- Слава богу, нет. Однажды мне предложили заняться ею, но я отказался. У меня уже было трое молоденьких пациенток. Более чем достаточно. Более чем.
- А кто именно просил вас заняться Карен?
- Питер, кто же еще? В этой семейке он - единственный мало-мальски здравомыслящий человек.
- Что вы знаете об абортах Карен?
- Об абортах?
- Не лукавьте, Фриц.
Он порылся в платяном шкафу, достал пиджак спортивного покроя, втиснулся в него и одернул лацканы.
- Люди не понимают простых вещей, - сказал Фриц. - Существует цикл. Клиническая картина, такая же ясная, знакомая и узнаваемая, как при инфаркте миокарда. Изучите её, запомните симптомы, и вы распознаете болезнь. Все было. Все уже многократно это видели. Непослушный ребенок нащупывает слабости своих родителей, причем совершенно безошибочно, и начинает извлекать из них выгоду. Последующее наказание должно быть сообразно этим слабостям. Все должно увязываться одно с другим: если вам задали вопрос по-французски, будьте любезны по-французски и ответить.
- Не понимаю вас.
- Наказание имело для Карен огромное значение. Она жаждала наказания, сообразного проступкам. То есть, имеющего отношение к сфере интимной жизни. Она хотела испытать боль, сопутствующую деторождению, дабы воздать себе за разрыв с семьей, обществом, нравственностью... Это замечательно сформулировал Дилан. У меня где-то есть его стихотворение... - Фриц принялся рыться на книжной полке.
- Не надо, не надо, я все понял, - поспешно сказал я.
- Нет-нет, это и впрямь красивые строфы, вам понравится. - Он поискал ещё немного, потом сдался и выпрямился. - Не могу найти. Ну и ладно. Суть в том, что Карен хотела страдать, но никогда не испытывала страданий. Вот почему она то и дело "залетала".
- Слышу речь истинного мозговеда.
- Нынче все мозговеды.
- Сколько раз она была беременна?
- Насколько мне известно, дважды. Но эту цифру называют все мои пациентки. Черт знает, сколько женщин воспринимало Карен как угрозу. Она нанесла удар по их системе ценностей, по представлениям этих людей о добре и зле. Бросила им вызов, дала понять, что они - старые, бесполые, тупые и трусливые кошелки. Для женщины средних лет такой дерзкий афронт - сущий кошмар. Она обязана отреагировать, ответить, сформировать мнение, которое дало бы ей возможность вновь уважать себя и, соответственно, презирать Карен.
- Похоже, вы наслушались сплетен.
- Ее боялись очень многие, - ответил Фриц, пыхая сигарой. Залитая солнечным светом комната наполнилась сизым дымом. Фриц уселся на кровать и начал обуваться.
- Честно говоря, вскоре я и сам почувствовал неприязнь к Карен, сказал он. - Она перегнула палку и зашла слишком далеко.
- Вероятно, иначе она не могла, - предположил я.
- Вероятно, её следовало хорошенько отшлепать, - ответил Фриц.
- Это ваше профессиональное суждение?
Он усмехнулся.
- Нет, обыкновенная человеческая досада. Уж и не знаю, скольких женщин эта Карен спровоцировала на измену, на пагубную любовную связь...
- Меня интересует Карен, а не эти женщины, - напомнил я ему.
- Карен мертва.
- И это вас радует?
- Не говорите глупостей. Чего это вы вдруг?
- Фриц, сколько абортов сделали Карен до прошлого воскресенья?
- Два.
- Один - в июне. А другой? Раньше или позже?
- Раньше.
- Кто её выскабливал?
- Понятия не имею, - буркнул он и запыхтел сигарой.
- Это делал знаток, - сказал я. - По словам Бабблз, Карен управилась за полдня. Значит, аборт был сделан искусно и без осложнений.
- Похоже на то. В конце концов, она была богата.
Я смотрел, как Фриц завязывает шнурки и пускает клубы дыма, и чувствовал: он знает имя врача.
- Фриц, это был Питер Рэндэлл?
Он хмыкнул.
- Зачем спрашивать, если сами знаете?
- Мне необходимо подтверждение.
- Крепкая веревка на шею - вот что вам необходимо. Да, черт возьми, это был Питер.
- Джей Ди знал?
- Боже, упаси! Конечно, нет!
- А миссис Рэндэлл?
- Хмммм... Не могу сказать наверняка. Возможно, хотя я сомневаюсь.
- Известно ли Джей Ди, что Питер делает подпольные аборты?
- Да. Это известно всем и каждому. Он - настоящий мастер этого дела, уж вы мне поверьте.
- Но Джей Ди не знал, что и Карен тоже делали аборты?