— Черны…
— Неприглядны.
Авилорн смущенно потрогал свое ухо:
— Видимо, я тоже уродлив для нее. Ей не понравились мои уши.
Сестра фыркнула и рассмеялась, рассыпая звон по саду.
— Ерунда какая, — заметил с недоверием Соулорн и пощупал свое ухо — что в нем уродливого? Уши, как уши. — Она просто чудачка.
— Возможно, но я чувствую себя мальчишкой рядом с ней. Понятия не имею, как мы будем объясняться. Она, как только поняла, что я говорю с ней мысленно, упала в обморок.
Брови юной Алирны взметнулись вверх от удивления. Соулорн загрустил:
— Мне жаль тебя брат.
— Ты не понял Соулорн — она испугалась.
— В нашем роду не было трусов и трусих, — нахмурилась девочка, с укором посмотрев на брата.
— Да, Алирна, не было, но есть ли смысл скрывать, что теперь есть?
— Но чего она боится?
— Ничего или кого, она боится за себя, боится потерять разум.
— Глупо, — недоумевая, пожала плечами малышка. — Она странная.
— И, увы, теперь твоя сестра, — бросил Соулорн, с сочувствием покосившись на поникшего Авилорна.
— Почему — увы? Подумаешь, человек, — отмахнулась беззаботно девочка. — У Марийо муж веллин, тоже странный, однако она счастлива и ее семья спокойно находит с ним общий язык.
— Что ты сравниваешь? Элк мужчина, воин, целый цикл хранил северный стерк, а кто эта?
— Твоя родственница, не забывай. Да, она не воин, а женщина, а куда бы вы без женщин?
— Никуда, — улыбнулся Авилорн. — Но Соулорн говорит о другом.
— О чем это?
— О том, что Элк воин и знает себя, а она нет.
— У нее есть муж — ты, вот и просветишь.
— Как, Алирна? Я в совершенной растерянности, не знаю, как подойти к ней, на каком языке объяснится, чтоб она поняла и не испугалась…
— Не хочешь, — в полголоса бросил Соулорн.
— Как-нибудь, — беспечно пожала плечами девочка, не обратив внимания на его замечание. — И что вы хотите от бедной женщины? Ею чуть не открыли стерк, а то, что она побывала в руках гаронов? Бр-р-р, конечно, ужас!
— Вот это-то и настораживает, — протянул Соулорн. — Гароны давно не появлялись в приграничье, не трогали стерки и я не слышал, чтоб они приносили человеческие жертвы. И потом, Авилорн ты помнишь, чтоб тебя когда-нибудь ранили?
— Я забыл анжилон.
— Забыл?! Ты снял его?
— Да, стало вдруг душно.
Брат с сестрой переглянулись.
— Чувствую, дело не обошлось без магии.
— Дело не в магии, а моей собственной беспечности.
— Не слишком ли тяжкое наказание за промах? — покосился на него недоверчиво Соулорн. Парень лишь покачал головой.
— Почему тяжкое? По-моему вы как всегда спешите с выводами.
— Действительно, если б Авилорн не снял анжилон, его бы не ранили. Если б не ранили, он бы не обменялся кровью с человеком, не стал мужем незнакомой ему женщины, которая мало не знает нашего языка и законов, так еще и трусишка.
— Ну, не женился бы, ходил как раньше бука-букой, — надула губки девочка тряхнув облаком белых волос.
— Мы бы сыграли свадьбу с Умарис, — подал голос Авилорн.
— Не правда, — отмахнулась Алирна. — Ты три цикла ей голову кружишь, но даже близко не заводил разговоры о свадьбе, если б силой тебя не женили, так бы никогда и не женился! А из-за тебя мы с Соулорном!
Авилорн виновато посмотрел на брата: он знал, что тот уже давно сговорился с Деттой, но пока старший брат был одинок, Соулорн по закону не мог бросить его и завести отдельный дом. Создание семьи — большая ответственность и невозможно разорваться, уделить достаточно внимания и родным, и роду, и жене — приходится выбирать.
— Прости, — взял его ладонь в свою, сжал извиняясь.
— Ничего. Мы бы с Деттой подождали еще, пока твое сердце не выберет свою половинку, пусть прошло бы много циклов — неважно, главное, чтоб ты был счастлив. Меня сильно огорчает твоя женитьба на этой. Не знаю, чем тебе помочь?
— Я справлюсь…
— Она, ее, эта — у несчастной нет даже имени? — влезла Алирна.
— Я не успел спросить, — смутился парень.
— О-о! Вот это действительно, ужасно! Я бы вообще отказалась с тобой разговаривать после этого! Муж и не знает имени жены!
— Но… Она не знает кто мы друг другу.
Соулорн и Алирна потеряли дар речи.
— Это отвратительно, Авилорн, — серьезно заявила девочка. Брат лишь вздохнул: не даром он изначально был против, чувствовал, что не к добру появился человек в жизни Авилорна.