Ворушинский поморщился:
- Это была самовольная выходка Кореевой и Киселева. Они заварили кашу, а теперь нам приходится расхлебывать ее, - Юрий сделал приглашающий жест рукой: - Прошу вас, коммодор, фрегат-капитан. Следуйте за мной.
Мы вышли из нашего узилища и зашагали по широкому коридору, вдоль стен которого располагались двери кают, судя по расстоянию между ними двухкомнатных, как и та, в которой нас содержали. Это здорово напоминало мне жилой отсек для старшего комсостава на линкоре или космической станции.
Когда мы приближались к лифтам, мимо нас пробежали юноша и девушка едва ли старше шестнадцати лет, в рабочих комбинезонах с эмблемами инженерной службы на рукавах. На ходу они неумело, но старательно отсалютовали своему главнокомандующему.
- Наши рекруты, - объяснил Ворушинский. - Уже целую неделю руководство всех новороссийских школ с техническим, физико-математическим и медицинским уклоном стоит на ушах - бесследно исчезли лучшие ученики-старшеклассники. Нам пришлось действовать в большой спешке - из-за вас и, в особенности, из-за вашей дочери, коммодор. Но мы ни в чем вас не виним, вы просто выполняли свой долг. Это все Аня с Сашей, будь они неладны. Они с самого начала были недовольны медленным развитием событий, вот и решили ускорить дело, подсунув альвам странглетные запалы. Им даже в голову не приходило, что ответный удар габбаров может быть направлен не только против альвийских, но и против человеческих планет. К счастью, все обошлось без жертв.
Мы вошли в кабину лифта, и я, оценив по табло количество ярусов, с уважением произнес:
- О, впечатляет!
- Линкор "Георгий Победоносец", флагман нашего флота, - произнес Ворушинский, нажимая кнопку верхнего яруса. - Думаю, даже Терра-Галлия от такого не отказалась бы. Вот только с личным составом у нас туговато. Нам бы совсем не помешали несколько месяцев царствования Павла, в течение которых мы могли бы... Ай, ладно! Что случилось, то случилось. Хорошо хоть остальные наши корабли - легкие крейсера и корветы.
- Мм... - протянула Анн-Мари. - Если мы смотрели телепередачи в прямой трансляции, то, значит, корабль находится в локальном пространстве Новороссии?
- Предпосылка ошибочна, прямую трансляцию вы могли бы смотреть и в соседних системах. Но вывод ваш правильный. Сейчас мы находимся всего в пятидесяти пяти астрономических единицах от Хорса, в направлении, перпендикулярном плоскости эклиптики.
- Но как вам удалось незаметно протащить такую махину через контролируемую чужаками дром-зону? - в недоумении спросил я. - Не здесь же вы ее собирали.
- Не здесь, конечно. Но и через местную дром-зону тоже не протаскивали. Мы перегнали линкор в обычном пространстве от Проксимы. А вместе с ним летели и все корабли Первой эскадры, которым предстоит самое сложное задание - атака на чужаков с тыла, прорыв орбитальной блокады Новороссии.
Говоря о Проксиме, он, разумеется, имел в виду не звезду из земного созвездия Центавра, а Проксиму Хорса, расположенную в двух с половиной световых годах отсюда. В переводе с латыни "проксима" означает "ближайшая", поэтому в Галактике имелось несколько сотен звезд с таким названием, расположенных вблизи населенных систем.
- И сколько же времени вам понадобилось на такую переброску?
- Менее трех лет. А точнее, два года и одиннадцать месяцев.
- Быть того не может.
Юрий безразлично пожал плечами.
- Думайте, что хотите. Дело ваше. А если я скажу, что на протяжении всего полета мы дистанционно управляли кораблями, то вы тем более не поверите. А между тем так оно и было.
Я пристально поглядел ему в глаза:
- Кто вы такие, черт бы вас побрал? Откуда вы взялись?
Он ответил мне непроницаемым взглядом.
- Это не имеет значения, сэр. Главное, что мы есть.
Выйдя из лифта, мы проследовали по коридору в направлении, противоположном тому, куда указывали красные стрелки на стенах с надписью "ГЛАВНАЯ РУБКА, КОМАНДНЫЙ ЦЕНТР". По пути нам встретилось несколько ребят в офицерских мундирах. В другой ситуации я, наверное, иронично улыбнулся бы, увидев семнадцатилетнего паренька с погонами капитана второго ранга, но сейчас мне было не до улыбок. Все это происходило всерьез - у Новороссии была армия, сплошь состоящая из подростков; вполне боеспособная армия, которая готовилась нанести по чужакам удар.
Наконец мы добрались до кают-компании верхнего яруса, где находилось около двух десятков молодых людей. Все они, за исключением одного, при нашем появлении отдали честь, и все они, опять за тем же исключением, оказались моими подопечными, с которыми полтора месяца назад я прибыл на Новороссию. Окинув ребят быстрым, но внимательным взглядом, я убедился, что среди них отсутствуют только Рашель и Валько, а остальные в наличии, в том числе и Эстер.
Упомянутое выше исключение представлял собой царь Павел VIII собственной персоной. Он подошел к нам и поздоровался:
- Добрый день, коммодор Матусевич, капитан Прэнтан.
- Здравствуйте, ваше величество, - ответил я, пожимая ему руку. Затем снова посмотрел на вытянувшихся по струнке ребят: - Вольно, кадеты. Ну что, тоже попались? А где вы потеряли своих командиров?
- Их командирам удалось скрыться, - сказал Павел. - И между делом они умыкнули один из наших эскадренных флагманов.
- Вот молодцы! - одобрительно произнесла Анн-Мари.
- Да, молодцы, - согласился молодой царь. - Жаль, что они не с нами. Их помощь нам не помешала бы. Кстати, о помощи, коммодор. Адмирал Ворушинский хочет обратиться к вам с одной просьбой.
- Я слушаю.
- Это касается вашей группы, сэр, - взял слово Юрий. - Как я вам уже говорил, у нас туговато с кадрами, и особенно это касается командного состава. Пилоты, инженеры, стрелки и связисты тоже важны, но на Новороссии хватает ребят, которые днями просиживают в виртуальности, играя в космические игры. А вот с лидерами, с командирами у нас напряженка - мы не успели подготовить их в достаточном количестве. И тут нам очень пригодились бы ваши подчиненные. Готовясь к военной службе, они в течение нескольких лет изучали технику пилотирования и навигацию, занимались на тренажерах, некоторые из них даже совершали пробные полеты на настоящих кораблях. А всю последнюю неделю они имели возможность практиковаться на наших симуляторах и уже полностью освоились с особенностями конструкции кораблей новороссийского флота. Но что самое главное - у них есть командирская жилка и строгие понятия о воинской дисциплине. Мы готовы отдать под их начало корабли, у нас этого добра с избытком, однако... - Ворушинский сделал паузу. - Все упирается в ту самую воинскую дисциплину. Прямо они мне этого не говорят, но я вижу, что они чувствуют себя несколько скованно, не будучи уверенными, что не совершают ничего противозаконного. Полагаю, ваше согласие, как вышестоящего офицера, снимет с них бремя сомнений.
Глаза у ребят горели, и я прекрасно понимал их чувства. Когда-то я был таким же юным и тоже мечтал управлять космическим кораблем. Мне пришлось мечтать до тридцати шести лет.
- А вы, фрегат-капитан? - спросил я у Анн-Мари. - Что вы об этом думаете?
- А что тут думать, сэр? - вопросом на вопрос ответила она. - Разве вы можете им запретить?
- Да, конечно. - Я повернулся к своим подопечным: - Господа кадеты... эх, черт, мальчики и девочки. Поступайте, как считаете нужным, а всю ответственность я беру на себя. Бог вам в помощь.
Их лица радостно просияли. Ворушинский официально поблагодарил меня за сотрудничество, затем обратился к ребятам:
- Господа офицеры. С согласия вашего начальства вы временно переведены в подчинение Военно-Космического Флота Новороссии. Приказы о присвоении вам капитанских званий уже подписаны и с настоящего момента вступают в силу. А теперь отправляйтесь к седьмому порталу для посадки на свои корабли. Экипажи вас уже ждут.
Парни и девушки чуть ли не галопом понеслись к выходу; за ними последовал и Ворушинский. В кают-компании, кроме нас и Павла, осталась лишь Эстер, которая несмело подступила ко мне и произнесла:
- Сэр, я... я вынуждена подать в отставку.
- Да, я понимаю.
- Вы не возражаете?
- Не возражаю. Правда, я не уверен, что вправе принять твою отставку, но... ладно, это уже мои проблемы. Желаю тебе счастья, девочка. Мне было приятно работать с тобой.
- Мне тоже, сэр. Спасибо вам за все. - Эстер подошла к Павлу и взяла его за руку. - Ну, мне пора... Только не надо снова отговаривать. Я должна.
Павел молча обнял ее. Эстер уткнулась лицом в его плечо, а он нежно гладил ее роскошные рыжие волосы. Зрелище было таким трогательным, что мне даже стало неловко.
Наконец Эстер высвободилась из объятий своего царственного жениха и, страстно прошептав: "Я вернусь, обязательно вернусь..." - убежала. Павел проводил ее долгим взглядом и грустно проговорил:
- Я не хотел ее отпускать, но не мог не отпустить. Она бы никогда мне этого не простила.
- Ваше величество... - начал было я, но он перебил:
- Просто Павел.