Я нарисовал на карте широкий полукруг, упирающийся одним концом в аэродром.
– Только не пытайся оправдать себя, если вдруг тебе придёт в голову меня ждать, у тебя на руках четыре человека.
– Можно я побуду с ним?- спросила Она.
– Побудь. Пошли нырять в ваш колодец.
00:20
Я опустился на пять метров под воду, прежде чем увидел ответвление, довольно большой лаз, по которому можно было пройти согнувшись. Плыть было легче. Только ничего особенного, просто длинный и мрачный коридор. Удивительно было другое. В воде всегда присутствует взвесь из ила и микроорганизмов, которые светятся в луче подводного фонаря. Здесь же ничего этого не было, вода была чистой как стекло. Опять святая вода? В ставке Гитлера? На магии был мужик помешан, и подвела она его, как всегда и всех подводила. Начиная с древнего Египта. И сейчас не лучше, все мечтают стать магами. Использовать силу тебе не принадлежащую. Только потом следует расплата, потому что за всё надо платить, даже за то что лечил людей, нельзя просто так менять судьбу, никому. Поэтому церковь не приветствует таких экспериментов. Они говорят что это всё от дьявола. А что думаю я? Если брать дьявола не как картинку с хвостом и рогами, а как некое вселенское зло, то я согласен. Мы не можем видеть за горизонтом.
Поэтому я так осторожен со всеми этими штуками. А Она говорит что я капризничаю.
Лестница вела вниз, сколько же здесь этажей? На схеме указано семь, мне нужен второй снизу. Допустим что мне надо углубиться на пять этажей. Каждый по два с половиной метра, плюс два метра перекрытия между этажами. Итого двадцать два с половиной метра, сорок минут под водой... Дохлое дело. Или воздух кончится, или то и другое вместе. С такими вот приятными мыслями я доплыл до тупика, где решил подняться наверх, посмотреть если есть воздушная прослойка. Она была очень узкой, примерно пятьдесят сантиметров от поверхности воды до потолка. Я посветил по сторонам и обомлел. Вода не доходила до края очередного узкого прохода на несколько сантиметров. Ухватился за край и попробовал влезть в эту щель. Мешал баллон на спине. Снял, закинул его на сухое место и проскользнул за ним сам. Через два метра в луче появился зал, и металлическая лестница вела вниз к непонятным механизмам. Воды не было. Значит были затоплены только верхние этажи, если кто и заберётся, то сразу же решит что дело это дохлое и надо сворачиваться. Как это и произошло с экспедицией организованной КГБ СССР в 1975 году. Они потратили целый месяц и даже пытались откачать воду, впрочем безуспешно. А теперь я смотрел сверху на машинный зал, наверняка здесь есть и сверхмощные насосы и электростанция. Главный пульт я разыскал быстро, рядом с герметичными дверями выводящими на другой уровень. Рубильник был доисторический, но стрелки на приборах дрогнули показывая наличие электричества в цепи, и тут же зажглось аварийное освещение. Теперь можно было жить и даже больше если хватит энергии, то я смогу проходить тоннели не надрываясь над каждой дверью. И пробовать можно начинать прямо сейчас. Я подошёл к выходу из зала, и нажал рычаг на стене. Массивная металлическая плита дрогнула и стала двигаться, открывая проход к внутренним помещениям.
Все двери были открыты и везде царил образцовый порядок. Как будто сотрудники ставки покинули свои рабочие места на выходные дни. Здесь меня не интересовало ничего, только один приглянувшийся документ украшенный многочисленными печатями и подписью Гитлера я засунул в резиновый мешок решив отдать Францу на память, заодно узнаю о чём речь.
Он (бункер) оказался намного больше чем мне казалось. На лифтах, а их здесь было три, я ездить не рискнул, кому интересно быть замурованным между этажами? Самым интересным, с моей точки зрения, был четвёртый этаж (отсчёт снизу), где были собраны многочисленные сокровища. Вообще, впечатление запасника краеведческого музея, на многих вещах нет бирочек - бери и уноси, никто и не хватится. Вода на верхних этажах играла роль увлажнителя воздуха, а само подземелье с его постоянной температурой и искусственным микроклиматом, плюс отсутствие освещения - одном из самых страшных врагов красок, делали его идеальным местом для хранения артефактов. Именно здесь перестал чувствовать время и некоторое время пребывал в этой эйфории, пока не включился защитный механизм, если можно его так назвать. Я просто упал и ударился головой о стену. А потом долго сидел и тупо таращился перед собой, где напротив красной краской было написано: "Achtung! Radon!", не в силах понять что же это такое. Zuruck! Sie hat eingeben Sperrzone Grundflache! (Назад, вы входите в запрещённую зону!). Из всего прочитанного меня впечатлило только слово "gasmaske - газовая маска". На автопилоте я сунул в рот загубник и открыл кран подачи воздуха, и маску надел тоже, не знаю зачем. Стало легче, сидел минут пять. Время опять пошло. Просочился всё таки на верхние этажи этот нехороший газ. Значит не мытьём так катаньем меня пытаются не пустить вниз. Встал и пошатываясь от внезапной слабости пошёл на лестницу за герметичной дверью. Это было оно! Пещера вырубленная в скале с громадным блоком отшлифованного гранита посередине. Приставная лестница вела наверх, к котлу стоявшему как памятник неизвестному повару. Литая массивная тренога высотой примерно около одного метра позволяла сидя разглядывать внутреннюю поверхность. В Древней Греции у пифий был такой же, и у Нострадамуса, а до него у Роджера Бэкона. Счастливчики. В древности этих казанов было как собак, и все с ними разговаривали, или суп варили, что тоже неплохо. Рядом стояло кресло из чёрной кожи. Вот здесь и проводил Адольф целые дни. Я представил это кресло в моей комнате и облизнулся, да и кожа странная, наверняка эсэсовцы содрали её с какого-то монстра, не иначе. Я подошёл ближе, в подлокотник кресла была вставлена медная табличка.
– Ну понятно, кресло из дворца, мастера Гамбса.- сказал я себе. Смутили только слова: "Shwarz Hautfarbe aus der Tatzewurm". Ну, "шварц" понятно, хаут -это шкура, а фарбе - цвет, а дальше мура какая-то: "татце - это лапа, вурм - червяк, значит червяк с лапами. Хотя "wurm" на немецком не только червяк, а ещё и дракон!
Я с уважением погладил чёрную кожу.
– Значит и до тебя добрались фашисты, дракоша.
Достал из карманов компенсатора две бутылки воды, и вылил как в Олимпийскую чашу, кстати и эта чаша тоже. Куда ни плюнь - везде котлы мерещатся! Посмотрел на манометр, воздуха мало осталось, пока бегал по этажам почти весь истратил.
Встал, сполоснул лицо в воде и сел в ожидании чуда, как Гитлер сидел здесь когда-то, вымаливая совет, как победить коммунистов? А что ещё я мог сделать?
Тяжесть навалилась на мои веки и я заснул.
Новогодняя ночь. Кремль. Дворец Съездов.
– Здравствуйте Николай Платонович, вы только пришли?
– Работа знаете, Сергей Борисович. Я бы совсем не пришёл, но хотелось увидеть вас.
– По какому поводу, позвольте спросить? Хотя что это я? Вам не даёт покоя Самурай? Не так ли?
– Вы правы. Я пришёл к вам, как к человеку который разговаривал с ним. У которого есть своё мнение.
Сергей Иванов покрутил бокал в руке.
– И что?
– Может быть вы скажете мне, что он хочет?
– А где он сейчас, вам известно?
– Пришло донесение из Киева. Самолёт, на котором они покинули Душанбе, сел на аварийную в Виннице. Вы можете мне сказать, почему в Виннице? Почему не в тысяче других мест на планете?
– Что нибудь ещё?
– Да. Через три часа на тот же аэродром произвёл посадку НАТОвский штурмовик, и такое совпадение, тоже попросил вынужденную посадку...
– В том районе только одно место могло заинтересовать Самурая... Ставка Гитлера.
– Мой аналитический отдел выдал тот же результат. Я поднял документы экспедиции КГБ в 1975 году. Они выяснили что бункер затоплен полностью, и рассчитывать на то что что-то сохранилось - нереально.
– Полтора года назад бывшая контора поиска, посылала туда своего человека.
– Идиоты!- скрипнул зубами Патрушев.
– Простите?
– Да мои работнички... Как можно было такое пропустить? Вот поэтому я и хотел вас встретить, Сергей Борисович. Однако, я перебил?
– Этот человек обнаружил пустоты не затопленные водой с помощью нового немецкого радара работающего в микроволновом диапазоне. В 1975 году таких радаров не было.
– Были Сергей Борисович! Только очень большие.
– Я об этом и говорю.- тонко улыбнулся вице-премьер. -Этот человек работал на военную разведку. С собой у него был, кроме радара, прибор связи "Сургут-3", сейчас он уже изъят из обращения...
– Угу, я помню, какие-то неполадки с конструкцией.
– У него не было неполадок. Дело в том что после сеанса связи, агент исчез вместе с прибором, радаром и всем остальным. Всё это время наш узел связи следит за сигналами со спутников, он больше не появлялся. В случае если он заработает снова, разведка сможет засечь его координаты с точностью до пяти метров.
– И что тогда?
– Специалисты будут знать как погиб агент. Потому что это своеобразный "чёрный ящик", как в самолётах.
– У Самурая такой же?
– Нет, у него новый вариант. И тоже пока молчит. А насчёт того, что он хочет? Что-то важное, по-видимому. Вы знаете я здесь думал об этом, попытался собрать воедино его путь...
– Пришли к чему-нибудь?
– Пришёл, только вам Николай Платонович, боюсь будет неинтересно слушать о летающих тарелках, зелёных человечках и тому подобное?
– Увольте, Сергей Борисович, тем более о зелёных человечках... Бред какой-то!
– И тем не менее, помните что сказал Рейган по этому поводу?
– Признаться нет.
– Он сказал, что эту битву мы проиграли, потому что они уже здесь, среди нас.