- Не за что, - он вытер руки бумажной салфеткой и вдруг застыл, будто истукан. - Полагаю, я должен сделать какое-то заявление, коль скоро она была моей племянницей и пациенткой?
Я не ответил.
- Если Джей Ди узнает о нашей беседе, то никогда в жизни не станет разговаривать со мной. Постарайтесь не забыть об этом, когда будете расспрашивать ещё кого-нибудь.
- Хорошо, постараюсь, - пообещал я.
- Я не знаю, что у вас на уме, да и знать не хочу, - продолжал Питер. - Вы всегда казались мне человеком разумным и толковым, а стало быть, вами движет не праздное любопытство.
Я не понимал, куда он клонит, и не нашелся с ответом. Питер пришел мне на выручку.
- Мой брат утратил ясность рассудка и способность мыслить трезво. Сейчас у него приступ паранойи, и лучше не приставать к нему с расспросами. Насколько я понял, вы были на вскрытии?
- Совершено верно.
- Какое они сделали заключение?
- На основании визуального осмотра трудно сказать наверняка, ответил я. - Пока никакой ясности.
- А мазки?
- Я их ещё не видел.
- Какое у вас сложилось впечатление?
Я заколебался, но все-таки решил, что темнить не стоит: откровенность за откровенность.
- По-моему, Карен не была беременна.
- Хмммм... - Питер снова почесал живот, потом протянул мне руку. Очень занятно, - сказал он.
8
У бордюра возле моего дома стояла здоровенная патрульная машина с включенной мигалкой. Коротко остриженный и все такой же крутой на вид капитан Питерсон, привалившись к крылу, наблюдал, как я подъезжаю и торможу на дорожке к гаражу.
Я вылез из машины и окинул взглядом соседние дома. Их обитатели сгрудились у окон, привлеченные мерцанием маячка.
- Надеюсь, вам не пришлось долго ждать, - сказал я Питерсону.
- Нет, - с ухмылочкой ответил он. - Я только что подъехал. Постучал в дверь, но ваша супруга сказала, что вы ещё не вернулись, вот я и решил подождать снаружи.
По его невозмутимой самодовольной физиономии пробегали красные блики от маячка. Я прекрасно понимал, что капитан не выключил его специально, чтобы досадить мне.
- Вы по делу?
Питерсон поерзал и опять привалился к машине.
- Вообще-то да. На вас поступила жалоба, доктор Берри.
- Правда? От кого же?
- От доктора Рэндэлла.
- Что ещё за жалоба? - с невинным видом осведомился я.
- Похоже, вы приставали к членам его семьи. К сыну. Жене. Даже к однокурсницам его дочери.
- Приставал?
- Так он мне сообщил, - тщательно подбирая слова, ответил Питерсон.
- И что вы ему сказали?
- Сказал, что разберусь.
- И вот вы здесь.
Он кивнул и тускло улыбнулся.
Мигалка начинала действовать на нервы. В конце квартала посреди улицы остановились двое мальчишек и принялись молча пялиться на нас.
- Я что, нарушил закон? - спросил я.
- Это ещё предстоит выяснить.
- Если я нарушил закон, доктор Рэндэлл может обратиться в суд. Он может пойти туда, если убежден, что в состоянии представить доказательства ущерба, понесенного им в результате якобы совершенных мною действий. Ему это известно, вам тоже. - Я улыбнулся Питерсону ещё более гаденько, чем он мне. - Как, впрочем, и вашему покорному слуге.
- Может быть, поедем в участок и обсудим это?
Я покачал головой.
- Мне недосуг.
- Я ведь могу задержать вас для допроса.
- Да, - ответил я. - Но это неразумно.
- А может, и вполне разумно.
- Сомневаюсь. Я - частное лицо и действую в рамках прав, предоставленных законом всем гражданам. Я никому не навязывался, никому не угрожал. Любой человек, который не хотел говорить со мной, мог этого не делать.
- Вы нарушили границы частных владений, вторглись в жилище Рэндэллов.
- Это произошло случайно. Я заблудился и решил спросить дорогу. Рядом был большой дом, настолько огромный, что я, разумеется, принял его за учреждение. Мне и в голову не пришло, что там живут люди.
- Учреждение, говорите?