- Разумеется, - с любезной улыбкой согласился я, зная, что уже взял верх.
Ее глаза смотрели все так же испуганно. Миссис Рэндэлл отвела взгляд и уставилась в лобовое стекло.
- Джошуа срочно вызвали в больницу, и я была в доме одна, - начала она. - Уильям уехал в свою медицинскую школу, а Карен отправилась на свидание. Было где-то полтретьего утра, когда я вдруг услышала звук клаксона. Он гудел настырно и непрерывно. В конце концов я встала, накинула халат и спустилась вниз. Перед домом стояла моя машина. Мотор работал, фары сияли, клаксон ревел. Я выбежала на улицу и увидела Карен. Она лежала на руле, без сознания, а все вокруг было залито кровью. - Миссис Рэндэлл перевела дух, порылась в сумочке и, достав пачку французских сигарет, прикурила от моей зажигалки.
- Продолжайте, - попросил я.
- Это почти все. Я перетащила Карен на соседнее сиденье и повезла её в больницу, - миссис Рэндэлл нервно попыхала сигаретой. - По пути попыталась выяснить, что случилось. Я прекрасно понимала, откуда хлещет кровь. Юбка Карен была насквозь мокрой, но остальная одежда совсем не запачкалась. И тогда Карен сказала: "Это сделал Ли". Три раза кряду. До конца дней не забуду её тихий, жалобный голосок...
- Она была в сознании и могла говорить?
- Да. Но снова лишилась чувств, когда мы подъехали к больнице.
- Как вы догадались, что ей сделали аборт? Ведь это мог быть и выкидыш.
- Я заглянула в сумочку Карен и увидела чековую книжку. Последний чек, который она выписала, был на триста долларов и подлежал обналичиванию. Датирован воскресным днем. Вот как я догадалась, что ей сделали аборт.
- Вы не спрашивали, был ли этот чек предъявлен к оплате?
- Разумеется, не был. Ведь владелец чека сидит в тюрьме.
- Понятно, - задумчиво проговорил я.
- Отрадно слышать, - похвалила она меня. - А теперь извините... - С этими словами миссис Рэндэлл выскочила из машины и торопливо поднялась на крыльцо.
- А я-то думал, вы опаздываете на встречу, - бросил я ей вслед.
Она остановилась и оглянулась.
- Идите вы к черту!
Дверь дома с грохотом захлопнулась за ней.
Я зашагал к машине, размышляя о только что увиденном весьма убедительном представлении. Я заметил лишь два огреха. Во-первых, количество крови в желтой машине. На пассажирском сиденье её было больше, чем на водительском, и это обстоятельство насторожило меня.
Во-вторых, миссис Рэндэлл, вероятно, не знала, что Арт брал за аборт не более двадцати пяти долларов - только-только чтобы покрыть расходы на лабораторные анализы. Он считал, что таким образом остается в ладу со своей совестью.
5
Вывеска на фотоателье Кэрзина была совсем обшарпанная. Понизу мелкими желтыми печатными буквами шла надпись: "Любые фотографии. Паспорта. Знаменитости. Друзья. Заказы выполняются за час".
Ателье стояло на углу в северном конце Вашингтон-стрит, далеко от залитых светом кинотеатров и больших универмагов. Я вошел и увидел плюгавого старичка в обществе сухонькой старушенции.
- Да? - вежливо, почти робко вымолвил старичок.
- У меня несколько необычное дело, - сообщил я ему.
- Фото на паспорт? Это запросто. Через час будет готово. А если вы торопитесь, то даже быстрее. У нас огромный опыт.
- Это правда, - с чопорным кивком подтвердила старушка. - Мы сделали уже несколько тысяч таких портретов.
- Мне нужно нечто иное, - ответил я. - Видите ли, у моей дочери вечеринка по случаю шестнадцатилетия...
- Мы не снимаем помолвки, - оборвал меня старичок. - Весьма сожалею.
- Да, это так, - добавила старушка.
- У неё не помолвка, а шестнадцатилетие, - сказал я.
- Мы их не снимаем, - твердил свое старик. - Это исключено.
- Раньше, в былые времена, мы делали и это, - подхватила старушенция. - Но выходило просто ужасно.
Я вздохнул.
- Слушайте, мне нужны кое-какие сведения. Моя дочь сходит с ума по одной рок-н-ролльной команде, которую вы фотографировали. Я хочу сделать ей сюрприз и думал, что...
- Так вашей дочери шестнадцать лет? - подозрительно спросил старикан.
- Совершенно верно. Исполнится на следующей неделе.
- И мы фотографировали оркестр?
- Да, - ответил я, протягивая ему снимок.
Старик долго изучал его.
- Это не оркестр, это человек, - объявил он, наконец.
- Я знаю. Но он играет в оркестре.
- Тут всего один человек.
- Эту фотографию делали вы, и я подумал...
Пока я говорил, старик перевернул фотографию.
- Это наша работа, - возвестил он. - Видите, вот фирменный знак: "Фотоателье Кэрзина". Это мы и есть. Открылись ещё в тридцать первом году. Сначала тут заправлял мой отец, упокой, господи, его душу.
- Воистину так, - ввернула старушка.
- Так вы говорите, это оркестр? - Старик помахал фотографией у меня перед носом.
- Один из оркестрантов.
- Что ж, возможно, - он протянул снимок старухе. - Ты снимала какие-нибудь оркестры?