И выгонял, и чего только не делал — не помогало. Своего она добивалась. Бывало, после сразу порозовеет, расцветет. А у него чувство такое, что он ей последнее отдает и сам себя зазря в нищету погружает.
Неизвестно, чем бы дело кончилось, если бы однажды сильно она его не допекла. Опять подкараулила, а потом в квартиру с черного хода проникла и на пороге его комнатки возникла.
Он и взорвался. На пол ее швырнул.
— Уйди! Убью!! — совсем теряет себя Коля и по лицу ее, потом ногой пинает.
А она ногу обнимает, глядит кротко и только охает податливо:
— Коля! Коля! Не говори так — мне больно!
И тут он неожиданно для себя совершенно скотски ею овладел. И такая жуткая сладость им вышла, такая сила страсти разрядилась, что совсем он душой опустошился. Даже неловко ему стало. В лицо ей избегает смотреть. Ну, а как поглядел — остолбенел даже: видит, она черт знает в кого превратилась и подурнела страшно. Вздрогнул Коля, взглядом в нее пристально вперился, а красавица на глазах чудищем становится и свое настоящее лицо показывает. Вурдалачка и есть вурдалачка. Онемел Коля, к полу прирос, тупо пялится на нее, не в силах поверить такому превращению. Она взгляд его перехватила и поняла все сразу. Одежду прибрала скоро и ходу! Молча, на него даже не взглянула, ушла и с того часу пропала без следа. Ни он, ни другие с тех пор ее больше не встречали.
Любая чара, видать, от слишком сильного чувства рассеивается, и нежить свое красивое обличье теряет. Не может вурдалачка любить беспредельно. Есть у нее спасительный для нас предел любовному переживанию, после которого теряет она человеческий облик. Будь по-иному, не оставила бы Колю. А он ее потом часто вспоминал и желанием неисполнимым и тайным мучился. Губительное, как известно, человека притягивает.