- Тебя заклинило? - Маша забеспокоилась о психическом состоянии эльфа.
- Маша, - Тори попросил ее сесть. - Эльфы.. у эльфов.... Эльфам ...люди...
- Тори, да не заикайся ты, - Маша опять встала, Тори тоже поднялся. - Я знаю про эльфов не так мало. Я знаю, что вы живете только со своими, причем без разницы с мужчинами или женщинами. Я все знаю, и знаю, что с людьми вам не очень нравится спать. Для эльфов это некий вид извращения, но я тебе предложила, просто спросила. Не надо так напрягаться, Тори, а то опять заболеешь. - Маша пошла вниз с холма.
У самых повозок Тори нагнал ее.
- Маша, а откуда ты такое знаешь? - спросил он девушку.
- В детстве, мне лет десять было, у отца был знакомый эльф. Его звали Ларахваэль. Он известный ученый, исследователь животных. Так вот он и людей изучал. С отцом они общались и пили по черному. Этот ученый много рассказывал папе о вас, а отец ему взамен о себе, о жизни и обычаях людей. Был разговор и о личной жизни. Я тогда поразилась, хоть и не все поняла, но хорошо запомнила о чем он говорил о сексуальной жизни эльфов. Также он говорил, что из долин эльфов уходят в основном те, которым чего-то не хватает, с которыми что-то не так.
Тори знал труды Ларахваэля, он сам много читал о животных. В частности, он помнил, что эльф приравнял людей к животным, по крайне мере, люди описывались наряду с дикими утками и лесными кабанами.
- Меня изгнали, - напомнил Тори, Маша покачала головой.
- А девушка или недевушка у тебя была?
- Аааа...эээ.., - Тори опять замялся.
- Понятно, - Маша с легкостью сбросила с себя тяготы состоявшегося разговора. - Хэсс говорит, что тебе надо силы восстановить, побольше пей его отвар и ходи.
- А ты?
- У меня новый пациент - Тьямин. Слышал? Мальчик получил ожоги, ему лежать надо, - Маша поднялась на цыпочки и поцеловала эльфа в щеку, потом повернулась и ушла.
Тори дополз до повозки, Хэсса не было на месте, что его порадовало. Завалившись на лежак, Тори переживал свое позорное поведение. Внезапно ему пришло на ум, что девушка фактически заявила, что из долины уходят эльфы, с которыми что-то не так, то есть извращенцы поэтому, она и предложила ему с ней... Тори успокоился, а потом расстроился, а еще позже разозлился. Он строил планы, как разобраться со своими проблемами. Как проникнуть в долину и добиться ответа на все важные вопросы, а главное, что делать потом, если окажется, что он не сможет остаться в долине. Незаметно для себя Тори заснул. Ему опять приснился кошмар, что он никак не может выбраться из каменного мешка, а члены эльфийского Совета пинают его ногами и говорят гадости. Тори проснулся от того, что ребра болели. И действительно, его ласково будил Вунь - личный дух Хэсса.
- Вставай, спать нельзя, - твердил Вунь, как заведенный, пиная обутыми ногами эльфа под ребра.
- Да что такое? - эльф сбросил с себя Вуня.
- Удумал где спать! - Вунь не просто сердился, он был в гневе. - Нельзя спать на развилке дорог.
- Почему? - со сна Тори еще плохо соображал.
- А если твой дух пойдет по одной дороге, а тело повезут по другой? - Вунь поразился тупости и необразованности эльфа.
- Ааа...эээ...
- Я уже это слышал, прекрати, - потребовал Вунь и исчез.
Через три минуты до эльфа дошло, что его разговор с Машей был подслушан. Зверское желание прибить маленького человечка вплеснуло в эльфа новую порцию сил. Он долго и упорно искал Вуня по лагерю все время стоянки до очередной команды Инриха: "Поехали!".
Пока труппа стояла на вынужденном привале, Мухмур Аран собрал актеров для общего собрания.
- Наша разведка уверяет, что мы выберемся из Темных земель не позже, чем через три-пять дней. И вот, что девочки и мальчики. Еще три дня и мы на фестивале, а постановка не готова. Вы понимаете, что это значит?
Все молчали, народ знал, что Аран задает вопросы, на которые сам потом и отвечает.
- Это значит, что мы не готовы. А это самое плохое, что может быть, дети мои, - Аран подустал кричать, и снизил громкость голоса. Илиста заботливо подала ему чашку с водой. - Следовательно, дети мои, нам надо за оставшиеся дни в этих Темных землях выучить роли, подогнать костюмы, решить с освещением, и гримом. Сразу после того, как мы выйдем из Темных земель, то будет большая грандиозная репетиция. А для того, чтобы не попасть впросак, я бы посоветовал вам составить списки и каждому, я подчеркиваю каждому, за оставшиеся дни здесь пройти и гримера и костюмеров, и осветителя, выучить роль и рассказать лично мне, как вы намерены двигаться, читать, дышать на постановке. Илиста позаботится о распределении времени, а потом за работу, дети мои, я хочу получить главный приз.
Раздались аплодисменты, актеры умели ценить настойчивость, рациональность и уверенность своего постановщика.
Илиста стала центром внимания:
- Итак, с костюмами разбираемся по этому списку, с гримом по этому. Смотрите, кому-то костюм будем подбирать под грим, кому-то наоборот, и попрошу без обид. Итак, с осветителем следует отработать по этому списку, завтра вечером наши рабочие сцены покажут все декорации по всей постановке, надо чтобы все договорились, кто и где, что и когда говорит. К Арану по этому списку. Кто заканчивает с костюмом, смотрит на список, который будет у Риса и идет сам сообщает следующему по списку, что Рис свободен. Ясно? Так же и с остальными. Закончил у Анны и Най и сообщил следующему по списку. Мы сделали расчет на пять дней. Должны все успеть, в перерывах учите слова, суфлеров не будет. Вопросы есть?
Вперед опять выступил Мухмур Аран:
- Боцман прошу ко мне. Вы уже решили, что за декорации можете предоставить? А хронометраж рассчитали? Здесь тоже надо будет помочь, чтобы не было осечек.
- Время хорошо Хэсс считает, - Илиста повернулась в его сторону. - Тебе вменяется помочь Боцману.
Хэсс кивнул:
- Объясните, что делать, я завсегда.
- Грим, побалуйте нас, - Илиста обворожительно улыбнулась повару, и многие в труппе оживились. Наступала предпремьерная лихорадка.
Боцман дал четкие указания, достать коробочки с декорациями на которых написано "лев", "пустыня", "сон", "звон", "квартал", "ночевка", "приют", "раут", "буря", "туман" и еще два десятка названий. Хэсс выволакивал сундук, аккуратно доставал коробочки, читал названия, нужные откладывал в сторону, а ненужные складывал обратно. Сундуков было сорок шесть штук, так что занятия Хэссу хватит на пару дней.
За этим благостным занятием Хэсса застал Вунь. Он появился, как всегда внезапно, и принялся помогать Хэссу.
- Чем помочь? - Вунь запрыгнул в сундук и стал подавать Хэссу коробки. Дело пошло быстрее в несколько раз.
- Ты аккуратнее, - предупредил его вор, - если коробка раскроется, то декорация развернется.
- Как они их интересно хранят, - Вунь обожал рыться в чьих-нибудь вещах.
- Есть еще особо ценные декорации, они в мешочках, - сообщил Хэсс. - С ними будет занимать Боцман, или поручит нам, когда закончим с сундуками.
- Да? - Вунь получал массу удовольствия от новых для себя дел.
- Да. Вунь, не расскажешь мне про личных духов? - попросил Хэсс.
Вунь замер, а потом ликующе заголосил.
- Ты потише, - потребовал Хэсс, - у меня уши заложило.
Вунь бы еще завалился на бок и поорал, но Хэсс просил этого не делать. Только что Хэсс сделал вторую важную вещь, которая подтверждала правильность выбора Вуня. Хэсс спросил о личных духах.
- Так ты ничего не знаешь? - Вунь готов был пересказать ему все, что знал.
- Мало что. Знаю, что есть личные духи, которые заботятся и их надо слушаться, - Хэсс осматривал очередную коробку.
- Хорошо. Значит так, личный дух должен не только любить, но и очень любить того, кого охраняет. Это - первое. Второе - личного духа надо всегда слушаться. Третье - личный дух заботится о тех, кого любит.