— Мы хотели наглядно показать, что и как изменится, — зашипела Ката. — Специально оформляли более крупно, ярко!
— Получилось, — засмеялся бывший Мариус Оллгар. — Сам чуть за меч не схватился!
Екатерина пожала плечами.
— Ну, да! Немного перестарались.
Искин выполнил приказ на сто процентов. А усталые путники, с точки зрения воинов и защитников семьи, действовали быстро и адекватно.
Когда ночью группа из встречающих и прибывших вошли в малый зал приемов, то даже сестры поразились. На всех свободных простенках были активированы выдвижные тонкие мониторы визоров с проектами парадных портретов. А так как все варианты образцов на них не поместились, в центре зала голопроектор создал объемные фигуры семейства Оллгар в двух экземплярах. Видеокопия реального отражения гостей, держала за руку прототип, с измененной внешностью. Единственная проекция женщины в темной накидке гордо стояла одна глядя на вошедших усталыми глазами. Даже Кате показалось, что в помещении полно народу. Понимая, что надо сделать презентацию немного по-другому она начала формулировать новый приказ для Искина, но прадед уже выхватил меч и, закрывая своим телом внучку и правнука, с криком прыгнул вперед:
— Ловушка! Окружают! Уходите!
— Выключить изображение.
Два голоса, злой мужской и спокойный девичий, разнеслись с легким отголоском эха по мгновенно опустевшему залу. Зато, получившуюся композицию, Искин зафиксировал для потомков: Эджилл Трюггви, не спеша убирать оружие, бдительно осматривал помещение. Мариус Оллгар, рукой удерживая жену за спиной, тоже напряженно прислушивался и оглядывался. Испуганная Ерлин прижалась к его спине и пыталась затащить туда Ивко, но мальчик вырвался из рук матери и, обнажив кинжал, встал рядом с отцом.
— Вот это, реакция, — восхищенно протянула младшая попаданка. — Мгновенно вошли в боевой режим. У меня так не получается.
— У меня тоже, попросим дедушку усилить наши тренировки, — растрепала ей волосы Катерина, а затем обратилась к гостям, — Извините за этот казус. Это были картины. Мы их подготовили, чтобы наглядно объяснить идею метаморфозы семьи Оллгар в династию Руаэль. Проходите. Присаживайтесь.
— Колдовство? — нахмурился знахарь. Он еще не готов был поверить, что опасность миновала, но глядя как Ерлин присела на оттоманку возле чайного столика, опустился в рядом стоящее кресло. Кресло, с другой стороны диванчика, занял Мариус. Он молча кивнул сыну на место возле матери и тот без слов подчинился.
— Нет! Это не колдовство, — покачала головой девушка, знаком останавливая уже открывшую рот девочку. Девчата разместились за чайным столиком, напротив настороженного семейства, на мягкой кушетке. — Это искусство. Повторяю, раньше я не имела доступ к таким силам и не умела ими управлять. А из магических даров у меня открылись пока управление водой и воздухом. В поселении, когда я почувствовала страдания больных, проявил себя еще один поток силы. Надеюсь, что это возможность исцелять, но инициации не было.
— Раз проявился, значит, прорвется, — буркнул старик. Остальные внимательно слушали их разговор.
— Вопрос: когда? — тяжко вздохнула Катерина. — Я же Ивко попросила привезти больных животных, чтобы не рисковать людьми. Но они тоже чувствуют боль, мучаются.
— А как людей исцелила? — с подозрением зыркнул на нее Эджилл.
— С помощью зелья, — удивилась девушка, — вы же видели.
— Так это была не волшебная палочка? — не выдержав, встрял в разговор Ивко. С опаской глянул на отца и втянул голову в плечи. Не дождавшись подзатыльника, как расплату за нарушение правила не вмешиваться в разговоры старших, он увидел, что все вопросительно смотрят на него. Вздохнул и огорченно пояснил: — Обидно! Я думал, что если могу ею управлять, то и у меня есть способности.
— Они у тебя есть, но еще спят. Вы все носители дара, — проворчал прадед. А потом, глядя в глаза Катерине, язвительно продолжил: — А с тобой, внученька, вместе сходим к болящей живности. Я побуду щитом от твоей силы. Может это страх нанести вред не дает раскрыться, выпустить силу. Такое бывает. Давайте, рассказывайте свою идею метаморфоз!
Ну, девушки и рассказали. Начали аккуратно с прописной истины: «Хочешь надежно спрятать — прячь на видном месте»! Затем, не вдаваясь в научные дебри и технические подробности, поведали, что есть возможность улучшить память и усилить тело. А когда Катерина озвучила, что после всех лечебных процедур они проживут как минимум еще сто лет, то прадед взорвался:
— Вон молодежь маскируйте! Меня лечить не надо! Зачем? Я уже еле хожу. Мой организм стар! Каждое утро я просыпаюсь с мыслью, что, если чувствую боль — значит, опять живу дальше. А Вы предлагаете еще на сто лет растянуть эту агонию?
— Ага! Видели мы недавно пируэты умирающего. Ничего так прыгал, — проворчала Ката себе под нос, но ее все услышали и улыбнулись. Это немного разрядило обстановку за столом. Дальше продолжали общение более спокойно.
— Я прекрасно понимаю, о чем Вы говорите, — перехватила эстафету у девочки Катерина, не давая: ее речи перерасти в хамство, а знахарю возразить. — Значит, помимо пластики проводим омоложение и полное исцеление.
— Нет, девочка, — устало махнул рукой старик. — Не понимаешь! Мы воины. Вылечишь ты сегодня наши тела, а завтра в бою нам ударом сломают ребра или отрубят руку. И сто лет жить калекой? Это даже не авантюра — это издевательство. Мне уже сто восемнадцать лет. Не знаю, за что наказывает меня Хранитель, не давая уйти в свои Чертоги, но мое тело ежедневно ноющей болью напоминает о каждой травме, что я получил за всю мою долгую жизнь. Как воин я готов терпеть боль, но не хочу делать это бессмысленно.
— Логично, — задумчиво протянула Екатерина, глядя на тезку. Кивнула каким-то мыслям и начала рассуждать вслух: — Надо ускорить регенерацию, запустить ген восстановления утраченных органов и усилить иммунитет.
— Да! А состояние организма после полного восстановления закрепить на генном уровне как эталон восстановления.
— Это утопия, — возразила старшая девушка.
— Не запустим лабораторное исследование, не узнаем, — хмыкнула девчушка. Глянув с сочувствием на растерянно молчащую семью и громко произнесла: — Искин, нужный биоматериал в медицинской лаборатории сохранился или надо пополнить?
— Анализаторы лабораторного комплекса работать не прекращали. Материал не требуется. Накопление данных происходит в блоках памяти кибердока, — раздался ответ из внешних динамиков. — Запрос капитана отправлен на коммутатор медицинского блока. Предварительные выводы будут озвучены через пять минут. Для более точного расчета последствий генной модификации требуется пятнадцать минут.
— Через пятнадцать минут доложить результаты исследования, — озвучила Катерина, с уверенным спокойствием глядя на напружинившийся мужчин. Защитники семейства вновь были готовы отразить любую опасность. Поэтому девушка пояснила: — Это голос нашего помощника. Он сохраняет многие знания и может быстро найти в памяти необходимые сведения. Мы зовем его Искин.
— Понятно, — сделал вид, что успокоился отец, — а он может вам отвечать через какое— то устройство. Как через рупор.
Прадед лишь молча кивнул, принимая объяснения. Глядя на него, Катерина предложила:
— Пока есть время, сходим к животным?
— А мне можно? — хором спросили Ивко и Ката. Насуплено переглянулись и расхохотались.
— Только если дедушка разрешит, — скинула принятие решения на чужие плечи Катерина. Две пары восторженно— умильных глаз уставились на грозно нахмуренные брови старца. Ката ещё и ручки сложила в молитвенном жесте.
— Прохвосты! Пойдем уже, — проворчал Эджилл и погрозил ребятне пальцем, — но стоять за моей спиной! А ты внученька будешь рассказывать мне все, что чувствуешь! Иначе что я тебе смогу подсказать?
Инициация дара целителя прошла молниеносно. Благо, по дороге хватило времени кратко рассказать о первом призыве воздуха. Когда Катерина переступила порог отсека, где были размещены клетки с животными, ощущение лютой стужи охватило ее тело, а рукам стало больно от фантомной боли из-за уколов ледяных игл. Девушка даже зажмурилась и застонала, но хрипя, описала свое состояние наставнику.
— Выпусти тепло! Куда прятала силу после ветра? Зови оттуда силу наружу! Растопи весь лед, что в тебя впивается, — голос знахаря звучал глухо, но она его услышала. Обнимая себя за плечи, так и не открыв глаза, она нашла маленький горячий комок под грудиной. Представила, что это теплая шаль, что она выхватывает ее, разворачивая перед собой. Кокон тепла окутал тело, а затем сила ударной волной понеслась по всему помещению. А когда Екатерина рискнула приоткрыть глаза — испугалась. Ни один маленький пациент не шевелился.
Глава 14
Девушка бросилась к ближайшей клетке, не обращая внимания, что ее сопровождающие тоже несутся к бедным животным. Дрожащими руками она пыталась откинуть задвижку замка. В это время к лежащим тушкам скользнул датчик забора анализов. И это привело девчат в чувство.
— Искин! Результат диагностики подопытных? — закричала Ката, глядя на остекленевшие глаза старшей сестры.
— Материал для анализов передан в лабораторию, — спокойно информировал кибердоктор. — Организмы пациентов ослаблены. Давление и пульс соответствуют видовой норме. Предварительный диагноз: все животные спят. Рекомендации лечения: покой, сон, обильное питье, постепенное восстановление привычного режима питание. Анализ закончен. Возбудители инфекционных и вирусных заболеваний не обнаружены. Паталогические отклонения не выявлены. Все показатели жизнедеятельности в норме. Прикажете наблюдать за пациентами дальше?
Катерина обернулась к наставнику. И знахарь, приобняв бледную девушку за плечи, впервые самостоятельно отдал приказ Искин:
— Да! Неделю ведем контрольный осмотр.
Пока экспериментаторы потихонечку плелись в зал, поступила информация, что медицинские капсулы подготовлены. Алгоритмы программ загружены в коммутатор кибердоктора по каждому пациенту отдельно. Вот тогда Ката и порезвилась. Приказала присвоить им «позывные». Причем себе оставила — «Ката». А прадед проворчал, что эта операция — авантюра. Что немедленно поступило в память Искина.
Однако перед тем как уйти в медицинский отсек они сделали еще одно важное дело. Понимая, что старшие родственники будут долго не доверять ей из-за порывистых действий Ивко, Екатерина предложила дать им клятву, что будет чтить и защищать любого из членов семьи как себя. Но была удивлена, когда все семейство решило повторить ритуал смешения крови, взяв за основу обещание мальчика. Вся будущая семья встала в круг. Сделав надрезы на ладонях, взялись за руки и хором произнесли: «Клянусь, что буду предано и верно, служить до самой смерти Вам и Вашему роду»!
И вот почти через пять часов, если быть совсем точными, то через четыре часа сорок пять минут, прадед не мог поверить, что выглядит как молодой мужчина не старше двадцати пяти лет и чувствует себя соответствующе. А обнимая внучку, пытался осознать, что юная, стройная девушка это его Ерлин,
«Не Ерлин — Эмили Руаэль», — сразу возникла мысль. В памяти замелькали образы и события, раскрывая знания о его новой семье и ее истории. Согласно легенде, отныне он Элендил, сын основателя рода и ему двести пятьдесят лет. Седэльрин Руаэль получил регалии владетеля в возрасте ста пятидесяти лет и погиб немного, не дожив до четырехсот летнего рубежа, в битве защищая свой феод от захватчиков. В той же битве погиб Сын Элендила — Оллгви и невестка Джиллин. Им было чуть более восьмидесяти лет. Его внучка Эмили, вышла замуж за благородного рыцаря, который вошел в семью. Миримон принял регалии рода Руаэль. А теперь у них растут дети, правнуки Элендила, старшая дочь Екатерина, сын Иравел и малышка Катарина.
Так вот о чем говорили девочки, когда уверяли, что они воспримут жизнь семьи как свою собственную. То, что он вспомнил, не было пересказом знаний. Элендил видел, как погиб отец, который бился рядом с ним. Потом подлая стрела вонзилась в горло сына, когда он закрыл своим телом жену. В самом начале ему показалось, что действительно видит своего сына, черноволосого, темноглазого, а потом его образ сменился на образ рыжеволосого Оллгви. Он сам держал истекающую кровью раненую Джиллин. И горечь от потери, и злость на подлых изменников, что открыли ворота замка, были его! Личные! Знахарь потряс головой, прогоняя легкое головокружение, и посмотрел на притихших правнуков.