Его глаза расширились, затем он отвел взгляд:
- Мощная дрянь.
- Ага, - кивнула я. - Еще какая мощная. Давай-ка тебя отведут к доку, что скажешь?
- Ладно, - слабо кивнул он.
Циско с Хуанито подхватили его под руки. Со стороны выглядело так, словно Джейк - не высокий и накачанный мужик, весивший не меньше девяноста килограмм, а пушинка. Иногда нечеловеческая сила приходится очень кстати. Пока Джейка вели сквозь толпу охранников, его ноги слегка волочились по полу, но, уже на подходе к двери он шел сам, и почти нормально. Почти.
На этот раз я надела черную блузку, потому что последний мой чистый лифчик сушился в ванной. А без лифчика я никогда не чувствую себя в достаточной степени уверенно. Не знаю, достаточно ли плотная эта тонюсенькая кофточка, чтобы поддержать мою грудь. Лучше бы она была немного посвободнее. Блузки в обтяжку, конечно, удобнее, но смотрятся так, словно я имела в виду что-то еще, кроме того, что у меня кончились нормальные шмотки. Кобура без лифчика сидела намного лучше, зато, каждый раз, вынимая пистолет, я буду задевать рукой грудь. Неудобство незначительное, однако, может заставить замешкаться на секунду. Иногда этой секунды кому-то хватает, чтобы убить. Сердитая и испытывающая неудобство, я стояла посреди ванной. Казалось, будто кожа скукожилась, зудя от смущения и еле сдерживаемой злости. Я придирчиво осмотрела себя, пользуясь «третьим глазом», позволявшим смотреть всякие картинки в голове, ища ту самую точку, где оставил мне метку Арлекин. Метки больше не было, но на том месте я заметила нечто вроде синяка. Не настоящего, конечно, а метафизического, словно эта ранка еще долго будет давать о себе знать.
Еще немного подсушив волосы полотенцем, я выпрямила кудряшки с помощью каких-то гелей. Меня все еще смущало то, что пользуюсь такими штучками, но Жан-Клод уверял, что нет ничего постыдного в том, чтобы слегка себя побаловать. А мне все равно это казалось слишком уж девчачьими забавами. И вообще, стоит ли волноваться о прическе, если носишь пистолет не меньше двадцати часов в сутки? По-моему, не стоит.
В дверь постучали.
- Что еще? - спросила я, резковато, даже на мой взгляд. Черт.
- Извини, Анита, но Жан-Клод послал проверить, как ты там.
- Прости, Клей, у меня просто один из «таких» дней.
- Завтрак ждет в гостиной, - сказал он через закрытую дверь.
- Кофе будет? - полюбопытствовала я.
- Свежий, прямиком из каптерки охраны.
Сделав глубокий вдох, я выдохнула и пошла к выходу. Кофе. После кофе жизнь немного наладится.
Вопреки моим ожиданиям, с Клеем был не Грэхем, а Самсон. Он был не из числа охранников, скорее, почетный гость, прибывший к нам с визитом. Самсон был старшим сыном Мастера Кейп-Код, Сэмюэля. Его вампиры хотели упрочнить с нами связи, и с этой целью привезли мне на пробу Самсона, в качестве нового pomme de sang для меня, - что-то вроде содержанки. Эту роль раньше исполнял Натаниэль, пока не продвинулся в ранге до моего подвластного зверя. И теперь мне нужна была новая ходячая закуска, нравилось мне это или нет. Ardeur’у нужно было больше пищи. До сих пор мне удавалось избегать секса с Самсоном. Учитывая то, что ситуация смущала его ничуть не меньше, это было не так уж и трудно. И дело даже не в его внешности. Самсон довольно высок, широкоплеч, с волнистым водопадом темных волос, совсем таких же, как у отца. И даже глаза у него были папины, светло-карие, цвета лесного ореха. Он был как раз из тех сыновей, что вырастают точными копиями отцов, вот разве что был немножко выше, и характер у него мягче. Хотя, опять же, Сэмюэлю уже далеко за тысячу лет. Мягкость в вампирской среде не слишком полезна для выживания. И уж тем более она не поможет занять место Мастера города и удержаться там, - для этого твердость характера просто необходима.
Самсон улыбнулся мне мальчишеской, слегка застенчивой улыбкой. На нем была белая рубашка на пуговицах с закатанными рукавами и свободным воротником. Рубашка не была заправлена в брюки, а ноги босые. Его мать - русалка, или сирена, отчего некоторые привычки Самсона походили на привычки оборотней. Ему не нравилось носить обувь, хотя к одежде Самсон был более благосклонен, нежели мои мохнатые друзья. Может, в воде просто холоднее?
- У нас не хватает рук, припоминаешь? - сказал Самсон.
- Помню, помню, - безрадостно кивнула я.
- Это мое присутствие тебя так огорчило? - спросил Самсон, почему-то улыбаясь еще шире и сверкнув глазами. Казалось, мое плохое настроение вообще не способно ему передаваться. Хотя, мне довелось познакомиться с его матерью, Теей. Она была, как океан: в одно мгновение - спокойная ровная гладь, в следующее - штормовая волна, пытающаяся унести тебя в пучину. Наверняка благодаря Тее Самсон пребывает в убеждении, что все женщины изменчивостью настроений похожи на нее.
- Спасибо, что вызвался на роль пищи, чтобы дать охранникам возможность заниматься другими делами, - сказала я, и голос мой звучал умеренно сухо и не без сарказма.
- Я слышал, что ты уже накормила ardeur, - возразил он.
Я кивнула, и он протянул мне руку:
- Тогда позволь проводить тебя к твоему мастеру и настоящей пище.
Тяжко вздохнув, я все же подхватила его под руку. Самсон был отдан нам в кратковременное пользование. Для широкой вампирской общественности он здесь ради того, чтобы попробовать себя в роли pomme de sang. Но это только часть правды. Вторая заключается в том, что его мать была сиреной, последней представительницей своего вида. Она - прирожденная королева морского народа и сильная колдунья, большая часть магии которой по природе своей связана с сексом. Все русалки имеют обыкновение соблазнять смертных, но сирены настолько в этом хороши, что способны заставить вас разбить собственный корабль о скалы. Они могут поманить вас к себе и утопить, а вы будете наслаждаться каждой секундой. Сирены в сущности похожи на мастеров-вампиров, только специализация у них более узкая, и более редкая. Как я уже сказала, Тея была последней из сирен, если только ее сыновьям не удастся войти в полную силу.
Проблема в том, что для того, чтобы ввести сирену в силу, нужен секс с другой сиреной. А так как Тея - последняя представительница этого племени женского пола, а ее сыновья - последняя надежда исчезающего рода, то… в общем, проблема из ряда вон выходящая.
Хотя Тея, вообще-то, была не против заняться этим самостоятельно. Ее почитали, как богиню, еще несколько тысяч лет назад. Боги и богини постоянно вступали между собой в браки, или, по меньшей мере, трахались. Но Сэмюэль, хоть и сам уже разменял первую тысячу лет, был более консервативен в этом плане. Он пригрозил жене, что если она еще раз приблизится к Самсону с такими намерениями, то он ее убьет. Более того, если она хотя бы просто приблизится к их семнадцатилетним сыновьям-двойняшкам, убьет не раздумывая. Опять же, греческая трагедия. Но, если их сыновьям удастся стать такими же сильными, как Тея, или хотя бы приблизительно такими, то семья Сэмюэля будет править на всем Восточном побережье. Без вариантов. Они считались нашими союзниками и друзьями. Жан-Клод называл Сэмюэля другом на протяжении нескольких столетий, так что их сила нам даже на руку.
План заключался в том, что ardeur, если он имеет хотя бы отдаленное сходство с силой сирен, мог бы ввести Самсона в силу. Если получится - хорошо. А не получится - Тея обещала, что оставит своих сыновей в покое и смирится с мыслью о том, что она - последняя из сирен. То, что ее сыновья были наполовину людьми, или, в зависимости от точки зрения, вампирами, означало, что они принадлежат морскому народу в меньшей степени, нежели Тея. Теперь понимаете, почему я согласилась взять к себе Самсона на какое-то время? Я ведь, по сути, была их единственных шансом избежать семейной трагедии эпических масштабов. Но согласилась я на это, что и говорить, со скрипом.
В общем, я взяла его под руку и позволила вывести из спальни. Перед нами, исполняя свои обязанности телохранителя, шагал Клей. Хотя, будучи единственной из троих вооруженной, я видела мало толку в такой защите. Единственный волк, которого я видела при пистолете, это Джейк. У него была военная подготовка, так что Ричард разрешил ему носить оружие. Я просила Ричарда позволить мне сводить нескольких волков-охранников в тир, чтобы проверить их способности в стрельбе, и он сказал, что подумает. Не знаю, почему он противился идее вооружить охранников-вервольфов, но он - Ульфрик, король волков, и его слово - закон. Я - лупа стаи, но в волчьем сообществе эта должность означает не намногим больше, чем подружку. Не королеву, а потому и власть несопоставима. Лично мне больше нравилась организация сообщества леопардов, она не такая сексистская. Нимир-Ра леопардов обладает точно такой же властью, как и Нимир-Радж.
Из вырубленного в скале коридора, по которому мы шли, была видна часть гостиной с обитыми тканью стенами. И уже отсюда было слышно, что в гостиной меня ожидает не только Жан-Клод. Клей приподнял заслонявший проход поток ткани, такой же, какой была оформлена гостиная, пропуская нас с Самсоном.
Жан-Клоду и Ричарду пришлось повернуться, чтобы увидеть нас с дивана, на котором они сидели. На лице Жан-Клода было все то же приятное и приветливое выражение, а вот взгляд Ричарда посуровел, едва он заметил шагающего со мной под ручку Самсона. По напряжению плеч и сжатым рукам было видно, что он старался сдержать эмоции, это же явственно читались на его лице. Спасибо хоть на том, что он пытался держать себя в руках. Я настолько это оценила, что отпустила руку Самсона и подошла поприветствовать Ричарда. Склонившись через спинку дивана, я поцеловала его в щеку. Он явно удивился, как будто такого уже давненько не случалось, чтобы я поцеловала в первую очередь именно его. В конце концов, выбор был довольно широк. В дальнем конце комнаты был Мика, расставлявший на стеклянном кофейном столике кофе и еду, принесенную кем-то сверху. Натаниэль сидел на полу у столика. Он улыбнулся мне, но не сдвинулся с места, терпеливо ожидая, когда очередь дойдет до него. Следующим я подошла к Жан-Клоду, потому что он стоял ближе. Будь это официальный прием, пришлось бы соблюдать формальности более ответственно, но это просто завтрак для своих, так что все эти тонкости можно просто опустить. Самсон же был воспитан в поцелуе вампиров-консерваторов, придерживавшихся традиций старой школы, вампирской к тому же, где этикет соблюдался всегда, вне зависимости он времени суток и характера мероприятия. И по этому этикету я успела допустить уже три ошибки. Первая - отпустила руку Самсона. Нужно оставаться с сопровождающим до тех пор, пока тебя не перехватит кто-то, облеченный большей властью, или пока он тебя не представит кому-то, кому планирует сплавить. Вторая - поприветствовала кого-то из присутствующих прежде Мастера города. Третья - этот кто-то был правителем оборотней, занимающим положение ниже вампира, присутствующего в помещении. Согласно традициям старой школы, выше вампиров в помещении быть не может абсолютно никого. Исключением из этого правила в доме Самсона была его мать, Тея. Технически, она была подвластным «зверем» Сюмюэля, но, учитывая, что отец Самсона питал к жене слабость, игнорировать ее можно было только на собственный страх и риск. Если Сэмюэль был королем, то она была его королевой, что бы там не предписывали вампирские правила.
Жан-Клод был в одной из своих строгих официальных белых рубашек и при галстуке, закрепленным на груди серебряной булавкой, украшенной сапфирами. Он даже надел поверх черный бархатный пиджак с серебряными пуговицами. Очень официально. Эта или подобные ей рубашки на нем были явлением привычным, а пиджак - это что-то новенькое, для меня уж точно. Этой детали туалета я еще ни разу не видела, но у меня имелись серьезные подозрения, что где-то на нижних уровнях имеется огромное помещение, целиком и полностью занятое гардеробом Жан-Клода. Штаны были вполне обычными, но сидели намного плотнее, нежели любые брюки от костюма, какие я когда-либо видела. Заправлены они были в высокие, до бедра, сапоги из черной кожи с серебряными пряжками сбоку, шедшими от щиколоток до середины бедра. Что-то он чересчур парадно вырядился для простого семейного завтрака. Оказавшись в его объятьях, я заметила, что скользнувшие по моей щеке локоны еще влажные после душа. Если у него хватило времени принять душ, то что могло помешать высушить волосы?
- Ты напряглась, ma petite, - прошептал он в мои, не менее влажные, волосы.
- Ты одет слишком уж нарядно для завтрака, и волосы не высушил, значит, собирался в спешке. К чему эта суета?
Он нежно меня поцеловал, но я не стала закрывать глаза или расслабляться, отдаваясь поцелую. Жан-Клод вздохнул.
- Ты иногда чересчур наблюдательна, ma petite. Мы дадим тебе время позавтракать, а потом обсудим положение дел.
- Какие еще дела? - тут же полюбопытствовала я.
Сзади к нам подошел Мика. Оторвавшись от Жан-Клода, я поспешила его обнять, сразу же выяснив, что тот тоже приоделся. На нем были угольно-серые брюки и заправленная в них бледно-зеленая шелковая рубашка. На ногах - блестящие лакированные туфли к костюму, темнее брюк на несколько тонов. Кто-то заплел его, опять же, влажные волосы во французскую косу, отчего создавалось впечатление, будто у Мики очень короткая стрижка. Теперь, когда волосы не оттеняли его лицо, я заметила, насколько же красивым оно было. Структура костей у Мики почти женская, но, когда он носит волосы распущенными, это не так заметно. Зелень рубашки подчеркивала его глаза, зеленые, словно морская вода, пронизанная солнечными лучами, - чисто-зеленые с золотыми искорками. Чтобы задать вопрос, мне пришлось закрыть глаза.
- Что за дела?
- Рафаэль настоял на встрече во время завтрака, - ответил Мика. Мои глаза тут же распахнулись.
- Клей говорил, что Рафаэль потребует за увеличение штата охраны нечто, не связанное с деньгами.
Мика утвердительно кивнул.
- Но ведь Рафаэль - наш друг и союзник. Отчего же вы так серьезны и официальны? - я огляделась. Когда мой взгляд наткнулся на Клодию, она отвела взгляд. Ей явно было не по себе, так, словно то, что собирался просить Рафаэль, ее изрядно смущало. Да что ж там такого могло быть?
К нам подошел Натаниэль, его распущенные волосы длиной до лодыжек тоже были еще сырыми. Он бы непременно их высушил, но на это у него обычно уходило немало времени. С влажными волосами Натаниэль вполне мог сойти за обычного шатена, хотя на самом деле цвет его волос был почти медным, красно-коричневым. В руках у него все еще была большая диванная подушка, на которую он ставил свою тарелку, хотя сейчас та была на столе. Подушку он держал прямо перед собой, так что из-за нее я могла разглядеть только пару кремовых кожаных сапог, доходивших ему до середины бедра.
- Так, и какую из отсутствующих частей гардероба ты загораживаешь этой подушкой?
Натаниэль, озорно сверкнув глазами, с широкой ухмылкой отбросил подушку. Помимо сапог, на нем была только набедренная повязка, подходившая по цвету к обувке, и все. Мне уже приходилось видеть его в подобном наряде, но не в такой ранний час.
- Не то, чтобы зрелище мне не нравилось, скорее, наоборот, но не слишком ли рано для подобного наряда?
- Все мои костюмы - шелковые. А волосы такие мокрые, что непременно их испортят.
Он бросился ко мне в объятья, и я, запустив руки под гриву тяжелых волос, обнаружила, что они, и правда, еще очень мокрые. Настолько мокрые, что обнаженная кожа спины была прохладной и влажной на ощупь. Он прав, шелк бы это безвозвратно загубило. Я провела руками вниз, пока не нащупала его круглую, крепкую задницу. Тело Натаниэля охотно отозвалось на ласку, изогнувшись в моих руках, так что мне пришлось закрыть глаза и сделать глубокий вздох, прежде чем удалось вымолвить: