Сделав все, что можно, Тенна поборола гнев: он не поможет ей доставить сумку по назначению. И нельзя, чтобы гнев возобладал над рассудком. Она была на волосок от гибели, а отделалась пустяками. Подумаешь, поцарапалась! Однако ей было трудно снова набрать темп - а она так хорошо бежала, и конец перегона был так близок.
Верховник мог бы убить ее, растоптать при той скорости, с которой они оба бежали. Если бы она не догадалась свернуть вбок, хотя, кстати сказать, имела полное право бежать посередине... если бы не ощутила топота подошвами своих башмаков и не услышала, как пыхтит верховник... Тогда ее письма задержались бы надолго - или вовсе пропали бы.
Ноги у нее отяжелели, и она с трудом передвигала их. Наконец она поняла, что былой скорости не вернешь, и решила беречь силы.
Рассвет, забрезживший позади, не доставил Тенне ожидаемого удовольствия, и это привело ее в еще большее раздражение. Ничего, она еще узнает, кто этот лихой наездник! Еще скажет ему пару слов. Хотя вряд ли она, конечно, с ним встретится. Он ведь скакал ей навстречу. Раз он так торопился, то, может статься, вез письмо куда-нибудь далеко. Старосты холдов могут позволить себе такие услуги, и у них повсюду содержатся свежие верховники для подмены. Но гонец не должен был ехать по трассе для скороходов. Для верховых существуют дороги! Подковы могут повредить покров беговой дорожки, и смотритель станции часами будет восстанавливать ущерб, нанесенный копытами. Трассы проложены только для бегунов. Негодующая Тенна постоянно возвращалась к этой мысли. Остается надеяться, что и другие бегуны на трассе услышат наездника вовремя! Вот почему нужно думать только о беге, Тенна. Если даже не подозреваешь ничего дурного. Ты думала, что находишься наедине с лунной ночью - а вышло по-иному.
***
Почтовая станция помещалась сразу же за главным входом в Форт. История гласила, что именно здесь бегуны появились впервые - они носили письма на короткие расстояния сотни и сотни Оборотов назад, еще до того, как построили барабанные башни. В Форте бегуны использовались для многих целей, особенно во время Нитепада, когда они сопровождали в качестве курьеров спасательные отряды. Даже постройка барабанных башен и распространение верховников не вывело бегунов из употребления. В этом узловом холде и станция была больше всех на Перне. Тенне говорили, что в ней три этажа и глубокие подвалы, врезанные в камень. А купальное помещение - одно из лучших на континенте: горячая вода сама бежит в глубокие ванны, веками снимающие с бегунов боль и усталость, Сесила настоятельно рекомендовала Тенне завернуть в Форт, когда та окажется на крайнем западе. И вот Тенна здесь. Скоро она оценит местные удобства.
Она очень устала и не просто сбилась с ритма - каждый шаг по широкой улице отдавался болью во всем теле. Руки жгло, и она надеялась, что в них больше не осталось заноз, Но даже рукам было далеко до ног. Скотоводы, поднявшиеся рано, чтобы накормить животных, весело махали ей и улыбались - это вернуло Тенне частицу бодрого настроения. Ничего хорошего не будет, если она впервые явится на эту станцию не только поцарапанной, но вдобавок и надутой.
Здешний смотритель как будто чуял бегунов издалека - двойные двери распахнулись перед Тенной, как только она остановилась перед ними и взялась за шнур звонка.
- То-то я слышу - кто-то бежит. - Смотритель, приветливо улыбаясь, поддержал Тенну обеими руками. Это был один из самых старых людей, известных ей: лицо все в морщинах и рытвинах, но глаза даже в столь ранний час ясные и смотрят весело. - Да еще и новенькая, хотя с виду ты как будто мне знакома. Приятно посмотреть на красивое личико в такое чудесное утро.
Отдышавшись в достаточной степени, чтобы назвать себя, Тенна вошла в большую переднюю. Там она сняла с пояса сумку, не переставая разминать ноги.
- Я Тенна и бегу с двести восьмой. Несу восточные письма, все для Форта.
- Добро пожаловать на трехсотую, Тенна. - Старик взял у Тенны сумку и тут же отметил ее прибытие мелом на тяжелой старой доске слева от двери. - Все сюда, говоришь? - Он подал ей воды, прежде чем открыть сумку и посмотреть на адреса.
Тенна с чашей в руке опять вышла наружу, потряхивая ногами. Для начала она прополоскала рот и выплюнула воду на булыжник, а потом уж отпила глоток. Это была не просто вода, а освежающее питье, увлажняющее пересохшие ткани.
- Я гляжу, этот перегон нелегко тебе дался. - Старик, выйдя на порог, указал на ее ссадины. - На что это ты налетела?
- На неотвязку, - сквозь зубы ответила она. - Верховник налетел на меня там, где кривая идет вокруг холма... всадник скакал по трассе, хотя должен был знать, что это запрещено. - Тенна сама удивилась злости, с которой это выпалила - она собиралась говорить строго по-деловому.
- Не иначе как Халигон, - нахмурился смотритель. - Я видел, как он помчался в загон для верховников около часа назад. Я предупреждал его, чтобы не ездил по нашим трассам, - а он говорит, что так он сбережет полчаса времени. Это, говорит, экс-пе-ри-мент.
- Он чуть не убил меня. - Тенна разозлилась еще пуще.
- Скажи ему это сама. Может, хорошенькая бегунья и вобьет ему что-то в башку - а то, сколько он ею ни стукается, все без толку.
Поведение старика уверило Тенну в том, что гневается она справедливо. Одно дело - злиться в одиночку, другое - получить подтверждение, что имеешь на это право. Она почувствовала себя отомщенной. Хотя неясно, почему хорошенькой проще свести с кем-то счеты. Она может залепить оплеуху не хуже самого безобразного бегуна.
- Тебе надо долго отмокать с твоими-то занозами. Ты ведь их обработала там, на месте? - Тенна кивнула, раздраженная тем, что он принимает ее за дурочку, а старик добавил: - Пришлю жену поглядеть на твои царапины. Теперь не то время Оборота, чтобы падать в неотвязку. Тенна усердно закивала. - Тем не менее ты добежала сюда от двести восьмой за короткое время. Мне нравится это в молодых. Показывает, что у тебя есть не только смазливое личико. Теперь ступай наверх, свернешь по коридору направо, четвертая дверь слева. Остальные еще не вставали. Полотенца на полках. Одежду оставь там: к вечеру ее выстирают и высушат. Тебе надо будет хорошо подкрепиться после ночного пробега, а потом выспаться как следует. Все к твоим услугам, бегунья.
Тенна поблагодарила, направилась к лестнице и попыталась поднять по ней деревянные колоды, в которые превратились ее ноги. Хорошо, что ступеньки были покрыты ковром - иначе она бы попортила дерево шипами. Впрочем, этот дом и выстроен для бегунов, у которых шипы на подошвах.
- Четвертая дверь, - повторила она про себя, толкнула эту дверь и оказалась в самой просторной из виденных ею купален. Пахло здесь приятно и свежо. Такой даже в Керунском холде не водилось. У задней стены стояло пять ванн, снабженных занавесками. Еще здесь находились два мягких массажных стола, а под ними на полках помещались масла и мази. От них-то, наверное, и пахло так хорошо. В комнате было жарко, и Тенна снова вспотела - так, что все ссадины зачесались. Справа от двери размещались кабинки для переодевания, и громадные полотенца лежали стопкой выше ее головы, а Тенна была не из маленьких. На полках лежали также короткие штаны и рубашки для всякой погоды, и толстые носки, греющие усталые ноги. Тенна взяла полотенце, мягкое и ворсистое, большое, как одеяло.
В ближней к ваннам кабинке она разделась, с привычной аккуратностью сложив вещи. Повесила полотенце на крючок у ванны и погрузилась в теплую воду. Ванна была выше ее - когда Тенна стала ногами на дно, над головой осталось еще на ладонь воды. Чудеса!
Настоящая роскошь. Почаще бы бегать в холд Форт. От воды ссадины защипало, но это было ничто по сравнению с покоем, который ванна давала усталым мускулам. Тенна наткнулась на изогнутый карниз в нескольких дюймах под водой и сообразила, что на него можно положить голову и плавать на поверхности в свое удовольствие. Она не знала, что купание может быть таким восхитительным. Каждый мускул в теле размяк, и Тенна блаженствовала.
- Тенна! - позвал женский голос ласково, словно боясь испугать одинокую купальщицу. - Я Пенда, жена Торло. Он послал меня к тебе. У меня есть травы для ванн, которые помогут заживить царапины. В эту пору лучше неотвязку не задевать.
- Я знаю. И буду благодарна за помощь. - На самом деле Тенне не хотелось открывать глаз, но из вежливости она переместилась к краю ванны.
- Дай-ка я посмотрю, нет ли у тебя ранок поглубже. Плохо это дело весной, когда соки бродят. - Пенда подошла к ванне странной кособокой походкой - видимо, когда-то она повредила себе бедро, но давно приспособилась к своему увечью. - Да ты просто красавица, - улыбнулась она Тенне. - Хорошенько задай Халигону, когда увидишь его опять.
- Но как я его узнаю? - спросила Тенна резко, хотя сама очень желала такой встречи. - И какая разница, красивая я или нет?
- Халигон любит красивых девушек, - подмигнула Пенда. - Мы позаботимся, чтобы ты задержалась у нас подольше и могла увидеться с ним. Может, хоть ты чего-нибудь добьешься.
Тенна засмеялась и по знаку Пенды выставила наружу руки.
- Гм-м. Большей частью мелкие ссадины, но на ладонях есть занозы. - Пенда провела по ладоням Тенны до странности мягкими пальцами, и девушка содрогнулась от неприятного ощущения. - Мокни подольше - это полезно. Так их легче будет извлечь. Неотвязка - хитрое растение, так и впивается в тебя, но вот это нам поможет. - Пенда извлекла из глубокого кармана передника пригоршню пузырьков и выбрала один. Ничего нельзя оставлять на волю случая, - продолжала она, отмерив двадцать капель в ванну. - И воду вычерпывать не надо. Она сама сойдет, и когда в ванну сядет кто-то другой, вода будет чистая. Я выну занозы, когда ты отмокнешь. Растереть тебя потом? Или сначала поспишь?
- Да, можно растереть, спасибо. А после уж лягу.
- Я принесу тебе поесть.
Тенна вспомнила купальню на родительской станции и усмехнулась. Никакого сравнения с этой, хотя Тенна всегда гордилась тем, какая у них длинная ванна: даже самые высокие бегуны в ней помещаются. Но под котлом все время нужно поддерживать огонь, чтобы нагреть воду в нужном количестве. Не то что тут, где вода уже горячая и в ванну можно залезть сразу. Травы придавали воде аромат, смягчая ее, и Тенна опять расслабилась.
Она почти уже спала, когда вернулась Пенда с подносом, содержащим клаг, свежевыпеченный хлеб, горшочек с вареньем из неотвязки и миску каши.
- Письма уже вручены адресатам, так что можешь спать спокойно - ты сделала свое дело.
Тенна подчистила все до последней крошки. Пенда тем временем смешала массажные масла, испускавшие густой аромат. Потом Тенна легла на стол, а Пенда принялась извлекать щипчиками занозы - всего девять. Она втерла в кожу еще какие-то снадобья, и зуд совершенно прошел. Тенна вздохнула, и Пенда стала разминать ее мускулы и связки нежной, но твердой рукой. При этом она обнаружила новые занозы на тыльной стороне рук и ног, которые успешно и удалила. И снова мягкие, успокаивающие касания.
- Ну вот. Теперь ступай в третью дверь слева, Тенна. Девушка, преодолев приятное оцепенение, туго обмоталась полотенцем. Грудь у нее, как и у большинства бегуний, была маленькая, но это и к лучшему.
- Не забудь вот это. - Пенда подала ей беговые башмаки. - Одежда твоя будет чистой и сухой, когда проснешься.
- Спасибо, Пенда, - от души сказала Тенна. Надо же, какая она сонная - чуть не забыла свои драгоценные башмаки!
Она прошлепала по коридору в толстых носках, которые надела ей Пенда, открыла третью дверь и при свете, падающем сзади, рассмотрела, где стоит кровать. Потом прикрыла дверь, добралась в темноте до своего ложа, сбросила полотенце, нашарила одеяло, сложенное в ногах, натянула его на себя и тут же уснула.
***
Чей-то веселый смех и шаги в коридоре разбудили ее. Кто-то наполовину приоткрыл световую корзинку, и Тенна увидела свою одежду, чистую, сухую и аккуратно сложенную на табурете, под который она бросила свои башмаки. Тенна спохватилась, что, ложась, даже носков не сняла. Она пошевелила в них пальцами - ничего, не болят. Кисти рук затекли, но жара в них не чувствовалось - значит, Пенда вынула все занозы. Однако кожа на левой руке и ноге как будто онемела, и Тенна откинула одеяло, чтобы осмотреть их. Она ничего не увидела, но левая рука сзади у плеча была подозрительно горячей, так же обстояло и с правой ногой. Тенна обнаружила пять больных мест и только потом заметила, что на ногах появились красные вздутия - две на бедре, одно на левой икре и еще две на правой, около берцовой кости. Она пострадала сильнее, чем ей казалось. Занозы неотвязки способны въедаться сквозь мясо в кровь. Если какая-нибудь попадет в сердце, человек может умереть. Тенна со стоном поднялась с постели и потрясла ногами - мускулы, благодаря Пенде, не болели. Она оделась, сложила одеяло и вернула его на прежнее место.
Идя к лестнице, она миновала купальню, где слышались мужские голоса и смеялась женщина. Снизу пахло жареным мясом, и в животе у Тенны заурчало. Коридор, ведущий в общую комнату, освещался узким окошком, и она поняла, что проспала большую часть дня. Может быть, ее ссадины следует показать лекарю, но Пенда знает, что делать, не хуже цехового врача... а может, и лучше, поскольку она жена смотрителя станции.
- Ага, как раз к ужину поспела, - сказал Торло и тем привлек к Тенне внимание бегунов, собравшихся в комнате. Он представил ее остальным. - Ранним утром она столкнулась с Халигоном, - добавил он, и Тенна по кивкам и гримасам поняла, что этот наглый малый известен всем.
- Я говорил старосте Грогху, что несчастье непременно случится, сказал бегун средних лет, - и что он тогда будет делать? Так я ему и сказал. Непременно, мол, кто-нибудь пострадает оттого, что какой-то неслух не желает считаться с нашими правами. Ты не единственная, кто с ним сталкивался, - сказал мужчина Тенне. - Ты разве не слышала, как он скачет?
- Она говорит, что это произошло на кривой, - ответил за Тенну Торло.
- Да, скверное место. Бегун не видит, что у него впереди, сочувственно закивал второй мужчина. - Ты, я вижу, поцарапалась? А Пенда полечила тебя? - Тенна кивнула. - Ну, тогда все в порядке. Мне сдается, я видел твою родню на трассах. Ты ведь дочка Федри и Сесилы, верно? - Бегун торжествующе улыбнулся остальным. - Ты лучше нее, а она была красивая женщина.
Тенна решила не обращать внимания на комплимент и подтвердила, что она действительно дочь своих родителей.