— Точно, отвендеттим товарища Васильева, — кивнул я и тут же за моей спиной вырос Бобров и шепнул:
— Хорошо летаешь, не ожидал.
— Во всём с вас пример беру, Всеволод Михалыч, — улыбнулся я главному тренеру. — Вы же как раз за военных лётчиков играли.
— Кхе, — крякнул Сева. — А голы ты сегодня забивать собираешься?
— Так я ещё и голы должен забивать? — Я сделал большие выпученные глаза. — Что ж вы меня не предупредили раньше, на предматчевой установке, на которую вы не пришли.
На скамейке, все кто там был, давясь от смеху, сразу опустили головы вниз, чтобы не заполиться.
— Кхе, — ещё громче кашлянул Всеволод Михалыч. — Всех касается, голы нужно забивать. Иначе забьют нам.
«Голы вам подавайте товарищ Бобров, — думал я, про себя выскакивая через минуту на лёд. — Перетопчетесь пока Всеволод Михалыч! У меня к Васильеву должище на круглую сумму в конвертируемой валюте».
— Скворец, давай! — Гаркнул я, разгоняюсь, как пригородная электричка.
Сашке, за что его ценю, два раза повторять не надо, башковитый, в мгновение бросил навесом в левое закругление шайбу, к которой первым приехал Валерий Васильев, а я вторым. Но всё же перед самой стыковкой, скорость сбросил, не хватало ещё покалечить лучшего защитника в СССР. Поэтому борта затрещали, но удар выдержали. Народ на трибунах просто подпрыгнул, и забился в экстазе.
«Где Валера? — крутанул я головой, так как меня тоже хорошо тряхнуло. — О, сидит клюшку потерял. Ищет. Ничего клюшка не носки, найдешь!»
— Пас, Тафгай! — Крикнул накатывающий по самому центру на ворота «Динамо» Вова Ковин.
«Пас? Ты мне лучше скажи, где шайба? — я опустил голову, а она родненькая прямо на крюке моей длиннющей клюшки покоится, ждёт команды. — Лети родная!» И резкая кистевая передача пошла автоматически, не глядя, на звук режущего лёд партнёра по тройке нападения. Вратарь москвичей Саша Пашков, попытался своей нестандартной «гитарой» передачу прервать, но промахнулся. Поэтому Ковин с пятака вколотил шайбу в пустые ничем незащищённые ворота.
— Гооол! — Хрипло заголосили игроки с нашей скамейки запасных.
А где-то на зрительских местах я расслышал, как кто-то попытался пропеть, что вместе мы с тобой «Торпедо», но отчаянному болельщику этого сделать до конца не удалось. «Не на ту трибуна сел, бедолага», — подумал я, поздравляя Ковина, Скворцова, Гордеева и Куликова, всю свою вторую пятёрку.
— Всему учить вас надо, — улыбался Бобров, встречая нас на скамейке запасных. — Я же говорю, что голы пора забивать, молодцы — прислушались.
— Сейчас Свистухин ещё банку заколотит, — брякнул я, усаживаясь передохнуть и вытереть полотенцем заливающий лицо пот. — Вы ему только подскажите как.
— Чё сразу Свистухин, только и слышно целыми днями, — обиженно покатил на вбрасывание центральный нападающий третьей пятёрки.
— Николай, я в тебя верю, — Бобров показал хоккеисту знак «Но пасаран», а так же выпустил в первый раз в игре нашего молодого новобранца, Борю Александрова.
Однако вбрасывание третья пятёрка проиграла. Но используя, наш любимый «Волжский замок» через десять секунд вернула шайбу себе. Правда, Свистухин, тут же подарил её обратно, сделав неудачный пас на Женю Шигонцева. И тут внезапно юркий Александров обокрал нападающего «Динамо» и сам полетел в атаку. Мы на скамейке запасных разом встали, ведь молоденький паренёк накрутил сразу двоих защитников и выскочил по самому центру на ворота Пашкова. Лично я такое видел на видео в исполнении Харламова в 1974 году в игре против канадской сборной ВХА. Даже болельщики москвичей натрибунах охнули. Но заключительный бросок у Бори Александрова срезался, а Пашков неудачно отбил шайбу в поле перед собой. И тут как тут нарисовался фартовый Коля Свистухин и добил шайбу в ворота, аккуратно перекинув лежащего на льду Пашкова, 0: 2.
— Да! — Крикнул я. — Свистухин сила!
— Гооол! — Заголосили остальные игроки «Торпедо».
— Понял, Тафгаев, как тренировать надо, — похлопал меня по плечу довольный до ушей Бобров.
— Раз в игре и Коля стреляет, — пробурчал я.
* * *
Во втором периоде ничего интересного не произошло, кроме того, что играя в большинстве, динамовцы отыграли одну шайбу. С передачи Владимира Юрзинова отличился Юрий Репс. А вот когда в начале третьего периода, буквально на первой минуте сольным проходом блеснул Саша Мальцев и сравнял счёт 2: 2, началась самая жара. Ленинградские судьи Кириллов и Быстров выпустили нити игры из рук, и на площадке то тут, то там стали вспыхивать потасовки.
В одной из них я «случайно» разбил нос Володе Юрзинову, в будущем прекрасному тренеру и теоретику, который очень сильно помог развитию хоккея в Финляндии. Но в данной игровой ситуации он повёл себя некрасиво. Сначала налетел с криком «я тебе покажу» носом на мой кулак, а затем побежал показывать свой «расквашенный пельмень» судье. Чё судьи не видели никогда, как кровь на свитер капает? И впечатлительные ленинградские рефери впаяли мне две минуты.
— Я ещё с тобой поговорю, — угрожающе прошипел Валера Васильев, проезжая мимо.
— Хоть в личку пиши, хоть в «Контакт», банить не буду, — крикнул я, когда меня один судья сопровождал на скамейку оштрафованых.
— За контакт сейчас ответишь! — Рявкнул Васильев и полетел на меня, но его второй товарищ в полосатом свитере успел перехватить.
— Аватарку сделай попроще, люди пугаются! — Добавил я, усаживаясь отбывать двухминутное наказание.
— А чё он аватаркой обзывается, — пожаловался защитник «Динамо».
К сожалению, для меня, в меньшинстве играя в четыре полевых игрока против пятерых москвичей, вновь не удалось выстоять. Первую минуту от пятёрки Мальцева отбились показательно, а когда вышла на лёд вторая пятёрка Юрзинова, то Виктор Шилов с передачи Юрия Репса вывел бело-голубых вперёд, 3: 2.
— Шайбу! Шайбу! — Завелись болельщики «Динамо», почувствовав близость желанной победы.
И как назло, на 49-ой минуте, перед самой сменой ворот, Мальцев убежал в контратаку и разыграл двоечку с Толей Мотовиловым. Мотовилов увеличил разницу в счёте до двух шайб, 4: 2.
— Суши вёсла Горький! — Засвистели весёлые трибуны. — Приплыли!
Странное правило, смена ворот в третьем периоде, которое я не помнил когда отменят, дало возможность нам двадцать секунд поговорить перед последними десятью минутами чистого игрового времени.
— Играли сегодня не плохо, — тяжело вздохнул Бобров. — Но за неплохо очков не начисляют. Сами решайте, как проведёте остаток встречи.
Всеволод Михалыч демонстративно отошёл от нас на край скамейки запасных.
— Слушай сюда! — Зло выпалил я и встал. — Можно выиграть так, что за игру будет стыдно, а можно и проиграть, но потом будет, что вспомнить! Мы же сегодня и позорно проиграем, и опозоримся, и Михалыча подведём, — я кивнул в сторону Боброва. — Первая пятёрка Федотова против пятёрки Мальцева провалилась. Потом разберёмся почему. Сейчас первыми на лёд пойдём я, и отряд «пионеров» Вали Котика. Затем Федотов с комсомольцами, и последними пан Свистухин с кабачком «13 стульев».
— Опять Свистухин то, Свистухин сё, — обиженно забубнил себе под нос центральный нападающий, под тихий хохот товарищей по команде.
— У меня плечо болит, — поднял руку перед самым выходом на лёд Володя Ковин.
— Ребро сломал? — Спросил друга Сашка Скворцов.
— Может ребро, — ответил я за Ковина. — Может аппендицит, а может и гланды, вскрытие покажет. Молодец, что признался, — похвалил я Володю. — «Малыш» за мной!
Я въехал в центральный круг вбрасывания и на меня удивлённо вытаращился Саша Мальцев, центр нападения первой динамовской пятёрки, который ожидал здесь увидеть Федотова.
— Который час? — Спросил я Мальцева, выигрывая ничейную шайбу, пока он искал часы поверх хоккейной перчатки.
Контроль шайбы, когда играешь против таких мастеров как Мальцев, которые любят атаковать и не очень хорошо обороняются — это основная часть плана по нейтрализации ударной силы москвичей. Но нам за десять минут до конца матча этого мало, поэтому попередавав шайбу около нашей синей линии, я повёл «пионеров» в атаку.
— «Малыш» накрывают! Сыграй через защиту! — Успел скомандовать и после цепануть плечом Сашу Мальцева.
Александров и сам понял, что лучше обыграться с Гордеевым, который на пару с Куликовым стали нашими постоянными партнёрами по второй пятёрке «Торпедо». Гордей перевёл на Кулика, а тот по правому борту на Скворцова.