А потом они ехали в странной карете, без лошадей. Яркие лучи света от ста свечей разрезали темноту леса. Он подробно отвечал на все вопросы, что задавала ему хозяйка: И чем живут люди. И про цены на хлеб. И сколько в поселении баб с ребятишками. Все было интересно этой странной колдунье. И почему ушли от старого лорда, мальчику тоже пришлось кратко рассказать, внимательно наблюдая, не разгневается ли его новая владелица.
Но как только они подъехали к поселению, она сразу стала, что-то бормотать. Ивко только четко расслышал: «Все облучены». И знахарю, который пошатываясь, вышел навстречу, первому «ввела инъекцию». А теперь приказывает полежать хотя бы лучину*.
(*Если щепку смазать жиром, маслом, или солидолом, а также закрепить под небольшим углом вверх, то лучина, длинною в пятьдесят сантиметров, будет гореть не менее получаса).
Ресницы сестры слегка дрогнули, и мальчик закричал:
— Госпожа! Она просыпается!
— Ты что, ко мне в подданные метишь? — фыркнула необычная Хозяйка, оттесняя его от кровати. — Ну, милая! Открывай глазки!
— Так, я же клятву принес, — удивился Ивко и мягкой поступью, чтобы не потревожить болящих, скользнул от лежанки.
— О ней мы с тобой не успели пообщаться, — согласилась женщина и махнула рукой, — потом поговорим.
Катерина почувствовала ледяной холод на подъезде к поселению. Еще только приближался добротный частокол из толстых бревен, а прохладные струйки уже бежали по рукам и вдоль позвоночника. Девушка понимала, что замерзнуть ее тело никак не может. Скафандр легко защитит ее от экстремальных температур космоса, а они были в машине! К тому же, она для мальчика, включила обдув теплым воздухом. Ведь только после лечения ребенок! Хоть и зовет себя свободным охотником.
Как только вездеход заехал в тяжелые ворота, что парнишка с натугой открыл для них, ощущение мороза стало сильнее. Однако импульса к действию, о котором предупреждала Матрица, девушка не ощущала. Катерина заглушила двигатель, но фары оставила разгонять тьму приближающейся ночи. Вышла из машины, прихватив сумку и поежилась. Зябко! Ладони все чаще кололи морозные иглы. Это напомнило Кате, как она водила руками над внучкой, обтирая ее водой с уксусом, когда та слегла с диагнозом «острый тонзиллит». Невзирая на то, что температура у малышки ползла к отметке тридцать девять градусов, и ее кожа должна была обжигать, руки бабушки замерзали. А над горлышком вообще показалось, что ледяные колючки впились в подушечки пальцев. Сейчас было схожее ощущение. Хорошо, что двадцать дворов, из которых состоял поселок, были расположены компактно внутри добротного частокола, недалеко бегать.
— Вот тут мы живем, — раздался голос мальчика.
Рукой парнишка показывал на ближайший бревенчатый домик. Не большой, но ладный. Кивнув в ответ, она осмотрелась и направилась к дому. Не успели «спасатели» подняться на крыльцо, дверь распахнулась. Из нее вывалился худой, высокий мужчина в возрасте. Почти старик. Все симптомы острой лучевой болезни были видны невооруженным глазом. Быстро подставив плечи, Ивко с Катериной помогли ему вернуться в дом.
— Это мой прадед, наш знахарь, — быстро пояснил мальчик, когда они вдвоем, пыхтя, тащили его к широкой скамье. — Это он меня отправил к Вам.
— Там все, — бормотал больной. — У меня не получается им помочь.
— Сейчас всем поможем, — заверила его Катерина, доставая из сумки инъектор и поднося к хорошо просматриваемой яремной вене на шее пациента. — Начнем по очереди.
— Я сейчас всех позову, — попытался подняться хворый.
— Вам лучше сейчас полежать, — жестко произнесла Катерина и пошла к широкой кровати, где лежали родственники Ивко. — Не стоит пока бегать.
В то время как она доставала салфетки, чтобы протереть сопло подачи лекарства, упрямый старик опять попытался встать. Катерина показала глазами мальчику на упрямца и покачала головой. Ввод препарата всему семейству занял буквально несколько минут. И понимая, что мальчишка переживает за своих родичей, Катерина вернулась к первому пациенту, а Ивко сказала наблюдать за лежачими больными.
— Вы не понимаете, — твердил упрямец.
— Зря Вы так думаете, — парировала девушка. — Кто тяжелее всех болен? А кто только недавно заболел?
— Да какая разница? — гнев придал старику силы, и он поднялся со скамьи. — Я целитель! Я должен им помочь!
— Конечно, — ехидно согласилась с ним врач. — А потом упасть и умереть! Отличная идея! Лучше скажите, где могут помыться люди после лечения. Желательно с большим объемом воды.
Она понимала, что его зовет долг и ответственность, но отпустить сейчас его не могла. Этот целитель собрал такую дозу радиации, что казалось, будто находился в эпицентре взрыва. И объяснить ему, что он будет больше калечить своих пациентов, чем лечить, без долгой лекции не получится. Катерина задумалась: «Может Ивко дать в руки шприц? Он охотник. О кровеносной системе знает. Первую помощь пострадавшим умеет оказывать. Сам говорил, что его прадед этому учил с детства. Мальчик видел, как она вводит лекарство. В двух— трех домах под ее руководством сделает процедуры, если все будет нормально, то побежит помогать соседям самостоятельно». Голос старика вернул ее в реальность:
— Я их приведу! И если у Вас получится…
— Я приказываю лечь и лежать, — Катерина прикрикнула на знахаря и разозлилась на себя. Человеку плохо, а она орет на него. — Не трогайте пациентов! Мне быстрее пройти по домам, чем ждать, когда беспомощные больные, падая от слабости, добредут сюда.
— Госпожа! Она просыпается, — всхлип Ивко прервал ее злую отповедь.
— Ты что, ко мне в подданные метишь? — фыркнула Катерина, оттесняя его от кровати. — Ну, милая! Открывай глазки!
— Так, я же клятву принес, — удивился Ивко.
— О ней мы с тобой не успели пообщаться, — пробурчала девушка. И видя, как открывает глаза девочка, отмахнулась. — Потом поговорим. Принеси свежей воды.
— Ката? — прохрипела пациентка, с недоверием рассматривая склонившуюся к ней фигуру.
— Катерина, — твердо поправила ее целительница и помогла присесть. — Как себя чувствуешь?
— Странно! Но живой! Надо отметить этот день в календаре, — не весело улыбнулась выздоравливающая. — Тебе не нравится мое имя?
— Главное, что оно нравится тебе! Я рада, что ты первая очнулась! Нужна помощь, — быстро заговорила целительница, искоса посматривая на старика. — Ликвидации радиационного заражения от взрыва нашего двигателя уже идет. И по логике вещей район данного поселения беспилотниками обработан. Но людей после лечения необходимо провести через процедуру дезактивации. В общим! Ты девочка взрослая, сама все знаешь. Мы с твоим братом ушли…
Когда чужачка увела с собой Ивко, мужчина обратился к девочке:
— Что она тебе сказала?
Знахарь пытался услышать, о чем говорят девушки. Хрипящее обращение пришедшей в сознание девочки он расслышал четко, как и имя целительницы, которым она представилась. А вот потом их разговор перешел почти на шепот. И отдельно долетающие до его слуха слова, и фразы были ему абсолютно не понятны: дезактивация, ПАВ, радиоактивные вещества. Неужели колдунья уже захватила сознание девочки?
— Что? — правнучка с удивлением посмотрела на него. Видимо она забыла, что находится в комнате не одна. Потом потерла рукой лоб и начала подниматься с постели. Знахарь хотел подойти и помочь ей. Но увидев его движение, девочка резко выставила вперед руку. То ли, защищаясь от него. То ли, останавливая его порыв. И этот жест вызвал из памяти старца почти забытые образы. Его обдало жаркой волной. Но ребенок не заметила его заминки и продолжила, — А! Да! У нас много работы. Но надо еще минут пятнадцать, ой, пол лучины дать зелью подействовать.
Ее странная оговорка еще больше утвердила его мнение, что ребенок под воздействием. И он безмолвно ругал себя за то, что не нашел другого выхода, только как отправить Ивко за помощью к ведьме.
Глава 8
Старик не считал себя пророком, но слабый дар провидца у него был. Давным-давно, когда он только понял, что некоторые его сны сбываются, у него было видение: Яркая звезда прочертила на небосклоне огненную линию. Все люди, что были рядом, слегли с неведомой болезнью. Хворь напала на старых и малых как проклятье черных колдунов. А потом пришла женщина в странных одеждах и вместе с парнишкой всех исцелила. И вроде все хорошо! Можно успокоиться, но потом видение продолжилось. Он увидел, что все, почти все исцеленные практически сразу добровольно пошли служить этой колдунье и ее семье. Видимо ворожея, захватила в плен разум новых подданных. Слышал он еще от учителя, что есть такие заклятия подчинения.
Он не помнит точно внешность ее родичей, но они были очень непохожи на людей. А еще, знахарь видел, как она взмахом руки наслала, на подъезжающих рыцарей молнию. А его новые сородичи с радостью кричали, поддерживая такую нечестную битву. И поздравляли его с победой внучки. Но сколько он не всматривался, своей роднули не видел. Он часто обдумывал свое видение и понял! Скорее всего тот, кто наслал на них ЭТО проклятье, тот и снял его. Провидец записал свое пророчество, но никому не озвучил. Надеялся, что не исполнится.
А, когда огонь разорвал небо, он понял, что произойдет. Вот только помочь никому не смог… Испугался и отправил правнука к колдунье. Ивко единственный, из всех жителей селения, еще мог выдержать дорогу. Люди падали на ходу, а подсобить им не получалось. Старик надеялся, что чародейка даст юнцу волшебный артефакт и запросит какую-либо оплату. Но она пришла к ним сама. И девочка уже стала ее жертвой. Значит, судьбу изменить нельзя! Тогда он первый пойдет к ней в плен. А там будет искать возможность снять с сородичей, заклятие подчинения.
Время текло мучительно медленно. Ката де Рина смотрела на лежащих рядом с ней людей. Знание, что это ее родители, а ее зовут Карин пришло. Но полного осознание этого пока нет. Вдруг ресницы женщины еле заметно затрепетали, а затем она открыла глаза и осмотрела комнату. Улыбнулась дочке. С тревогой всмотрелась в лицо мужа. Увидела знахаря и попыталась подняться, но детская рука удержала ее.
— Карин?
Но на ее невысказанный вопрос ответил старик:
— Тебе еще рано вставать.
— Почему?
— Мы все заболели, как и твой муж.
— Это прилипчиво? — страх захлестнул женщину. Если муж принес заразу в поселение, то соседи могут и дом спалить вместе со всеми, чтобы не допустить ее распространения.