Мы расположились на ночлег неподалеку, но так, чтоб можно было видеть город. Если будет какое-то передвижение, то один из нас должен его заметить. Раз уж ареопаг в этом городке, то его уж точно кто-то охраняет.
— Если Прон здешний уроженец, то все жители точно на его стороне, — предположила я. — Никто даже и с места не двинется, что бы чем-то нам помочь. Сколько их здесь?
— Я не был в Пронионе уже очень давно. Говорили, что населения здесь осталось не более тысячи — полутора, — пояснил Абарис.
Мы дежурили по очереди всю ночь. Под утро я заметила несколько человек, вышедших их чумов и домов по каким-то своим делам. Но военных по-прежнему не было. Я уже собиралась спустить с утеса, служившего нам наблюдательным пунктом, как вдруг увидела, что один из этих людей подходит к тому самому провалу в стене возле бывшей парадной лестницы и спускается туда. В руках он нес две корзины, наполненные чем-то и прикрытые сверху. Не трудно было догадаться, что это был провиант для несчастных узников. Все-таки Неясыть была права. И судя по всему, ареопаг охранялся силами местных жителей, и в худшем случае там, внизу в подвале было несколько солдат. И рано или поздно они выйдут, чтоб подышать свежим воздухом.
Я спустилась и сообщила об увиденном остальным.
— Дождемся вечера, и проникнем в подвал. А пока понаблюдаем, — предложил жрец.
Олени вместе со своим пастухом ушли выше в горы, наверное, на более свежие пастбища. Теперь мы могли себя чувствовать более свободно на нашем наблюдательном пункте. Городок несмотря на свой сонный вид вовсе не спал. Его немногочисленные жители, закутанные в оленьи меха, то и дело выходили из своих жилищ по различным делам, выпускали ездовых собак. Несколько человек отправились куда-то на оленьих упряжках, а другая группа мужчин погрузилась на большую лодку и уплыла в море, должно быть на рыбалку, а может быть на промысел тюленя или даже кита. И тех и других провожала шумная толпа их сородичей и просто зевак. Возле чумов женщины, занимались своим немудреным хозяйством. И все они, эти охотники, оленеводы и рыболовы, мало походили на гипербореев, совершенно смешавшись с человеческим населением севера.
Наступил вечер, и под его прикрытием мы отправились в поселок, громко именовавшийся городом Пронионом. План наших действий был таков: проникнуть в подвал, обезвредить охранников, если они там были, а о том, что там же находились и старейшины, и даже возможно все их окружение, в этом даже я уже не сомневалась. Если нам удастся уговорить ареопаг пойти с нами в Аполло-Порт, то тогда мы предъявим нахальным наместникам законное правительство Гипербореи, и возможно они простятся со своими захватническими идеями. Так думал Абарис. Я же предполагала иное: наместники, скорее всего, с распростертыми объятиями нас не встретят, и особенно после того, как мы покалечили нескольких из них и их псов-духов. А тут мы еще явимся с ареопагом. Хотя оставалась еще маленькая надежда на то, что население Аполло-Порт поддержит нас. Если не все они еще ушли в реликтовые леса под крыло к своему любимому принципалу. Правда ничего этого я Абарису говорить не стала. Мы и так были в тупике, и нечего было усугублять его моим пессимизмом.
Троя была начеку. Она шла впереди. Неясыть почти не отставала от нее, мы же с Абарисом, не обладая ни особым обонянием, ни слухом, плелись за ними. Оружие мы держали наготове.
В глубине проема я действительно увидела обитую совсем новенькими железными листами дверь. Она была заперта на засов, и это показалось мне странным. По сути любой, кто захотел, смог бы отпереть ее. Никаких следов охраны не имелось. Их не выявила даже Троя, и Неясыть не обнаружила никаких примет пребывания воинов Хамсина в этом подвале.
Засов был тяжелым, но все же открылся, хоть и со скрежетом. За дверью мы увидели полутемный коридор. Оставив Трою у входа, мы пошли в единственном имевшемся направлении. Я сняла висевший тут же факел и стала освещать стены в поисках еще одного коридора или двери. Но особо мне не пришлось вглядываться. Вскоре, за очередным изгибом серой каменной стены, мы увидели свет, исходящий, видимо, из какого-то дверного проема. Мне стало мерещиться даже, что я слышу музыку. Но это вряд ли могло быть на самом деле. Скорее всего, капель…
— Я слышу музыку. Знакомая мелодия, — сказал Абарис.
— Ты тоже ее слышишь? А я то подумала…
Мы осторожно подобрались к той двери, из которой теперь совершенно отчетливо доносились не только музыка, но и громкое мужское ржание и… женский смех. Черт! Куда это нас занесло? Неужели солдаты Хамсина устроили здесь бордель?
Нет, это были вовсе не солдаты. Ими здесь и не пахло. Здесь были лишь старейшины, да десяток полуголых девиц. Встретившись однажды с ареопагом в бане, увидев их во второй раз в борделе, я уже не слишком удивилась.
— Что вы тут делаете? — вырвалось у меня само собой.
Музыка заглохла. Мы втроем остановились на пороге. На нас уставились восемь старейшин, примерно в два раза больше девиц очень легко для этого климата одетых и пятеро музыкантов. Я была ошарашена и оглянулась на жреца. По его выражению лица было видно, что нечто подобное он вполне ожидал увидеть.
Опальное правительство Гипербореи вовсе и не было вероломно настигнуто и захвачено отрядами Хамсина. Старейшины сами явились в это самое место, надеясь здесь, в тепле, неге, сытости и приятном окружении, переждать неприятные события, происходящие в их стране. Никто и не думал их запирать, потому что с другой стороны руин из подвала имелись еще как минимум два выхода. Правда, старейшинам на холодный морской ветер выходить было совсем незачем. Они якобы ждали какого-то таинственного спасителя, который должен был приплыть за ними на корабле и увезти подальше от Гипербореи. Само собой получалось, что бороться с Хамсином и наместниками они не собирались. Обо всем этом мы сделали заключение на утро, когда один из старейшин проспался и сумел нам более или менее внятно объяснить все происходящее. Тогда же явился и хозяин увеселительного заведения, раскосый и приветливый мужчина, тот самый "плохой человек", о котором говорил шаман. Он нисколько не был удивлен нашим нежданным визитом и предложил нам места в его гостинице.
Но был все-таки и один плюс в том, что мы пришли в Пронион. Вопреки моим ожиданиям в родном городе принципала его люто ненавидели. Потому так радушно был принят ареопаг и все его сторонники с чадами и домочадцами, да и нам не пришлось волноваться за свою безопасность. Как оказалось, Прон действительно пришел в Аполло-Порт из этих мест, только здесь он отнюдь не родился, а приплыл на лодке неизвестно откуда несколько лет назад. С ним был и его брат. Жена хозяина борделя и гостиницы, которую местные называли Васииль, влюбилась в этого пришельца и помогла ему ограбить своего мужа. А потом вместе они сбежали в столицу. Само собой, после изгнания из Дремучего Мира Василиса не могла найти себе лучшее прибежище, чем Гиперборея. Не к людям же ей было возвращаться? Славно пристроилась и дождалась своего авантюриста. А теперь у нее, наверное, грандиозные планы! Никак не меньше мирового господства…
Сидя уже днем в гостиничном номере (благо, что Абарис, готовясь покинуть Аполло-Порт, захватил с собой пару горстей серебра, и нам было чем расплатиться), я ломала голову над тем, каким же способом можно заставить старейшин покинуть этот райский уголок и проследовать за нами в холод, опасность и неопределенность. Однако соблазн как следует выспаться на свежей постели и подумать над этим вопросом утром, не хотел оставлять меня. Я улеглась и закрыла глаза, вспоминая сегодняшнее утро. После жестокого разочарования в моральном облике властителей Гипербореи и сытного завтрака, я отвергла весьма выгодное предложение хозяина гостиницы остаться работать в его доме увеселений и сердечно поблагодарила его за это и за то, что позволил мне от души посмеяться.
Я долго не могла проснуться. Всю ночь меня мучили кошмары, но утро встретило меня тем же. Ко мне ворвалась Неясыть, и что-то очень громко прокричала. Что именно я не могла понять, потому что все еще спала, но с кровати я все-таки вскочила и меч свой рядом с подушкой нашла.
— Что случилось?
— Прон идет!
Шаманка кинулась к моему окну и широко распахнула ставни. В комнату упал солнечный свет — большая редкость в этих широтах.
— В каком смысле? — спросила я, едва ли хоть что-то соображая после бессонной ночи. — Куда идет?
Неясыть остановилась посреди комнаты, наблюдая, как я неохотно натягиваю свою одежду. Она была экипирована так, словно встала до восхода, а может быть, и не ложилась совсем. Ее колчан был туго набит стрелами: видимо она раздобыла их уже здесь. Коса была завязана узлом на затылке. В последней раз с такой прической я ее видела тогда, когда она собиралась мстить Ильсару. Видимо, дело и впрямь было серьезным.
— Ночью возвратились мужчины с охоты, — стала объяснять она. — Они встретили одно племя, что живет в горах. Те поведали, что сюда движется войско.
— Сюда, то есть в Пронион?
— Я лично не сомневаюсь в этом.
— Как мы вовремя подоспели! Прямо к самому обеду!
Я стала собираться энергичнее.
— Абарис уже у старейшин, — сказала Неясыть, снова выглядывая в окно.
— Что нам толку от старейшин? Мы их не выведем отсюда, да и сами попадемся!
— На этот раз мы постоим за себя. Взгляни.
Я подошла к ней. Окно моей комнаты выходило на широкую улицу, которая плавно переходила в центральную площадь перед развалинами дворца. Там царила суета. Горожане, мобилизовались. Они готовились защищать свой город. На площадь стекались вооруженные мужчины и даже женщины.
— Они собираются поднять стену, — сказала шаманка.
— Что еще за стену?
— Здесь есть стена вокруг города. Она сейчас под землей. Специальный механизм поднимает ее в дни опасности, и опускает в мирные. Свободным останется лишь выход к морю. Идем. Нам нужно выбрать позицию.
Мы выскочили на улицу в бурлящий поток воинственных горожан, жаждущих защищать свой город. Не таким уж маленьким оказалось его население. Неясыть устремилась куда-то, словно была здесь тоже своя, а мне оставалось только поспевать вслед за ней.
У городской окраины, где кипела работа, мы встретили Абариса. Он был тоже занят. Отдавал указания нескольким мужчинам, копающим яму. Настроение его было приподнятым. Он резво жестикулировал, прикрикивал и прихлопывал в ладоши. Таким я его впервые видела.
— Ну, как там старейшины? — спросила я первым делом.
— Готовят боевое снаряжение, — совершенно серьезно заявил он мне.
— Боевое? Это в смысле мечи, щиты, там, копья. Или ты что-то другое имел в виду? — весьма усомнилась я.
— Именно это! — нахмурясь, подтвердил жрец.
— Хочешь сказать, они выйдут на стену и примут бой?
— Кстати, о стене! — забыв об ареопаге воскликнул Абарис. — Я принимал участие в ее создании. Еще когда Пронион был великим портом, много было охотников из местных диких племен поживиться за счет нашего богатства. Тогда мы и построили ее.
— Давно ей не пользовались? — спросила я, заглядывая в яму: ничего, кроме промерзшей насквозь почвы там не было.
Между тем к окраине подходили местные с экипировкой кто во что горазд. Они были мирными жителями, охотниками, рыболовами, оленеводами, и у них не было военного снаряжения. Я сомневалась, что даже при помощи стены нам совместно с ними удастся удержать Хамсина. Однако, пребывая в приподнятом состоянии духа, ни они, ни жрец, ни даже Неясыть не разделяли моего настроения.
Пока бригады копальщиков сменяли друг друга, отыскивая механизм подъема ворот, на окраине образовался целый военный гарнизон. Хотя, принимая во внимание экзотическую одежду воинов, их скорее можно было принять за партизан. На оленьих упряжках подвозили оружие, камни с развалин, котлы, которые потом ставили на огонь и растапливали в нем вонючий тюлений жир. Все это должно было литься и лететь на врага со стены, которая пока все еще не была поднята.