздействиям, построенные методами каменного литья, лучевой и дисковой резки с применением наших, облегчающих вес каменных блоков, подъёмников. И строятся они с такой точностью, на которую наши потомки долгое время не будут способны. Эти сооружения будут у них на виду, постоянно будоража воображение самим фактом своего существованием. Можно даже представить себе, как станут меняться, по мере роста цивилизованности, представления потомков о том, кто, как и для чего создал такие, с их точки зрения, чудеса света. Сначала, как полагается, посчитают, что их создали боги. Кто же, кроме богов на такое способен? Далее вообразят, что это построили их владыки для своих усыпальниц. Владыки ведь наместники богов на земле, не так ли? (Император фыркнул). Потом, вероятно, в ранг создателей войдут пришельцы из далёких миров Пустоты. Кто же на всей земле обладает такими невероятными технологиями? И лишь только затем, достигнув определённого уровня развития науки о своём мире, потомки сообразят, что были цивилизации и до них, что они сгинули в результате всемирной катастрофы, и что таким образом они, то есть мы, передаём им своё сообщение. Тогда они начнут искать уже целенаправленно и только тогда смогут найти те наши посылки, которые не лежат на поверхности и добраться до которых не так просто.
– И тогда наша цивилизация воскреснет из небытия, и мы возродимся в наших потомках...