Танис выпрямился и взглянул на Карамона.
Тот стоял точь-в-точь в такой же позе по другую сторону постамента.
- Я отдал бы жизнь за своих мальчиков, - пробормотал он. - И я знаю, что ты... ты сделаешь как надо. Ты всегда делал как надо, Стурм.
И Карамон поднялся с колен вслед за Танисом - медленно, словно нехотя. В его глазах стояли слезы.
Танис искательно обернулся - Стила не было рядом. Он стоял поодаль, позади почтительно отошедших рыцарей, но не сводил глаз с тела отца. Черты лица его застыли, он был бледен - и тем разительнее было его сходство с тем кто лежал перед ним.
- Ну вот и все, - пробормотал Танис. - Бедная Сара. Что ж, мы старались как могли.
Вздохнув, он развернулся, чтобы уйти.
И тут Стил, для которого, похоже, исчезли все окружающие, шагнул к постаменту на негнущихся ногах.
- Отец... - сказал он. Это был зов не воина, но ребенка, несчастного и потерянного.
Пальцы юноши стиснули холодные пальцы мертвого.
Яростная вспышка белого пламени, яркого и нездешнего, на миг ослепила и обездвижила всех, кто был в Чертоге.
Танис закрыл глаза и увидел на внутренней поверхности век пляшущие красные и желтые круги. Тогда он открыл глаза, силясь рассмотреть хоть что-нибудь в ослепительном потоке света, заливавшего Чертог. Зрение эльфов отличается от человеческого, они видят лучше и свет, и тьму, но быть может, все это было лишь бредом его потрясенного разума.
Ибо Танис увидел, что Стурм Светлый Меч восстал ото сна и стоял теперь посреди Чертога, одетый в свет.
Танис видел его так ясно, что чуть не бросился вперед, чтобы прикоснуться, схватить за руку, назвать по имени... Но что-то удержало его от этого. Взгляд Стурма был устремлен на сына, и были в этом взгляде скорбь и любовь.
Не говоря ни слова, Стурм дотронулся до ожерелья у себя на груди, медленно подошел к сыну...
Стил стоял онемевший и недвижный, сейчас он больше походил на мертвеца, чем его отец.
Стурм протянул руку и коснулся груди сына. Яркий свет вспыхнул под его пальцами, Стил судорожно вдохнул и быстро накрыл этот сгусток света ладонью. Пальцы его светились, словно перламутровая раковина, если посмотреть сквозь нее на свет. Свечение становилось все тише, затем исчезло. Но Стил по-прежнему стоял сжимая пальцы, словно в руке его что-то было.
- Святотатство! - вскричал вдруг Магистр тонким пронзительным голосом и выхватил меч из ножен.
Поток света исчез. Танис, еще не вполне пришедший в себя, недоуменно сморгнул. Похоже - что бы это ни было, явь или сон, - видение посетило только его.
Мраморный постамент был пуст. Вернее, на нем, сложенные по очертаниям человеческой фигуры, остались шлем, сияющий древний доспех и меч. Самого же Стурма не было на постаменте.
- Колдовство! - надрывался Магистр. - Нас обманули! Это не рыцарь, это прислужник Владычицы Тьмы! Хватайте его! Убейте его!
- Камень! - крикнул кто-то. - Эльфийский камень! Он украл его! Обыщите его!
- Взять его! Обыскать его!
Магистр, размахивая мечом, подскочил к Стилу.
Тот был безоружен и потому схватился за первое, что попалось ему под руку, - меч, лежащий поверх доспеха.
Магистр отлетел в сторону от первого же удара. Раздался лязг металла - старик врезался в какой-то постамент и свалил с него пыльные трофеи.
К Стилу ринулись остальные. Как бы силен и искусен он ни был, он не мог справиться один с семерыми разом.
- Карамон, прикрой ему спину! - крикнул Танис. В один прыжок перемахнув через опустевший постамент Стурма, он выхватил из ножен меч.
Гигант, казалось, только сейчас вышел из оцепенения.
- Танис! Мне показалось, я видел...
- Я знаю! Я видел сам! - выкрикнул Танис. - Карамон, ты поклялся своими детьми, что убережешь Стила от опасности!
- Так оно и будет, - отозвался Карамон с мрачной улыбкой и, схватив одного из рыцарей за руку, забрал у него меч. Толкнув его плечом так, что воин кубарем покатился по полу, Карамон шагнул ближе к Танису и Стилу.
- Вам незачем трудиться ради меня, - прошипел юноша сквозь зубы.
- А мы не ради тебя. Но ради твоего отца я сделаю и не такое, отозвался Танис, размахивая мечом.
Стил отбил атаку очередного нападающего и бросил на Полуэльфа взгляд, полный недоверчивого изумления.
- Я все видел, - просто отозвался Танис. - И теперь знаю наверняка.
Лицо Стила затуманилось. Он глянул на зажатую в кулак руку - свет еще сочился сквозь пальцы - и помотал головой, словно пытаясь стряхнуть наваждение. Похоже, сам он принял увиденное за колдовской морок. Но тут на него ринулось сразу трое, и ему пришлось заняться более насущными делами.
Увидев, что на защиту святотатца встали его спутники, Соламнийские Рыцари несколько поостыли и, окружив всех троих, замерли в нерешительности. Танис Полуэльф был самой важной персоной в округе, а Карамона чтили как героя. Но тут Магистр Вильям выпутался наконец из груды рухнувших на него доспехов и вскочил на ноги.
- Эти двое тоже предались Злу! - крикнул он. - Они все подосланы Владычицей Тьмы! Хватайте всех!
И рыцари ринулись на них всей кучей.
Глаза Стила загорелись темным огнем. О такой битве он мечтал всю жизнь. На его счастье, рыцари, объятые святым гневом, старались не убить его, но легко ранить, чтобы взять живым. Он сражался с отвагой и безрассудством юности, но все же не прошло и нескольких минут, как он был дважды ранен. Танис делал все что мог, но сказывалось давнее отсутствие практики. Больше всего проку было от Карамона: он работал и мечом, и кулаком, и его тяжелые удары надолго выводили нападавших из строя.
То ли желая без посторонней помощи пленить эмиссара Такхизис, то ли считая, что силы и так неравны, Магистр не послал за подмогой. Это давало некоторую надежду, и Танис между двумя ударами крикнул Карамону:
- Надо пробиваться к лестнице! За дверьми никого, а у ворот всего двое стражников!.. А потом...
- Сначала - ворота! - пыхтя отозвался Карамон. Перегнувшись через постамент, он ударом кулака отшвырнул от Стила одного из нападавших. Прах побери эту тесную кольчугу!
Стила отжимали к постаменту, его уже не было видно за сплошной стеной сверкающих стальных доспехов. Но Танис слышал его злой смех и видел свежие раны, а потому еще не спешил предаваться отчаянию. Мальчик явно не собирался даваться живым.
Он не желал осрамиться перед могилой собственного отца.
Если бы не почтение к его громкому имени, Танис был бы уже трижды мертв. Он сражался в полную силу, от него же старались только защищаться, отрезая путь к бегству. Магистр с беспокойством поглядывал в сторону лестницы.
Если он поднимет тревогу, для троих осквернителей праха будет все кончено.
- Стурм, старый негодяй, - пробормотал Танис. - Ты втравил нас во все это, будь же любезен позаботиться о том, чтобы мы ушли живыми!