— Я не реку просила! — возмутилась, отфыркиваясь и гребя в сторону пирамиды. А простор сухой земли превращался в водоем. Эльф зацепился за плиту и крикнул:
— Сухо!
Стало сухо: река исчезла без следа. Эльф и девушка шлепнулись на землю.
— Поняла? — покосился на нее Авилорн.
— Ага. Желать надо с умом.
— Открытие! — буркнул, стряхивая воду с волос и одежды. — Пошли быстрей, пока еще чего не прилетело.
Яна усмехнулась — ситуация ее немного забавляла.
— Это испытание?
Эльф только головой качнул:
— Страшное, поверь.
— Как динозавр, крадущийся во тьме? — спросила в шутку, и тут же небо потемнело, раздался визг и рык, и топот жуткий. Из-за угла пирамиды появилась морда тиранозавра.
— Мама! — рванула Яна в сторону. Эльф выхватил мечи.
Из-за другого угла выворачивала Алла Геннадьевна Сурикова собственной персоной в вечернем декольтированном платье и брильянтах:
— Яна?! Что это такое?! — ткнула пальцем в сторону Авилорна, сражающегося с динозавром.
— Мама, не до объяснений! Какого черта ты здесь делаешь?!
Женщина тут же превратилась в гончара, что лепил фигурку черта.
— Верните всех на место!! — закричала Сурикова. Вспыхнул свет и закружился мир. Девушку начало засасывать в лоно Аллы Геннадьевны, уменьшая в размерах до эмбриона.
— Нет!! Сюда же, но в тот миг, когда ступили…
И, оказалась, в тот момент, когда делала первый шаг на растрескавшуюся землю. Сама потрепанная, Авилорн не лучше — рубашка порвана, меч на изготовке и в крови, лицо — на зависть самураям. И получалось — снова им вперед идти.
Черт! — мысленно сказала, и появился он на горизонте: огромный и ужасный как циклоп. Эльф вздрогнул и сквозь зубы процедил:
— Ты умеешь не думать и не говорить?
— Я стараюсь!
И мысленно стерла черта, как ластиком карандашный эскиз с альбомного листа.
— Пыф-ф! Теперь рысцой вперед, быстрее.
И заржав как лошадь, понеслась вскачь, цокая копытами: и-игог-го!
— Вернись ко мне, какой была! — приказал эльф. Девушку вернуло.
С минуту длилась тишина, у эльфа не было слов, у Яны тоже. Она смотрела на степь, прерию высохшей земли и пыталась прийти в себя, а заодно сообразить, как ее пересечь без ущерба для здоровья.
— Мы здесь останемся?
— Змеи, — напомнил Авилорн, кивая за спину. На них шла армия гадов.
— Тогда вперед бегом, авось получится.
— Но молча и не думая!
— Я так и делаю!
Они рванули, как будто сдавали нормы ГТО. Метр, десять. У Яны в голове мелькнула мысль, что сейчас обязательно что-нибудь произойдет, например, разверзнется земля и рухнут они в пропасть. Так все и случилось. В беге они упали в образовавшуюся мигом трещину, и лишь чудом зацепились за ее край. Девушка висела над обрывом, чувствуя всеми фибрами души, недовольство эльфа и вновь мелькнула предательская мысль, что это лишь начало. Сейчас еще и птицы налетят и заклюют — тут же вороны налетели и принялись с карканьем пикировать на них, целясь твердыми клювами в руки, лицо.
— Кругом туман и птицы пали! — крикнул Авилорн. Туман за долю секунды заволок все пространство, вороны с карканьем обрушились в провал.
— Нас поднимает вверх и бережно на землю ставит, — шептал эльф. Поставило. — Исчезла пропасть, — закрылась с треском, вновь вернув исходный вид земле. — Здесь сад.
Деревья выстроились в ряд.
— Цветущие сады, — поправила Яна, уловив направление мыслей спутника. Тот с благодарностью на Яну глянул, и, взяв ее за руку, пошел меж цветущими яблонями. Шаг, другой и девушке привиделось, что цвет их опадает, листики цветов становятся как камни, крепчает ветер, слышен гром — так и произошло. Дождь из белых лепестков-камней обрушился на головы несчастных.
— Бросить бы в вас бомбу! — закрывая голову руками, сказала Яна в сердцах. Ее откинуло взрывной волной на Авилорна и уже обоих отнесло обратно к старту.
— Фыр-р! — а что еще могла сказать девушка. Эльф-оптимист, отряхивая пыль с волос и рукавов, кивнул:
— Начнем сначала.
— Я уже устала!
— Подумай, будто нет. И больше ничего! — предостерегающе качнул перед носом Суриковой пальцем.
— А я что делала?!
— Мысли позитивно!
— Итак!
— Угу, — поморщился парень. Вздохнул и вновь пошел, а Яна поплелась, ворча:
— Нам ссоры только не хватает. Дурдом кругом! В который раз мы начинаем все сначала?
— Уж лучше б ты молчала, — процедил сквозь зубы эльф. Они опять стояли у камней, а перед ними лежала не пустыня, а местность полная людей в больничных халатах, в тапках, смирительных рубашках. Стоял невообразимый гвалт: все ссорились, кричали и ругались, дрались то тут, то там, медбратья бегали за ненормальными, дразнившими друг друга. Кто пел, кто выл, а кто плясал, а толстый важный старик в колпаке и былом халате на медсестру орал.
Яна закипела, и взглядом ожгла компанию, представила огненный смерч, что тут же и снес как из огнемета всех присутствующих, очищая пространство. Застрекотали пулеметы, добивая выживших, пошли тачанки в бой. Наполеон, махая треуголкой, приветствовал конницу Буденного, а тот тащил на поводке быка, в которого матадор лихо отправлял ножи. Из-за укрытия пускали стрелы ирокезы. И с криками `ура', шла в бой под красным знаменем дивизия красноармейцев, сметая стройные ряды тевтонских рыцарей, что в шлемах и с мечами, пытались прорубить себе путь.