- Условия приняты и обсуждению не подлежат. Однако у меня создалось впечатление, что у вас проблемы с личным составом.
- Если под проблемами вы подразумеваете наш возраст, то с этим вам придется смириться. Хотите помочь нам людьми? Пожалуйста, мы не возражаем. Пускай власти планет Содружества позволят нам провести набор добровольцев из числа старшеклассников и слушателей младших курсов военных академий.
Дюбарри растерянно покачал головой:
- Нет, это уже слишком для моих седин. Определенно, мир сошел с ума. Армия, сплошь состоящая из детей...
- Однако боеспособная армия, - заметил Ворушинский. - Вы сами это видели.
- В том-то и дело, что видел. И все еще не могу поверить собственным глазам. Мы, старики, были непоколебимо уверены, что без нас молодежь не способна и шагу ступить в верном направлении, а теперь вот получили на свою голову планету, где всем заправляют подростки. Какой-то юношеский шовинизм, право слово!... Да, кстати, коллега, когда вы намерены выпустить наших людей?
- Они уже свободны. Недавно их отпустили со всеми приличествующими извинениями и объяснили, что это была просто превентивная мера. Они так усердно разыскивали группу коммодора Матусевича, что могли помешать нашим планам.
Мы с Анн-Мари озадаченно переглянулись. Заметив это, Дюбарри пояснил нам:
- Видите ли, попались не только вы и ваши ребята. Сразу после прихода к власти царя Павла были схвачены все наши агенты на Новороссии. Все до единого - представьте себе! Как вам нравится такой дружественный акт со стороны союзников?
Ничего ответить я не успел, поскольку в следующую секунду в кают-компанию вбежала Рашель.
- Папа! - радостно воскликнула она с порога, но тут увидела Дюбарри, резко затормозила и отдала честь: - Адмирал-фельдмаршал!
- Вольно, мичман... гм, лейтенант-командор. - Он поднялся с кресла, подошел к ней и смерил ее пристальным взглядом. - Ну, и что вы скажете в свое оправдание? Как объясните неявку в штаб?
Вопреки моим ожиданиям, Рашель не стала приводить свои вчерашние аргументы.
- У меня нет приемлемых объяснений, адмирал, - просто ответила она. - Я признаю, что совершила серьезный проступок, но не сожалею об этом. С настоящего момента я слагаю с себя полномочия капитана трофейного крейсера "Нахимов", который, по договоренности с командованием флота Новороссии, переходит в собственность ВКС Земли. - С этими словами дочь сняла с воротника лейткомовские значки и протянула их Дюбарри. - Соответственно, я прекращаю свое временное пребывание в звании лейтенанта-командора и возвращаюсь к постоянному мичманскому. Хотя, боюсь, ненадолго. Прикажете подать рапорт об отставке прямо сейчас или мне ждать до возвращения в штаб?
Адмирал взял значки, посмотрел на них, затем снова на Рашель.
- А почему вы не ссылаетесь на первую статью устава?
- Потому что на нее ссылаются все, кому не лень.
- Совершенно верно, ссылаются. Согласно статистике, в каждом третьем случае провинившиеся обосновывают свои самовольные поступки именно этой статьей. Однако ваш случай - как раз тот, когда подобное обоснование уместно. Вы ведь понимали, что ваше прибытие в штаб автоматически лишит вас возможности присоединиться к новороссийскому флоту и принять участие в сражении?
- Так точно. Меня бы не отпустили.
- А между тем от контр-адмирала Кореевой и капитана Киселева вам было известно, что у них каждый командир на счету.
- Да.
- Сколько вражеских кораблей уничтожил ваш крейсер?
Дочка замялась.
- Я не знаю, адмирал. Нужно посмотреть бортовые записи.
- Как это вы не знаете? - удивился Дюбарри. - Ведь это был ваш первый бой как капитана. Неужели вы не считали?
- Поначалу считала, но потом сбилась со счета.
- Значит, их было так много?
- Ну... да.
- Больше сотни?
- Да, больше, - уверенно ответила дочь.
- Больше двухсот?
- Наверняка не скажу, адмирал. Но возможно.
- А сколько кораблей потеряло ваше крыло?
- Ни одного.
- И как вы оцениваете свой вклад в общую победу?
- Я полагаю, моя помощь была не лишней. Однако флот вполне мог обойтись и без меня.
Дюбарри в задумчивости прошелся по комнате.
- Ну, допустим, я отправлю вас в отставку. Хотя замечу, что это не совсем в моей компетенции; это дело земного Генштаба. Однако предположим, что я воспользуюсь своим правом начальника Объединенного Комитета. Как вы думаете, что будет дальше? А произойдет следующее: присутствующий здесь адмирал Ворушинский тотчас предложит вам поступить на службу в новороссийский флот как минимум в звании капитана третьего ранга, а скорее второго.
- Первого, - отозвался Юрий. - Черт побери, я дам ей бригаду!
- Вот видите, вас прочат в бригадиры. Но... - Дюбарри сделал выразительную паузу и погрозил ей пальцем, - ничего у вас не выйдет, мадемуазель. Вы остаетесь земным мичманом и командиром крейсера "Нахимов", который по-прежнему находится в оперативном подчинении Военно-Космического Флота Новороссии. Если адмирал Ворушинский поставит вас во главе бригады, то вы сможете надеть капитанские орлы. А пока носите это, - он вернул ей значки, лейтенант-командор Леблан.
Рашель лихо козырнула:
- Слушаюсь!
Сияя от гордости, дочь вдела обратно в петлицы лейткомовские знаки различия. Затем бросила на меня жадный взгляд и после некоторых колебаний обратилась к Дюбарри:
- Адмирал-фельдмаршал! Разрешите совершить в вашем присутствии не предусмотренный уставом поступок.
Он добродушно усмехнулся:
- Разрешаю.
Тогда Рашель подступила ко мне и, не стесняясь посторонних, крепко обняла меня.
- Ах, папа! Я так волновалась за тебя...
ЭПИЛОГ