- Машенька, брат мой так загружен. Даже и не знаю, - Раиса набивала цену. - Впрочем, для вас он не откажется, я думаю. А что случилось?
Человеческое любопытство надо удовлетворять по мере возможности, чтобы неинформированная фантазия не подсказывала пакостных вариантов.
- Мой одноклассник, кажется, немного того. Мне очень жалко его мать, а она не способна пойти дальше того, что может предложить районный диспансер.
- И что - у него мания преследования? - Ох, как же нравится людям показывать свою осведомленность во всех областях знания!
- Вроде того: его преследуют герои телесериалов.
- О-о! Этим мой брат займется обязательно, Машенька, будьте спокойны. Его интересует эта проблематика.
Вышла я из кабинета Раисы, как из профессорского.
В коридоре пахло борщом и подгоревшим мясом. О чем-то переругивались официанты. Я подумала немного и снова возвратилась в Раисин кабинет:
- Да, еще забыла, Раиса Владимировна, скажите, кому на самом деле принадлежит ресторан? Я знаю, что его выкупил коллектив, но вижу, что Лев Петрович играет у нас тут в руководстве немаленькую роль.
Приторность Раисы превзошла самое себя. Она прямо сочилась подобострастием:
- Вы не ошибаетесь, Машенька, основной капитал был вложен фирмой Льва Петровича.
- А что это за фирма?
- Богатая и надежная фирма. А все остальное, если так интересно, вы ведь можете узнать у него самого. Хотя не понимаю, зачем вам это...
- Спасибо.
Вечер проходил по обычному сценарию. Я уже готовилась к последнему выходу, когда заглянул Мишка и сказал:
- Мария, там тебя спрашивают.
- Кто еще? - спросила я с раздражением, потому что не любила посещений ресторанных гостей.
- Говорит, знакомый. Я думаю, артист.
- Ладно, где он?
- У сцены, за кулисами.
За кулисами стоял и с интересом смотрел на выламывания кордебалета Лева-Феникс.
- Это вы?! - вырвалось у меня. От неожиданности, от радостного удивления я залилась краской.
- Не ожидали? - спросил тезка Бурелома, явно довольный произведенным эффектом. - Вечер у меня свободный, а целый день я думал о вас, захотелось увидеть, поболтать, познакомиться поближе. Надеюсь, вы разрешите проводить вас до дому?
Давненько я не слышала более приятных предложений, да еще выраженных столь изысканно, но в голову сразу же пришла мысль о машине Бурелома, и я поняла, что возникшую ситуацию разрешить мне будет непросто.
- Даже и не знаю, - сказала я грустно.
- У вас уже есть провожатый? - спросил Лев Петрович и посмотрел мне прямо в глаза. - Неужели кто-нибудь из этой кодлы? - он кивнул на запьянцовский зал.
- Сейчас у меня выход, поговорим потом, - ответила я.
Сердце у меня колотилось, но я заставила себя собраться. Небольшую, с рискованными шуточками, но вполне изящную сценку я сыграла с тем подъемом, который возникал только, если у тебя на душе хорошо. На танцевальный финал ко мне выскочили два балетных мальчика и один из них шепнул: "Машка, ты сегодня особенно легонькая..." Я ослепительно ему улыбнулась.
- Блестяще!.. - сказал мне Феникс. - И почему вы не в театре? Ваши способности и возможности повыше этого заведения.
Забавно! Разве не этот же вопрос задавал мне совсем недавно Бурелом?! Вот только ответ был слишком длинен и тягостен, чтобы отвечать.
- Так получилось, - коротко ответила я и ушла разгримировываться и переодеваться.
- Какой красавец, блин, был с тобой за кулисами, - сказала мне Вера.
Я и без того была взволнована, а еще этот ее искренний восторг.
- Так уж и красавец, - отмахнулась я. И вдруг Верка с неожиданной для нее наблюдательностью утвердила:
- Мужественные мужики всегда красивы. Но Бурелом, блин, конкуренции не потерпит!..
- Ну сколько раз тебе и всем остальным говорить!.. - Я взорвалась от этого упоминания Бурелома. - Не терплю я этих ваших блинов - масленицу целую вашими блинами накормить можно! Но у нас же не масленица!
- Но и не Версаль, блин, - обиделась Вера.
Что с ними спорить: книг они не читают, роскошную жизнь любят, а их поклонники язык этот не только принимают, но сами явились его создателями. Новая культура! А копнуть, сама-то я на какую культуру работаю?! Да и не Верка виновата, что я запуталась сегодня основательно.
- Ладно, не обижайся, - сказала я Вере. - Держи конфетку.
- Конфеты, блин, меня и погубят, - весело откликнулась она, уже простив мне мою вспышку.
Феникс и Бурелом. Чего я раздумываю? Почему не могу поступать, как считаю нужным?!
Решение было принято импульсивно, едва я увидела Феникса: сначала я разберусь с Буреломом, освобожусь от него, а потом уже все остальное. Потому что невозможно от души чем бы то ни было насладиться, когда на шее камень... Сегодня, во всяком случае, я против Бурелома не пойду. Камень мой недовольно пошевелился. "Камень на шее" я имела в виду совсем другой, а откликнулся этот - алмазный...
- Хотелось бы пойти с вами, - сказала я Леве-Фениксу, - но у меня сегодня назначена встреча, и меня ждут... Я перехватила его иронию:
- Это - совсем не то, о чем вы думаете...
- Я был бы полным кретином, Маша, если бы предполагал, что у такой интересной женщины никого нет.
- О, господи! Я же сказала - это тут ни при чем! - и словно что-то толкнуло меня под руку, произнесла взахлеб. - Вы мне нравитесь, вы мне, правда, очень нравитесь. И если захотите, я увижусь с вами завтра - у меня выходной, а сегодня не могу, никак не могу...
Он стал серьезным и грустным:
- Вот ведь какое совпадение: и вы мне нравитесь. Давно уже никто мне так не нравился, сам не знаю, что со мной.
- Не грустите, - подначила я, - может, пройдет?