- Погоди! - Усадив очередную шестерку на кодра, Хэсс по краю площадки обошел еще двух кодров, на которых усаживали маленьких человечков Боцман и Логорифмус.
- Что там? - Хэсс уже стоял за спиной Эльниня.
- Вот, я записывал одного человечка, Хэсс, - Эльнинь разжал ладонь. Хэсс испытал душевный шок, на ладони лежала серьга.
- Что это? - хрипло спросил вор.
- Я тебе говорю, что был маленький человечек, погоди, - Эльнинь смотрел в записи. - Гмыкл.
Хэсс кивнул, имя было знакомое.
- Так он дал мне эту серьгу. Она похожа на твою.
- Я сам вижу, - Хэсс осторожно взял ее в руки. - Почти. Плетение такое же, а камень то у тебя серый.
- Да? - Эльнинь всмотрелся. - И что?
- Он что сказал?
- Сказал, что это мне, - Эльнинь повторял слова человечка.
- Тебе, вот и разбирайся, - успокоено рявкнул Хэсс.
- Хорошо, а не мог бы ты мне ее вдеть? - попросил Эльнинь.
По старому забытому обычаю вдевать в ухо серьгу могли только мастера ее изготовившие, любимые и учителя и близкие родственники по духу или по крови.
- Спасибо, - Эльнинь потрогал ухо. - Что теперь?
- Работай! Тебе, что мало? - Хэсс обдумывал, зачем Гмыкл подарил серьгу Эльниню. Единственная подходящая версия была связана с колодцами силы. Решив, что это его не касается, Хэсс постарался забыть о серьге. Пусть мальчишка разбирается сам. Эльнинь же отчетливо знал о старом обычае, он слышал старые легенды в исполнении труппы. Хэсс, как раз пропустил эту часть, тогда он лечил Машу.
Маша ходила с трудом, нога и рука были в твердой повязке. Ей помогал передвигаться эльф Тори. Глаз был в повязке, и она им ничего не видела. На лице еще оставались шрамы. Маше хотелось общаться с кодрами. Ее тянуло сидеть с ними до бесконечности. Благодаря той страшной ночи, Маша все же осталась на земле, а не умерла. Но эта была всецело заслуга пушистых крылатых созданий.
- Маша! - Тори беспокойно на нее смотрел.
- А я летать хочу! - Маша мечтательно щурила свой здоровый глаз. - Плевать, что я не буду больше актрисой, - внезапно заявила она Тори.
- Это правильно, девочка, - послышалось у них за спиной. Рядом стоял Мухмур Аран. - Видимо, тебе суждено не быть актрисой, а быть кем-то другим.
- Да, дядя Ара, - Маша постаралась ласково улыбнуться, но ей было больно.
- Ты эльф иди погуляй, нам поговорить надо, - попросил Мухмур Аран.
Маша разглядывала, как внизу перемещается масса кодров, маленьких человечков и актеров. Ей нравилось ее сегодняшнее время препровождение. Аран сел рядом.
- Хорошо, девочка, что ты все понимаешь, - Аран говорил спокойно, ни извиняющихся, ни обвиняющих ноток не было слышно.
- Я ничего не понимаю, Ара, - Маша дотронулась до повязки. - А чешется как!
- Не понимаешь, детка? Ты вышла из повозки, значит, все понимаешь, - Аран повернул голову.
- Спасибо вам, Ара, - Маша протянула здоровую руку.
- За что? - Аран не понял, но руку принял.
- Тори, да и остальные меня жалеют, это не то что бы что, но неприятно. Понимаете? - Маша все же улыбнулась сквозь боль. - Хэсс меня не жалеет, он странно иногда на меня смотрит. Очень-очень, - на распев произнесла она, - странно. А еще кодры не жалеют. Если бы не их сила, я бы умерла. И еще вы не жалеете.
- Только Хэсс? - Аран расправил плечи. - Умный мальчик, не ожидал от него. А тебе неприятна жалость?
- В какой-то мере, да, Ара.
- Маша, дай руку, - попросил Мухмур Аран.
- Зачем?
- Посмотреть хочу, - девушка без дополнительных вопросов протянула свою руку.
Аран долго в нее вглядывался, хмурил брови, бормотал, водил своим пальцем по ее ладони.
- Я хочу тебя попросить, Маша, - отпустил ее руку, попросил Аран.
- Просите, - разрешила девушка.
- Когда ты выйдешь замуж, пожалуйста, оставайся такой же, - Аран улыбнулся.
- Я выйду замуж? - не поверила Маша. - Не надо меня утешать.
- Я не утешаю, девочка. У тебя на руке написано, что любовь ты совместишь с работой. В этом твое предназначение, - Аран рассказал ей лишь часть того, что увидел.
- Это кем же я буду, если любовь совмещать с работой? - Маша запуталась. Никак не могла представить себе за кого же надо выходить замуж.
- Это неважно все пока, девочка. Ты не думай, твои кости срастутся, твои шрамы заживут. У тебя все еще впереди, - Аран был почти за нее спокоен. - Я сначала тоже пожалел тебя, а теперь вижу, что твое актерство просто этап в жизни.
- Жаль, а мне нравится играть, - пожалела Маша.
- Наиграешься еще, девочка, - Аран раздумывал сказать ли ей еще кое-что, а потом решил, что не надо. - На руке никому не давай гадать, чтобы не сглазили и не помешали, а то отобьют твою судьбу. Завистников в этом мире превеликое множество.
- Спасибо, что посидели со мной, Ара, - Маша устала, но в повозку не желала возвращаться.
- Не за что, детка. Только я еще тебе скажу, ты, пожалуйста, не спорь с судьбой. Хоть и говорят, что она дура, но в твоем случае она добрая подруга.
- Странная просьба, Ара, - Маша откинулась назад, ее спине нужна была опора.
- Да, детка. Был у меня один знакомый, который поспорил с судьбой.
- И как это было? - Маше хотелось послушать что-то новое интересное.