Мы следовали по пятам за своим гризианином. Те, которые были дальше от нас, казались призраками в серых сумерках планеты, но "нашего" я имел возможность рассмотреть как следует. Это был мужчина средних лет, насколько я мог судить; несмотря на морщинистое лицо, тело его было мускулистым, руки длинными и сильными. У него были хорошо развитые челюсти и низкий выпуклый лоб, нависавший над глазами. Неужели он действительно ничего не видел и не слышал?!
Я сделал два шага, отделяющих меня от него, и дотронулся пальцами до его обнаженного нечистого плеча. Он не прореагировал...
Впрочем, все-таки прореагировал, но это произошло после нескольких бесконечно медленных шагов. Прошло, быть может, минуты две, когда гризианин, не останавливаясь, вдруг повернул голову к плечу, до которого я дотронулся. На минуту я встретился с ним взглядом. Меня всего трясло: его взгляд был серый, мутный, ничего не выражающий - глаза сумасшедшего или же животного, без единого проблеска разума... Гризианин медленно отвернулся, снова наклонил голову и продолжил свой путь. Он меня не увидел.
Я с ужасом посмотрел на Ртэслри. Тот пожал плечами: - Нет, он не сумасшедший, Луи.
Следуя за нашим гризианином, мы вышли вместе с ним в город.
Тропинка вилась среди развалин. Там, где хоть что-то сохранилось от бывших зданий, мы видели основы круглых строений из громадных каменных блоков, высотой в 10-12 метров, из чего можно было заключить, что сами здания были намного выше. Об этом свидетельствовали и сохранившиеся кое-где металлические конструкции, превышавшие полторы сотни метров в высоту... Да, но где же были те, кто когда-то населял этот гигантский город? Ведь построить такое не могли эти жалкие, голые, сутулые существа, снующие рядом с нами.
Я еще раз всмотрелся в нашего гризианина и в памяти вдруг всплыла фигура из черного мрамора, которая "украшала", фронтон Дома Разума в Большом дисколете. Перед нами двигалась как бы живая модель той скульптуры. Это открытие потрясло меня настолько, что я был готов задать вопрос Ртэслри, но Бен Коли, который шел перед нами, неожиданно остановился и кивком указал на развалины.
Под одной из аркообразных конструкций виднелось какое-то круглое отверстие в почве, Часть гризиан сошли с общего пути и теперь поочередно исчезали в этой круглой дыре. Когда исчез последний, оттуда вдруг стали вылезать другие гризиане - отправляясь в обратный путь, к выходу из города.
Я хотел пойти туда и заглянуть в эту дырку, но Ртэслри меня остановил.
Таким образом мы продолжали свой путь следом за нашим гриэианином. Часто приходилось останавливаться, потому что было трудно приноровиться к его медленной походке. Кил Нери сообщил нам, что он делает ровно тридцать шагов в минуту. Теперь гризиане двигались в двух направлениях - в город и к его выходам - и нам надо было cоблюдать осторожность, чтобы не столкнуться с кем-нибудь из них. Было странно, что и они между собой не сталкивались, хотя иногда проходили на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга. Через полчаса людей стало меньше, и дорожка почти опустела. Наш гризианин, однако, продолжал путь вместе с еще несколькими своими сопланетянами.
Временами, может быть, из-за медленной походки, к которой мы все-таки приспособились, а может из-за тишины и ровной безнадежной серости всего, что нас окружало, мне казалось, что я иду как во сне. И более того: долгое время наблюдая перед собой сгорбленную спину и скованные движения гризианина, я вдруг почувствовал слабую боль в спине и обнаружил, что и сам я тоже, ссутулившись, идy на полусогнутых ногах. Это так меня удивило, что я поднял руку и потрогал свою голову: слава богу, волосы были на месте, и на темени не было никакой антенны. Я выпрямился и начал ступать более твердо. Мне вспомнился случай из земной жизни, который отчасти мог объяснить это явление.
В молодости я отбывал воинскую повинность в Руане, в ракетной части тактических действий. Нашим взводным командиром был один лейтенант, Боаси ле Метр, молодой человек, отлично знавший технику и военные уставы, но страдающий полипами в носу. Так вот, именно этот лейтенант однажды попал в очень неприятную ситуацию, а вместе с ним - весь наш взвод и полк. Полипы, бог знает почему, начали мучить его именно в те два часа, когда нас построили на плацу для того, чтобы благоговейно слушать ежедневную речь Нерона И.
Как раз в эти часы, после первых слов Президента, Боаси ле Метр, сам того не замечая, стал ковырять указательным пальцем себе в носу. И ничего не извлекая оттуда, он, все же, в положении "вольно" (вначале Нерон II был очень либерален и позволял, чтобы его речи слушали в этом положении) не вынимал пальца из носа и был так увлечен этим занятием, что вполне возможно, пропускал некоторые пассажи из упомянутой речи. Это обстоятельство позже очень расстроило его, потому что на следующий день он не мог составить сочинение.. Но так или иначе, все прошло бы тихо и мирно, если бы не один пункт из полевого устава, который обязывал нас брать пример с нашего начальства даже и на поле сражений, а и сам лейтенант на каждом занятии кричал не меньше десяти раз: "Смотри, как делаю я, и делай так же". А чего только он ни делал! Между прочим, случалось, что именно тогда, когда он должен был показать всем, как следует отражать вражескую ракетную атаку с Востока, он внезапно хватался за живот и бежал в ближайшие кусты. После чего мы делали то же самое, что и он... Странно ли, что не прошло и месяца с момента поступления нового набора, к которому был причислен и я, как весь наш взвод, заслышав начало ежедневной речи, сразу же запихивал пальцы в нос. Ковыряние в носу очень помогало нам, поскольку таким образом мы хоть как-то развлекались. Прошел еще месяц и уже весь полк, взявший пример с нашего взвода, начал делать то же самое.
Это было незабываемое зрелище, братья земляне! Тысяча молодых ракетчиков, надежных защитников Отечества, ковыряли в носах так усердно, что их сопение слышалось, вероятно, за несколько километров от плаца. Да, но однажды в часть прибыла инспекция в составе старого полковника из отдела психомуштровки при Министерстве Победы, и при виде того, как внимательно мы слушаем речь, этот полковник тоже невольно запихнул палец в нос, Разница между нами и им была, однако, в том, что мы проделывали это с удовольствием, а он сразу опомнился и ударил себя по руке. Громкое "смирно" потрясло весь полк,и нас наказали тремя днями домашнего ареста - очень приятным наказанием, поскольку три дня мы сидели в казармах и резались в карты. Из домашнего ареста все мы вышли специалистами по белоту и покеру, но не забыли про свои носы, надеясь еще на три дня ареста. Однако наши начальники оказались более сообразительными: приказали нам во время речи надевать альпинистские рукавицы. Когда и это не помогло, пришел приказ из Министерства Победы: речи слушать в положении "смирно" и с оружием на изготовку - для воздавания "почестей". Как же вы будете ковырять в носу, когда нужно обеими руками держать лучевой пистолет, и притом - прямо перед носом?
Таким образом наше глуоокое уважение к Нерону было восстановлено. Мы дали клятву не ковырять в носу во время его речей, а лейтенант Боаси ле Метр, невольный герой всей этой истории, уволился в запас. А ведь был таким молодым!..
Это воспоминание каким-то образом восстановило мое душевное равновесие, нарушенное собственным же подражанием гризианину.
Мы дошли до одной из дыр среди развалин в самом центре города.
Наш гризианин, не ускоряя и не сбавляя темпа, пропал в дыре, за ним последовали и еще с десяток его сопланетян. Ртэслри дал нам знак сделать то же самое.
Мы спустились по разрушенным ступенькам, все время скользя, оступаясь и поддерживая друг друга. Вскоре мы оказались на дне круглого колодца с металлическим полом и стенами. Странно, что металлический колодец выглядел как только что отполированный - совсем новеньким. Никто бы не мог заподозрить, что он существует среди руин... Почти в тот же момент круглая платформа под нашими ногами дрогнула и мы стали проваливаться вниз.
Я испугался не на шутку. Бен Коли и Кил Нери, несмотря на свое превенианское бесстрашие, тоже явно были смущены. Только Ртэслри оставался невозмутимым. Он стоял, прижавшись плечом к плечу нашего гризианина (в колодце было тесно) и изучал форму его черепа.
Несколько минут спустя наш своеобразный лифт замедлил ход и остановился. В полированной стене колодца появилось отверстие.
Гризиане один за другим стали исчезать в нем. Мы последовали за ними и оказались в громадном зале, длиной метров в сто и шириной - в пятьдесят, облицованном таким же металлом, как и колодец.
По всей длине зала размещалось нечто металлическое, имевшее форму половинки огромной-дыни - наверное, какая-то машина, потому что внутри ощущалось движение: свист, треск, шипение. Это бронированное чудо временами слегка изгибалось, как будто по его корпусу проходили волны, затухавшие в дальнем его конце. Также периодически и в нескольких местах одновременно из корпуса со скрежетом выбрасывались длинные зубчатые рычаги, проделывая по одному , круговому движению и снова исчезая.
Гризиане окружили металлическую ладью - по пятеро с двух сторон. Одиннадцатый - "наш знакомый", встал возле узкого ее конца. Он поднял руки над своей низко опущенной головой и сделал такое движение, будто сбросил вниз какой-то рычаг. Сначала остальные десять гризиан протянули руки вперед, раскрыли ладони, потом сжали их в кулаки и снова опустили вдоль тела. Они повторяли эти упражнения через разные промежутки времени, после каждого выброса рычага корпуса.
- Ртэслри, - прошептал я смущенно, - они делают нечто, что, наверное, имеет смысл, но я...
- Смысла нет, - ответил Ртэслри, спокойно поглаживая свою броню из спирали. - Вы наблюдаете нечто, не имеющее смысла, Луи.
- И все-таки?
- Раньше за пятьсот-шестьсот витков Гриза вокруг Большой Желтой звезды до этого - их движения были осмысленны. Сейчас, как видите, эта машина полный автомат... Но они продолжают приходить сюда, как приходили их предки, и так будут приходить их внуки.
- Но зачем им это нужно?
- Тс-с-с!
Ртэслри быстро провел по своей спирали... и исчез. Исчезли и Бен Коли и Кил Нери. Я захотел закричать, но какая-то невидимая рука заткнула мне рот. Я замахнулся, чтобы освободиться, но не увидел и собственной руки... Ах, да, аппарат Ртэслри - искаженное пространство!
Я не успел еще прийти в себя, как с дальнего конца зала послышались тяжелые шаги - бум, бум, бум - и там появилось какое-то странное существо. Квадратная черная голова с большими светящимися зелеными глазами, черным квадратным корпусом, членистыми ногами... Я не сразу сообразил, что вижу перед собой робота, притом самой тривиальной конструкции.
Робот ступал медленно и тяжело, как все гризиане, неся в руках огромную посудину, из которой шел пар. Он оставил ее в центре зала, слева от машины, выпрямился и произнес один единственный звук: "Аааааам!" Гризиане сразу же прекратили свои ритмические движения. Они подошли к роботу. Несколько минут спустя все стояли около посудины, нагнувшись, загребая горстями ее содержимое и запихивая его в рот. Машина продолжала работать как ни в чем не бывало, робот же стоял неподвижно, скрестив членистые руки на груди.
Гризиане поели и разошлись по своим местам. Робот следил за ними зелеными линзами. Когда "дело" было сделано, он взял посудину и направился туда, откуда появился.
Но тут случилось нечто ужасное. Прежде чем исчезнуть, робот прошел слишком близко от стоящего слева гризианина и задел его своим металлическим плечом. Гризианин потерял равновесие и чуть не упал, но тут же попытался вернуться на свое место. Однако, в этот момент, зубчатые рычаги со скрежетом выскочили из корпуса машины и тот, что был ближе всего к нему, нанес жестокий удар. Гризианин закрутился как волчок. Из груди его хлынула кровь. У него явно уже не было сил вернуться на свое место. Еле держась на ногах и не обращая внимания на рану, он продолжал совершать свои бессмысленные движения, качаясь из стороны в сторону.
- С ним покончено, - прошептал мне невидимый Ртэслри.
Зубчатый рычаг снова выскочил с визгом. На этот раз зубцы просто впились в тело несчастного гризианина, и рычаг, делая круговое движение, несколько раз перевернул его в воздухе, а затем исчез в металлической конструкции вместе с гризианином...
К горлу, подступила тошнота. Схватив Ртэслри за руку, (мы опять стали видимыми) я потянул его к отверстию колодца. На выходе я оглянулся: гризиане все так же стояли вокруг металлического чудовища со склоненными головами, бесстрастные и равнодушные - они делали свое "дело".
- Возьмите себя в руки. Луи Гиле, - сказал Ртэслри, когда мы оказались под открытым небом среди развалин города. - Смотрите на Гриз спокойнее. Она не заслуживает ваших волнений.
- Но он умер у нас на глазах, Ртэслри!
- Да, есть в Галактике несчастья, которым никто не может помочь.
- Я уже вычислил вероятность этого вида смерти, - сказал Кил Нери. - В час на каждые сто человек подобной смертью умирает один гризианин. И причина в том, что у этих существ восприятие не связано с мышлением, а мышление с действием. Любое случайное нарушение их биологической программы приводит их к гибели.
- Антенны, - только и сказал Ртэслри.
Я вроде как оклемался и снова был способен задавать вопросы.
- Какие антенны, Ртэслри?
- Те, которые мы видели на их головах... Понимаете ли, Луи, когда-то все девять материков на планете были заселены и враждовали между собой. Тогда мысль и действия были необходимы. Но позже один из континентов, тот, на котором мы с вами находимся, уничтожил восемь остальных и стал полным властелином планеты...
- Ртэслри, я вас не понимаю. Неужели только опасность и война могут пробуждать мысль?
- Нет, естественно. Вы знаете, что мы, превениане, умеем думать, хотя у нас нет ни войн, ни вражды. Но у нас есть цель, к которой мы стремимся. И хотя сам я не верю в ее осуществление, я ее поддерживаю, потому что она поддерживает жизнь и дух Большого дисколета.
- А разве у гризиан не было никакой цели?