— Угу? То есть вы, милое дитя, завидев слугу Хаоса, вытащите книгу, начнете искать нужное заклинание, потом читать его. А гарон все это время будет смирно ждать результата ваших усилий?
Издеваются! — поняла Яна.
— У вас здесь магия на постоянной основе, а я в ней не в зуб ногой! А лишними знания не бывают!
— Вот уж не знаю, — с сомнением качнул головой веллин, сочувственно глянув на Авилорна. — Хорошо, пойду, приготовлю все необходимое вам, жена несчастного эдгерна.
И поплелся к выходу, полез вниз.
Весь вечер и всю ночь Яна мерила шагами комнатку, соображая, чтоб еще такое прихватить с собой, в поход по злачным местам обитания нечисти. Честно говоря, он очень жалела, что вместе с ней в этот мир не попал взвод спецназа и пара атомных бомб. Скинули бы пару тон на вотчину Хаоса и не мучились бы ни жители этого мира, ни она. Вот где просто необходимо оружие массового уничтожения — чтоб Ад — в пыль, а гароны — в пепел. Но как всегда, то, что нужно было недосягаемо, а то, что имелось, по большому счету ничем не могло помочь.
Но не только это печалило и расстраивало девушку — эльф. Он являлся главной причиной ее тревоги и раздражения. Этот ненормальный, а, вернее, типично нормальный для расы эльфов, преспокойно спал в обществе светящихся жуков, наплевав на метания супруги. Она извелась, решая задачу по спасению жизни сестры путем сохранения еще двух жизней — своей и инфантильного дитя лесов, а тот спит и ухом своим острым не ведет! И это чудо имеет мужской пол?! Кто-то явно недобро пошутил над ним.
Яне сильно хотелось подойти и нарушить безмятежный сон `любимого' парой пинков и плюх. А еще лучше криком в ухо: рота, подъем!! Чтоб того подкинуло и впечатало во что-нибудь тупое и недалекое, как он сам.
Эльф улыбнулся во сне.
Яна топнула ногой: Ну, до чего никчемное существо!
Утром Яне прибавилось причин для злости. Вэрн поднял их, как только она начала засыпать, а солнце, еще лишь, собиралось просыпаться. Веллин накормил гостей сочными фруктами и бухнул на пол перед Яной сумку, в которую мог спрятаться сам. Мало, данная коллизия чьей-то убогой фантазии была страшна и потрепанна, как жизнь старухи из сказки Пушкина о золотой рыбке, так еще и неудобна, похожа на бесформенный мешок с лямками. Сверху этой тряпочки тире насмешки над Яной, легла скрученная в жгут трава, что с большим трудом и от врожденного искривления зрения и извилин можно было принять за веревку. Фляжка, размером с флягу, холщевый мешок с сухими, умершими своей смертью тысячелетия два-три назад, фруктами, мумифицированными до состояния камня. И огромный том в пыльной бархатистой обложке на медных застежках с сапфирами. Он грохнулся последним, так как хозяин не удержал его в руках, и поднял тучу пыли. Авилорн вздохнул и заскучал. Яна принялась чихать, в перерывах пытаясь сообразить: над ней издеваются, считают идиоткой или таким образом, проявляют гостеприимство и доброжелательность?
Судя по смущенному лицу Вэрна смеяться над ней не собирались, поэтому Яна смолчала. Прикусив язык, мысленно рассказывая Авилорну все, что думает о чокнутых родственниках эльфов, принялась запихивать в сумку любезно предоставленное ей имущество. Том, метр на метр, не входил, да и весил, как мраморная плита надгробия. И все-таки Яна умудрилась его впихнуть, приложив титанические усилия. Одна. Эльф и веллин сидели сложив руки на коленях и смирно ждали, с любопытством естествоиспытателей глядя на ее усилия упаковать вещи, и не проявляли ни малейших попыток помочь.
Яна решила молча проглотить и это, в надежде, что эльф, все-таки вспомнит о своей принадлежности к джентльменскому полу и проявит чудеса воспитания, взяв на свои плечи груз торбы. Ничуть не бывало. Авилорн взял протянутые веллином мечи, завернутые в тряпицу. Развернул осторожно, провел ласково по ножнам, проверил, тщательно осмотрев клинки, и, пристроил ножны крест накрест за спиной. Веллин взял плошку с жуками и, освящая ими дорогу, повел путников прочь от города лесных жителей, который в предрассветную пору ничем не напоминал о своем существовании. Деревья исполины, обычные, ничем не отличающиеся от тех, в которых спали веллины, были повсюду и, казалось, им нет числа, и лес никогда не кончится.
Вот уже рассвело. Ноги девушки подкашивались под немалым весом сумки, а лес все продолжается, а веллин все идет и идет, а эльф бесшумно скользит следом, не обращая и малейшего внимания на пыхтящую от тяжести Яну.
— Может, поможешь?! — не сдержавшись, рявкнула она ему в спину.
— Зачем? — удивился Авилорн, настороженно покосившись на спутницу через плечо.
— Правда, зачем мне помогать? — пробухтела девушка. — А сам как думаешь?!
Эльф пожал плечами и прибавил шагу, сбегая от Яны.
Вот паразит! — возмутилась и поразилась она. Плюхнула сумку на мох возле куста и села отдохнуть. Взгляд упал на мелкие бордовые ягоды, свисающие гроздьями с веточек куста. Заманчивые, вероятно, спелые. Только Яна уже пробовала одну такую, спелую, поэтому рисковать не стала и осторожно, жмурясь на всякий случай, и клонясь в сторону, сорвала одну ягодку, раздавила пальцами. Та брызнула соком, оставив на пальцах капли красной жидкости. Сурикова с полминуты рассматривала их, не решаясь попробовать, даже растерла, проверяя не жжет ли она, не разъедает, как кислота, и уже потянулась за второй ягодой, чтоб рискнуть, попробовать все-таки на вкус, как поняла, что лишилась пальцев.
— А-а-аааааа!! — разнеслось диким верещанием по округе.
Эльф и веллин пригнулись от неожиданности, и, сообразив, что так может кричать лишь одно существо, рванули на помощь девушке, уверенные, что ее, как минимум, поедают живьем.
Яна, не переставая кричать, рассматривала свою руку, то место, где должны были быть пальцы, и могла поклясться, что по совокупности впечатлений они были. Но, их не было! На месте большого, указательного и безымянного пальца зияли отверстия, сквозь которые был виден мох, листья злосчастного куста, одарившего ее знакомством с еще одним производным этого дурного мира.
Она тряхнула ладонью. Надеясь таким образом вернуть свои конечности на место, и вновь посмотрела на руку — пальцы не вернулись. Повторный крик отчаянья и ужаса, прибавил скорости эльфу. Через секунду он уже стоял с мечом на перевес рядом с Яной, готовый отразить нападение врага и спасти девушку, но вот незадача, врага-то, как раз видно не было. А девушка крутилась волчком и вереща, трясла рукой. Что укусило жену, Авилорн не знал, но предполагал, что это был неведомый ему зверь, которого со свойственной ей любовью ко всему живому, жена довела до бешенства в рекордно короткий срок. Зверь, видимо, не стерпел и цапнул злюку, за что и поплатился — отравился кровью девушки, и, наверное, быстро отполз, чтоб умереть вдали от шума.
В это время, мчавшийся со всех ног веллин, наконец, прибыл в эпицентр событий. Тормоза отказали в последний миг, и пролетев по инерции пару шагов, Вэрн со всего маху впечатался в эльфа. Того отнесло к стволу, расплющило и слегка оглушило. Авилорн стек по дереву на мох в объятьях веллина и оба застыли, разглядывая танцующую девушку. А та, будто, и не видела их — металась, зажав запястье руки ладонью, и выла как стая волков в полнолуние.
Через пару минут наблюдения, Вэрн, с некоторым испугом глядя в раскосые глаза эльфа, спросил шепотом, делая акцент на каждом слове:
— Ты, правда, с ней, идешь в ад? А зачем?
Авилорн вместо ответа шумно вздохнул. Поднялся и вложил меч в ножны.
— Прими мои искренние соболезнования, друг мой, — с уважением посмотрел на него снизу вверх веллин и нехотя, кряхтя и сопя, поднялся со мха.
Яна перестала выть, сообразив, что пальцы на месте. Она смолкла, остановилась и, хмуря брови, смотрела на свою кисть, по которой тенью проходили проекции невидимых пальцев, когда она их сгибала. Именно! — подбросило ее: Сок ягоды подобен работе шапки невидимки!!
— А-а-а!! — уже от радости взревела Яна. Чего ж лучше набрать полную суму этих чудесных ягод, наесться и спокойно пересечь ад, украсть Алю и уйти! Пусть ловят их гароны. Ага, если смогут! Ха, умники!
Девушка спешно начала набирать плоды заветного кустика.
— Зачем тебе морока? — спросил Авилорн.
— Это ты голову всем морочишь, а я делом занимаюсь! — вытряхивая каменные сухофрукты из сумки, объявила девушка. И давай, вместо них, в мешок горстями ягоды собирать.
— Это морока, — сорвав гроздь, и выставив ее на обозрение жены, заявил эльф с видом родителя очень маленького и уникально глупого ребенка.
— Морока, — утробно проурчала Яна, с людоедской ухмылкой на губах. Забрала гроздь из пальцев Авилорна, сунула в мешок. — Название мне нравится. Ну, держитесь гароны- грифоны!
Парень понял, что девушка непробиваема в своих заблуждениях и, прислонившись к дереву, приготовился терпеливо ждать окончание сбора урожая.
— Хочу спросить, многоуважаемая…э-э-э…
— Яна, — подсказал Авилорн.
— Яна. Зачем вам столько мороки?
— Пригодится. Будет ломом против гаронов.
— Думаете? — скривился веллин в попытке уразуметь: верно ли услышал, правильно ли понял. — А вам разве мало груза за плечами?
— Авилорн мне поможет.
— Нет.
— Ах, вот как? Ты думаешь, я только для себя это делаю?… Ладно, интеллигент, иди налегке, а дама понесет твое спасение, прикроет грудью, когда придется. Не привыкать!
— Морока уже действует, — кивнул Вэрн эльфу, и тут же заверил. — Но к полудню раздражение пройдет.
Авилорн грустно улыбнулся: знал бы старый веллин, что состояние девушки вызвано не соком ягод мороки, а характером, и злобность с ворчливостью для нее норма, сильно бы удивился. Впрочем, он и сам заподозрил, что не прав, потому что Яна начала сетовать и брюзжать у куста, но не смолкла ни через час, ни через два, ни на опушке леса, ни у границы.
— Пролонгированное действие, — заверил веллин Авилорна, прощаясь.
— Какие мы слова знаем, — с ехидством бросила Яна. — До свидания, — шаркнула ножкой. — Не скажу, что знакомство было приятным, но неприятным не было точно, так что, счастливо оставаться и спасибо. На обратном пути обязательно верну книгу и все, что получится сохранить.
— Оставь себе, — хмыкнув, махнул рукой Вэрн.