Опешивший профессор Тадокоро проводил изумленным взглядом удалявшиеся спины молодого человека и девушки в кимоно.
Придя в себя, он огляделся. Юкинаги по-прежнему нигде не было видно. Только тут профессор обратил внимание на боя. Оказывается, для него была записка от Юкинаги. "Простите, пожалуйста. Надеюсь, впоследствии я смогу вам все объяснить", - прочитал профессор.
Прошла еще неделя, и однажды вечером в лаборатории профессора Тадокоро появился загорелый средних лет мужчина.
- Я слышал, что вы нуждаетесь в глубоководном батискафе... - с места в карьер начал неизвестный. - Вам подойдет французский "Кермадек"? Он способен погружаться на глубину более десяти тысячи метров.
- Что значит - нуждаюсь?! Мало ли в чем я нуждаюсь! - буркнул профессор, нахмурившись. - Мне нужен японский батискаф...
- Речь идет не об аренде! Батискаф будет куплен и отдан вам во временное пользование, - произнес странный гость. - Что касается работ для центра ОМО, то там и без вас обойдутся. Когда вы в общих чертах завершите договорные работы, мы просили бы вас - не сразу, конечно, а постепенно прервать отношения с этим центром. Эту лабораторию, я думаю, можно будет вернуть им в таком виде, как она есть. Поймите, в данном случае за центром стоит отдел морских исследований военно-морского флота Соединенных Штатов, он-то на самом деле и субсидирует ваши научные изыскания... Зная об этом, мы готовы выделить вам средства. И в любом количестве, сколько вам понадобится. Мы согласны также, чтобы вы сами подобрали себе сотрудников. Единственное, о чем мы просим, - это оставить за нами охрану секретности исследований. Как до сих пор в интересах Японии вы не допускали, чтобы информация о ваших работах просочилась за рубеж, так и в дальнейшем, мы надеемся, вы будете соблюдать секретность, тоже _ради Японии_.
- Это все Юкинага! - воскликнул профессор Тадокоро. - Кто вы? Какое отношение вы имеете к Юкинаге?
- Разумеется, мы просили о сотрудничестве и приват-доцента Юкинагу. А я, вот, пожалуйста... - мужчина вытащил из специального бумажника визитную карточку.
- Сектор разведки кабинета министров... - прочитал профессор, едва сдерживая стон.
В этот момент на лестнице раздался грохот шагов, и в компьютерскую влетел молодой человек.
- Ты что?! - как будто испуганно воскликнул профессор. - Потише не можешь?!
- Профессор... - совсем еще юный, с детским лицом парень, как-то весь вдруг съежившись, протянул бумагу. - В крае Кансай... сейчас опять...
В это же время Онодэра вместе с несколькими старыми университетскими друзьями находился в Киото. Они смотрели на "Даймондзи-яки" с галереи, далеко выступавшей над рекой Камо-гава. Все галереи гостиниц на Бонто-те вдоль реки Камо-гава, мосты Сандзе и Сидзе и береговая земляная насыпь были переполнены. По улице Сидзе-дори от западного берега реки до Минами-дза и далее до вокзала Кэйхан-Сидзе двигался сплошной людской поток. Все движение прекратилось.
Гигантское "Даймондзи" вспыхнуло минут двадцать назад. Алые костры, выложенные в форме иероглифов, горели на Хигаси-яма. Слева от них, на далеком северном склоне, тоже пылали огромные иероглифы. В День поминовения усопших огонь был зажжен в знак памяти обо всех, покинувших этот мир.
- Странно все-таки, - сказал Кимура, инженер-электронщик, недавно вернувшийся с международного симпозиума по вопросам телевидения. - Страна, которая запускает спутники, собирается строить атомные танкеры, сохраняет подобные традиции... Вроде бы и не думаешь об этом, но как только наступает август, подходит День поминовения усопших, сразу начинаешь ждать этого зрелища, с нетерпением и даже тоской...
- Я слышал, что в информационной технике большое внимание уделяют символам, - сказал раскрасневшийся от пива Уэда, преподаватель философии в частном университете в Киото. - Как определяют и как оперируют в информационной технике такими понятиями, как "изящество", "утонченность"?..
- Что ни говорите, чудная страна, - продолжал Кимура. - И почему у нас сохранились такие стародавние обычаи? В те времена, когда не было ни электричества, ни неона, это зрелище, конечно, впечатляло своей грандиозностью. Но сейчас?! И почему это сохранилось? Когда кончается одна эпоха, вместе с этой эпохой должны быть отброшены и атрибуты ее культуры. Я даже думаю, вместе с эпохой их надо и хоронить...
- Такова уж Япония... - сказал Уэда, вытирая ладонью губы. - В этой стране _ничто не умирает и не исчезает_. Пусть даже что-то и сходит со сцены современного мира, но оно не погибает и не умирает окончательно. Ну, исчезнет на время, однако где-то, в закоулках действительности, продолжает жить... Так все думают. В День поминовения усопших или в какой-нибудь другой праздник эти ушедшие на покой традиции и люди, их носители, вновь появляются на сцене. И тогда их принимают, как самых дорогих гостей. Ушедшие на покой боги и предки становятся героями дня. Так положено. Удивительная страна! Взять хотя бы религию - какой только в Японии нет, но отсутствует главная, ведущая. Однако существует обычай все воспринимать и уважительно сохранять. И этот обычай - явление исключительное, часть нашей духовной культуры, не имеющей прецедента в других странах.
- И если бы не этот обычай, который не дает погибнуть ничему и никому, такой миленькой майко в нынешние времена и в помине бы не было! - перебил Нодзаки служащий строительной фирмы из Осаки, притягивая к себе за плечи густо напудренную и стройненькую майко [девочка-танцовщица, ученица в школе гейш]. - Ну где ты найдешь в наше время такое изящество и вкус! Хостэсс Гиндзы только и знают, что выуживать деньги да хлестать что покрепче, а нам, клиентам, за наши-то кровные денежки еще приходится их обхаживать! Правду я говорю, малышка? Хочешь, научу, как надо целоваться?
- Что вы, как можно! - со смехом вскрикнула майко. - Увольте, да и в пудре весь будете!
Онодэра, облокотившись о перила и глядя на пляшущее пламя "Даймондзи", рассеянно слушал друзей. Продлив свой двухнедельный отпуск до трех недель, он поехал на похороны Го, а чуть позже - на церемонию погребения праха, состоявшуюся на родине Го - острове Сикоку. Нашли нечто похожее на завещание. Установили, что это самоубийство. Бессвязные записи скорописью были очень неразборчивы, однако позволили понять, что Го что-то обнаружил, открыл...
Почему он умер?..
Огонь "Даймондзи", словно огонь проводов Го, мигал, постепенно угасая. В этой стране _ничто не умирает и не исчезает_... Так ли это? На самом ли деле не исчезает? Ну, например, хотя бы Киото... Просуществовало тысячу лет. И сейчас живет, не давая умереть прошлому. Ну, а дальше? Следующую тысячу лет...
- Позвольте вам чашечку, - придвинулась к нему уже не очень молодая гейша. - Да что это с вами? Заскучали совсем... Не желаете ли испить?
- А ты лучше мне дай выпить, - сказал репортер отдела хроники Ито, приехавший из Токио. - Но только не в маленькой чашке. Дай стакан или что-нибудь в этом роде.
- Ох-хо-хо, какие мы герои! В таком случае, прошу вот из этого, изволите? - Гейша повернулась и взяла со стола большую красного лака чашу. - Вы из нее еще не пили?
- Что это? - Ито уставился на чашу. - Испить что ли вместе с тобой из этой чаши, по три глотка девять раз в знак брачной церемонии?
- Покорно вас благодарю, конечно. Но я не об этом. Если налить в эту чашу воды и поймать в нее отражение даймондзи, а потом выпить, то не будете простужаться.
- В этом Киото куда ни глянь, всюду старина, заклинания, поверья всякие, - пробормотал Ито. - Ладно, наливай! Только вместо воды холодного сакэ!
Ито одним духом выпил до краев наполненную чашу и тыльной стороной ладони вытер губы.
- Вкусно. В Кансае сакэ лучше, хоть и обычной марки. И еда вкуснее.
- Да-а, это верно. Что же вы не попробовали бульона из бычков?
- А я не ем речных рыб, разве что угря да еще форель. А всякие там бычки да карпы, глаза бы мои на них не глядели! - сказал Ито нарочито развязным тоном и обернулся к Онодэре. - Ты что? Не пьешь?
- Да я пью... - Онодэра поднял стакан с пивом.
- Что-то ты не пьянеешь, кажется... - сказал Ито и снова попросил налить. - Го что-ли?..
- Ага...
- Я тоже о нем думал...
Чуть отпив из полной чаши, Ито поставил ее на стол и всем корпусом повернулся к Онодэре.
- Его завещание... Впрочем, не знаю, может, и не его. В общем, у меня с собой копия, - Ито похлопал по карману брюк. - Тебе не кажется, что тут что-то не так?
- В каком смысле?
- Я все думаю, а вдруг это убийство... - Ито глянул на Онодэру исподлобья, как всегда, когда бывал пьян. - Не такой он был слабак, чтобы покончить с собой. Я ведь его знал еще со школьной скамьи.
- Убийство? - переспросил пораженный Онодэра. - Но почему?
- Как почему? Ясно же, что на этом строительстве кое-кто нагрел руки, упершись ладонями в колени, Ито развел в стороны локти. - Он обнаружил упущения по части геодезических измерений и опорных работ. Кто-то из начальников, у кого голова бы полетела, стань все известным, выманил его к верховьям реки Тэнрю-гава и убил, замаскировав это под самоубийство. Ну как, ничего сюжетик?
Нет, не то, рассеянно подумал Онодэра. Не на том еще этапе было это строительство, чтобы там началось такое. Да и зачем было убивать Го?
- Ну что, ты не согласен? - спросил Ито. - Знаешь, кто это говорит? Я, Ито-сап, тот самый, который раскрыл дело о коррупции на скоростных автодорогах и получил премию. Вот вернусь на работу и в знак траурной битвы за Го попробую вывести на чистую воду этих...
- Мне кажется, что здесь совсем не в этом дело, - пробормотал Онодэра.
- Не в этом? Ты веришь, что было самоубийство?
- Не-е...
- Не самоубийство, не убийство. Что же тогда?