- Молодец! - радостно взвыл Милагро. - Обувь и еще прически! Это гениально!
Маэстро Льяма впервые обратил внимание на мальчика.
- Это ваш племянник? - Льяма требовал ответа у своих учеников.
- Это наш ученик и совладелец нашей лавки, - быстро сориентировался Альтарен.
Маэстро поднял брови, выражая свою заинтересованность, но остановился и не стал задавать дополнительных вопросов.
- Ты и в правду считаешь, что это хорошо? - Альтарен смотрел на Тьямина.
- Конечно, - смело кивнул головой мальчик. - Это очень даже хорошо. Почти гениально.
Милагро готов был смертельно обидиться, но подумал, что этих жителей надо учить еще и понимать прекрасное и гениальное. Они пока очень темные и зашоренные.
Тьямин продолжил пояснять свою точку зрения:
- Сюда будут стремится женщины, они приведут мужей. Те, естественно будут спускаться вниз и гулять по лавке с книгами, сидеть за столами. Женщины тоже будут сидеть внизу и разговаривать. Книги будут продаваться, это точно. Еще надо заказать такие большие картины, чтобы женщины могли их покупать в свои дома, а еще хорошо бы коврики какие.
- Это дело! - Милагро забыл свою обиду и порадовался, что нашел достойный его замыслов ум. - Общество актеров и чтецов несомненно привлечет женщин, которые захотят стать очень красивыми для них. Еще они приведут своих мужчин, чтобы те хоть как-то походили на тех самых актеров. А мужчины приведут своих жен, которым не мешает стать красивыми и стильными, как наши творческие женщины.
- Это целое дело, - восхитился Швах. - Но для этого надо привлечь достаточно наших.
- Я предполагаю, что справлюсь с этим, - скромно пообещал Милагро. - Ну, и что?
Сесуалий был склонен согласится, Тьямин тоже загорелся, а вот Альтарен боялся, что этот ушлый тип их обдерет, хоть от него исходили весьма интересные предложения.
Дальнейшие переговоры продолжились за столом, который организовали Филя и Жруля. Соглашение было достигнуто спустя три часа. Счастливый Милагро разговорился с Сесуалием на предмет драгоценностей. Сесуалий под воздействием некоторого количества крепкого вина поделился с ним, что задумал написать обзорную книгу о драгоценных камнях. Милагро высказал дельную мысль, навеянную недавним ограблением королевской сокровищницы, что надо сходить в то место, где этих камней много. Милагро имел в виду рынок, а вот Сесуалий подумал о королевских запасах. Критик подумал, что вполне реально завтра пойти и обратится к одному из знакомых с такой просьбой.
В другой стороне маэстро Льяма беседовал с Тьямином о творчестве. Мальчик нашел в себе силы признаться, что желает у него учится. Маэстро не стал подымать его на смех, а предложил прийти завтра в башню с двумя входами на соседней улице.
- Там занимаются мои ученики. Там вообще большая творческая школа, - маэстро тихонько говорил с Тьямином, но не забывал слушать и разговор Шваха и Альтарена. На это у него была веская причина.
Эти двое разговорились, и Швах непременно должен был упомянуть о своей любимой супруге. Альтарен еще не знал, но Швах женился на леди Немисе. Эта леди в свое время очень сильно зацепила сердце Альтарена. Швах уже пересказал, как попрощался со своей супругой, а заодно рассказал о похоронах первого супруга своей нынешней жены. Наконец, всплыло имя - Немиса. Губы Альтарена свело будто от резкой боли. Маэстро внутренне дрогнул. Все-таки страсть его ученика не прошла.
Хозяева улеглись спать только глубокой ночью. Они так и не продвинулись в распаковке ящиков с книгами, отложив все на завтра.
Завтра началось с радостной песни Тьямина. Он умывался, прихорашивался, одевался, собирался в ту самую башню с двумя входами.
- Ты куда? - зевая и пытаясь завязать халат на пузе, Сесуалий еще и пытался разговаривать.
Тьямин был уже почти на пороге.
- Я иду к маэстро Льяме, - с плохо скрытой радостью, нетерпением и надеждой сообщил Тьямин.
- А что так рано? - это уже Альтарен появился на лестнице.
- Он же сказал, как проснешься, приходи, - Тьямин взялся за ручку двери.
И Альтарен, и Сесуалий сильно сомневались, что маэстро будет ждать Тьямина в такую рань, но не стали задерживать мальчика.
- У тебя деньги есть? - побеспокоился здравомыслящий Альтарен.
- Есть, - кивнул Тьямин. - Я пойду? - Тьямин на минуту потерял свой запал.
- Конечно, - попытался его подбодрить Сесуалий. Конец фразы потонул в зевке.
- Ты там будь собой, - напутствовал Альтарен. - Поесть взял?
- Да, Филя сделал, - Тьямин дотронулся до своей черной сумки.
Тьямин появился у дверей башни с первыми лучами солнца. Напрасно Альтарен и Сесуалий думали, что маэстро Льяма придет значительно позже. На самом деле маэстро Льяма сидел на этом самом пороге.
- Приветствую, маэстро, - поклонился Тьямин. Он страшно волновался и немного стеснялся.
- Приветствую, молодой человек, - маэстро движением руки предложил Тьямину сесть рядом с ним. - Радостно вас видеть здесь. Тьямин, я думаю, что ты знаешь, но все равно я обязан рассказать о нашей башне. Этот вход для тех, кто приходит и тех, кто выходит в самостоятельную жизнь. Если когда-либо ты почувствуешь, что это не твое, то уйти тебе надо будет через вторую дверь. Только ты должен осознавать одно, если уйдешь через ту дверь, то возврата назад не будет. Так, что для той двери нужны очень веские основания. Второй момент, который тебе надо знать, состоит в том, что и войти просто так ты не сможешь.
- А как? - Тьямин запереживал, что его не пустят.
- Ты должен что-то сделать без учебы. Например, художники встают здесь и рисуют картину, стихотворцы пишут стихи, актеры разыгрывают представления. На все про все у тебя есть три дня. На восходе четвертого дня соберутся люди и посмотрят на твое творение. Ты не думай, это не блажь. Мы должно четко определить с какой ступени ты начинаешь свой путь. Знаешь, что бывают такие случаи, когда человек и сам видит, что не надо ему входить в эту дверь, нет способностей, талантов, дара, желания. К тому же бывают и другие случаи, когда понятно, что человеку не надо входить потому, что его не нельзя ничему учить. Иногда попадаются такие таланты, которые должны идти своим непроторенным путем. Понимаешь?
Маэстро смотрел на Тьямина с надеждой и вопросом.
Тьямин сглотнул и кивнул. Отвечать он не мог, язык внезапно стал очень тяжелым и неповоротливым.
- Так вот, а бывает, что ученик думает о стихах, а на самом деле он рисует или играет. Часто мы не видим свой настоящий талант, прикрываясь выдуманным.
- Это все условия? - Тьямин, наконец, собрался с силами.
- Почти. Есть еще одно, - Льяма постарался успокоить мальчика взглядом и мягким голосом. - Не отступать с выбранного пути. Если ты войдешь в эту дверь, то должен забыть про вторую. Ты понимаешь?
- Нет, - Тьямин не стал лгать.
- Ничего, поймешь, а когда поймешь, то можешь выбросить свой ключ.
- Какой ключ?
- Когда ты сюда поступишь, то получишь два ключа. Один для входной двери, а второй для той самой. Так вот, когда действительно поймешь, о чем я говорил, то можешь пойти и выкинуть свой ключ, - маэстро не стал раскрывать все секреты этого ключа. На самом деле сколько бы ученик не выбрасывал этот самый ключ, то на утро тот возвращался опять. Ключ пропадал лишь тогда, когда ученик переставал бояться потерять свой творческий дар, и напрочь забывал о ключе.
- Маэстро Льяма, - Тьямин был заинтригован сообщением о ключах и непонятных дверях, но сейчас его больше всего волновало утро четвертого дня. - А я должен быть все время здесь до четвертого утра?
- Почему? Нет, конечно, ты можешь уйти и прийти потом. Тьямин, ты совершенно свободен, иди и ищи свое вдохновение. Единственное, что ты не можешь сделать, так это вернуться домой. Таковы условия. Так ты согласен?
- Согласен, - Тьямин будто спрыгнул с самой высокой башни города.
- Давай руку, - попросил Льяма и надел ему на руку браслет. - Свободен.