- Я тоже, - поддержал Тарнболл.
И Джилл согласился.
- Ладно. - Но когда они немного расслабились, сказал:
- И потом есть еще Джордж Уэйт.
- Джордж и его зубная боль. - Джек Тарнболл этого ожидал.
- Зубная боль? - нахмурилась Анжела, а затем захлопнула рот ладонью. И миг спустя:
- Один.., один случай доказывает другой! Теперь я понимаю, к чему ты клонил. Если лицо одного человека, оставшееся без кожи, может исцелиться за какую-то пару часов...
И Фред Стэннерсли закончил за нее:
- То что, черт возьми, делает Джордж Уэйт с какой-то простой зубной болью?
- Я думал об этом, - сказал Джилл. - Для того что он испытывает, нет никакого разумного объяснения. Ну, есть одно: что Миранда права и это все опухоль. То есть, проще говоря, он лишь думает - или, может, надеется? - что это зуб болит. Но ведь это же Замок, синтезатор, Дом Дверей, а Дома Дверей благотворные, сочувствующие; им полагается автоматически исцелять болезни. Допустим, с чем-то столь серьезным, как раковая опухоль, ему требуется больше времени. Не знаю... - Он покачал головой.
- Но мы знаем-таки, что его забирал тот особняк ггудднов, - напомнил ему спецагент. - Ладно, продержали его там недолго, но достаточно долго, чтобы он оказался в скверном состоянии, когда его выкинули обратно. И вообще, почему, черт возьми, отдали? Раз они, похоже, вознамерились истребить нас всех, то почему бы не избавились от бедного старины Джорджа тут же, на месте?
- Именно эти вопросы, - кивнул Джилл, - я и задавал себе.
- Так давайте выясним правду, - предложил Тарнболл. - Посмотрим на его зуб. Если дело не в нем, тогда это опухоль. И какой бы ни оказалась причина, если боль не начнет очень быстро спадать, то значит это... что-то другое. Он почесал в затылке и нахмурился. - Это имеет смысл?
И Джилл невольно улыбнулся:
- Перестань нас разыгрывать, Джек, - предложил ему. - Мы знаем, что ты, черт возьми, намного сообразительней, чем готов признаться.
- Мы уже порядочно пробыли здесь, - забеспокоилась Анжела. - Может, нам лучше теперь вернуться.
- Еще секундочку, - остановил ее Джилл. - Но вам следует узнать и о других вещах.
- Хороших или плохих? - Стэннерсли, похоже, встревожился.
- Зависит от того, чем они обернутся, - ответил Джилл. - Но некоторые могут обернуться в нашу пользу.
Продолжать?
- В каком хочешь темпе, - заверил его Тарнболл.
- Во-первых, в то время как Сит-Баннермен действительно смотрел на нас через тот экран, он не видел того, что вне экрана. Так что, похоже, он ограничен в том, что знает о нашем местонахождении в любое конкретное время. Если нам понадобится разделиться - и нет, я не выступаю за это - ему, определенно, станет труднее засечь нас. Следующее, когда ты находился вне видимости экрана вместе с Мирандой, Джорджем и Суном, то Сит говорил о наших "трех" спутниках. Но только трех?
Вас было четверо. Думаю, это была оговорка, ошибка. И такая, какую легко допустить, потому что...
- Потому что четвертый спутник - мужчина или женщина - не был нашим другом, - кивнул Стэннерсли.
- Вычеркни женщину, - отвергла Анжела. - Миранда, может, и кажется стервозной, но, поверьте мне на слово, она на сто процентов человек.
- И настоящая женщина, - добавил Тарнболл. - Ну, если дать ей шанс. Он кашлянул и мигнул, когда заметил, что все смотрят на него. - В любом случае, она совсем не вписывается в нашу картину постороннего.
- Согласен, - кивнул Джилл. - И также, думаю, мы все здесь уверены, что и Фред не посторонний. Так что у нас остаются Кину Сун и Джордж Уэйт. Один или другой.
- Шпион? - настала очередь Анжелы задать тот же вопрос.
- Возможно, - сказал Джилл. - Если Сит не пребывал в неведении, что Кину Суна тоже забирали. А если он об этом знал, то это делает его заявление о "трех" спутниках правдой. Во всяком случае, с его точки зрения.
- Все это очень запутанно, - заметил Стэннерсли.
- Но все подлежит проверке, - сузил глаза спецагент. - Это, думаю, моя задача.
- Только когда я дам команду, - поумерил его прыть Джилл. - Но не будем пороть горячку, давай пока не станем никого "отчуждать".
- Итак, это все? - Анжела начинала нервничать.
А Джилл давным-давно научился доверять ее женской интуиции.
- Что такое, милая? - спросил он. - Что тебя беспокоит?
Она огляделась кругом, нахмурилась и ответила:
- Вероятно, все эти разговоры о шпионах. Не возникало ли у тебя такого ощущения, что за тобой кто-то следит? Словно глаза прожигают дырку у тебя в затылке?
- Ладно, - согласился Джилл, заражаясь ее нервозностью. - Давайте вернемся к остальным.
Несколько минут спустя, пока они маневрировали, пробираясь по прогнутым мосткам обратно к своему убежище в виде огромного ковша, он мельком увидел Кину Суна, явно стоящего на карауле вне ковша. И увидел ли их желтокожий или нет, но он выбрал как раз этот самый момент, чтобы нагнуться и опять скрыться из виду, нырнув в промежуток между двумя массивными стальными зубьями ковша...
***
Миранда и Джордж Уэйт пробудились, заслышав топанье сапог по стали. Но Сун и не притворялся, что проснулся; он стоял, медленно и осторожно снимая с лица бинты.
- Чешется, - объяснил он, когда Джилл подошел к нему. - Лицо чешется. И рука тоже. Но лицо чувствуй... хорошо? - произнес Сун с выражением неподдельного Удивления.
- Дайте-ка мне, - предложил Джилл и удалил последнюю полосу бинта и вату под ним. А затем отступил на шаг и, не находя слов, молча покачал головой. А Тарнболл нашел-таки слова:
- Пластической хирургии здесь нечего делать! Кожа гладкая, как попка младенца! Даже не одной вмятины или прыщика.
- Повернитесь, - проинструктировал Джилл, направляя Кину Суна за плечо. И тот, не протестуя, медленно совершил полный оборот. Спецагент воспользовался такой возможностью и смахнул в сторону черные волосы на верху шеи Суна, а затем сказал Джиллу:
- У него почти все зажило.
Джилл знал, что имел в виду Тарнболл: не то, что у Сунна зажило лицо, а что крошечный шрам теперь почти совсем исчез.
А Сун смотрел на свою руку, на забинтованный обрубок, где раньше находилась кисть.
- Рука чесаться, - сказал он, посмотрев на Джилла.