Девушка замотала головой. Плечи Слегарта поникли.
- Ах, - прошептал он, - что ж, может, так оно и лучше.
Незнакомцы переглянулись.
- А ребенок? - спросил Слегарт.
Девушка разрыдалась.
- Что? - воскликнул Слегарт. - И ребенок тоже?
- Нет! - ответила девушка сквозь слезы. - Малышка чудесная. - Она снова всхлипнула. - Вы не слышите ее отсюда. Но... но... Ох! - Девушка закрыла лицо руками. - Это ужасно! Я никогда не видела ничего подобного...
На это один из незнакомцев кивнул, а другой шагнул вперед.
- Извините, хозяин, - произнес он хорошо поставленным голосом, но с необычным акцентом. - Здесь, кажется, произошла какая-то ужасная трагедия. Возможно, нам лучше уйти...
- Нет, нет, - поспешно сказал Слегарт. Мысль о потере денег привела его в себя. - Лиззи, или вытри слезы и помоги приезжим, или иди плакать на кухню.
Закрыв лицо передником, Лиззи выбежала на кухню.
Слегарт провел незнакомцев к столу.
- Да, печально, - покачал он головой.
- Можем ли мы узнать... - начал один из гостей небрежно, хотя внимательный собеседник заметил бы, что он необычайно напряжен и нервничает, так же как и его товарищ.
- Ничего, что могло бы обеспокоить вас, джентльмены, - сказал Слегарт. - Одна из служанок умерла в родах.
Тот, который задавал вопрос, невольно протянул руку и схватил ладонь сидящего рядом с ним. Тот предупреждающе посмотрел на него.
- Это действительно печальная новость. Мы очень сочувствуем, сказал первый голосом, в котором все оттенки эмоций явно находились под контролем. - Это была... ваша родственница? Извините, что спрашиваю, но вы так расстроены...
- Да, я расстроен, джентльмены. Но она мне не родня. Пришла сюда зимой, умирая от голода, попросила работу. Что-то знакомое было в ней, но как только я начинаю об этом думать, - он взялся рукой за голову, - у меня возникает это странное ощущение... В общем, я хотел ей отказать, но вы знаете, что такое женщины. Кухарка стала на ее сторону, переживала за нее, и я ее принял. Я не из тех, кто легко привязывается к людям, - важно добавил Слегарт, - но такой хорошенькой я отроду не видывал. Она стала почти всеобщей любимицей. Что ж, - сказал Слегарт, чуть оживившись, - я могу предложить вам, джентльмены, холодное мясо и эль, но ничего горячего сегодня нет. Кухарка в расстройстве. И похоже, со слов Лиззи, с ребенком что-то не то...
Внезапное, быстрое движение руки одного из незнакомцев приковало Слегарта к полу с полуоткрытым ртом, с полусогнутым телом и приподнятой в разговоре рукой. Открывающаяся дверь кухни застыла на полпути. Плач девушки прекратился. Капля эля из крана повисла в воздухе над полом. Среди этого заколдованного оцепенения два незнакомца действовали быстро. Они побежали наверх, открывая все двери и заглядывая внутрь. Наконец они подошли к комнате в самом конце коридора. Один из них заглянул внутрь и поманил рукой второго.
Огромная женщина, очевидно кухарка, замерла во время расчесывания чудесных волос бледной девушки, которая лежала на кровати. На толстом добром лице кухарки блестели слезы, натруженные руки, по-видимому, убирали тело только что умершей. Глаза девушки были закрыты, руки скрещены на груди и держали букетик роз. Юное лицо освещала свеча, необычайная красота девушки усиливалась нежной, умиротворенной улыбкой на побелевших губах. Эмберил! - вскрикнул незнакомец, упав на колени. Он схватил холодные руки девушки. Его товарищ положил ему на плечо руку:
- Какое несчастье, Кэрил.
- Почему мы не приехали раньше! - Кэрил гладил руку Эмберил.
- Мы приехали так скоро, как только могли, - тихо ответил ему друг. - Так, как она хотела сама.
- Она послала нам сообщение...
- Только когда поняла, что умирает, - сказал друг Кэрила.
- Почему? - Кэрил смотрел на счастливое лицо Эмберил. - Почему она решила умереть среди... среди людей? - Он указал на кухарку.
- Я думаю, мы этого никогда не узнаем, - тихо ответил ему друг. Хотя я и догадываюсь, - добавил он, но так тихо, чтобы не услышал убитый горем Кэрил, и подошел к колыбели. Это был наспех приспособленный для кроватки деревянный ящик. Незнакомец что-то шепнул, и малышка очнулась от чар, вздохнула и захныкала.
- Все ли с ней в порядке? Что там говорила служанка... - Голос Кэрила звучал испуганно. - Она не мерт... - Он не мог говорить.
- Нет, - сказал его друг как-то таинственно. - Не бойся. Служанка сказала, что никогда не видела ничего подобного. Но малышка прелестна... Ах! - Он замер в благоговейном восхищении, потом повернул малышку к Кэрилу. - Смотри, смотри на ее глаза!
Кэрил склонился над девочкой, погладил пальцем крохотную щечку. Малышка повернула голову и открыла большие глаза. Она инстинктивно искала пищи, любви и тепла.
- Они... золотистые! - прошептал Кэрил. - Золотистые, как солнце! Такого еще никогда не случалось среди нашего народа... Интересно...
- Это дар ее отца - человека, без сомнения. Хотя я не встречал ни одного из людей с такими глазами. Но и этот секрет Эмберил унесла с собой. - Он покачал головой и вздохнул. - Ее дочь так же прекрасна, как была она сама. - Он завернул девочку в одеяло. - Теперь, мои друг, пора. Мы достаточно долго пробыли в этой странной, ужасной земле.
- Да, - сказал Кэрил, но не двинулся с места. - А как же Эмберил?
- Оставим ее среди тех, с кем она выбрала быть в свой последний час, - ответил друг Кэрила. - Возможно, один из богов примет ее теперь и проводит ее блуждающий дух домой.
- Прощай, сестра, - прошептал Кэрил. Он взял букетик, поцеловал ее руки и осторожно положил цветы в карман.
Друг Кэрила проговорил слова на древнем языке, чтобы снять чары с гостиницы. И два незнакомца, держа на руках малышку, исчезли из комнаты, как исчезает серебристое облако от солнечных лучей.
И девочка была так же очаровательна, как и ее мать. Ибо говорят, что в давние времена, прежде чем соблазниться злом, самой красивой из рас, когда-либо созданных богами, были людоеды...
ЖЕРТВА
(The Sacrifice)
Глава 1
Последний отзвук вечернего звона колоколов со сторожевой башни Храма Паладайна сменился звуками захлопывающихся дверей и ставен, скрежетом ключей, поворачиваемых в засовах, и пронзительными протестами любопытных кендеров, выдворяемых из лавок, где они рассматривали товары. Шесть ударов колокола возвестили о завершении трудового дня. Лавочники закрывали свои магазины, покупатели, забежавшие за покупками в последнюю минуту, раздосадованно выходили наружу, все еще сжимая в руках деньги.
- Маркус, мы закрываемся, - поторопила Йенна своего молодого помощника. Покинув свой пост у двери, юноша принялся проворно закрывать тяжелые ставни, защищающие граненые стекла окон.
В магазине наступили сумерки. Йенна улыбалась. Она любила свою работу, но это время ей нравилось больше всего. Все покупатели уходили, шум их голосов стихал, и она оставалась одна. Она не спешила уходить, прислушиваясь к тишине, вдыхая запахи, которые, даже если бы она потеряла зрение и слух, сказали бы ей, что она находится в магазине волшебных вещей: аромат лепестков розы, пряные, крепкие запахи корицы и гвоздики, тяжелый, обморочный дух от высохших крыльев летучих мышей и заскорузлых панцирей черепах. В эти часы запах был сильнее всего: солнечный свет порождал благоухания, а темнота усиливала их. В дверном проеме появился Маркус.
- Что-нибудь еще я могу сделать для вас, госпожа Йенна? - Пылкому молодому человеку не терпелось выказать свое рвение. Он был недавно нанят и уже безнадежно влюблен в нее, как только девятнадцатилетний может быть влюблен в женщину пятью годами старше. Впрочем, в Йенну влюблялись все ее помощники. Она даже рассчитывала на это и была бы разочарована и, возможно, разгневана, если бы этого не произошло. Тем не менее она нисколько не заигрывала со своими юными приказчиками, всегда оставаясь сама собой - чего было более чем достаточно благодаря ее красоте, могуществу и окружавшей ее таинственности. Йенна была влюблена, и это знали все в Палантасе.
- Нет, Маркус, - заявила Йенна, хватая метлу и принимаясь оживленно мести пол, - можешь отправляться на Кабанью Голову на ночную пирушку со своими дружками!
- Они просто дети, - презрительно отозвался Маркус, не отрывая от нее глаз и с восхищением глядя на каждое ее движение. - Я предпочел бы остаться и помочь вам прибраться.
Йенна шутливо вымела за дверь вместе с сором и несколькими мятными листками и горящего желанием помочь Маркуса.
- Я уже говорила: здесь, в магазине, ты ничем не можешь быть для меня полезен. Будет лучше для нас обоих, если ты не будешь вмешиваться. Я совсем не хочу, чтобы твоя кровь была на моих руках.
- Госпожа Йенна, - начал было Маркус, - мне вовсе не страшно...