Конрад долго не мог придти в себя, казалось что это сон. Он сидит за мощнейшей вычислительной машиной, а шеф гестапо ходит между ними и объясняет как ей управлять. А управлять оказалось очень просто. Правда смешили некоторые названия. Прибор управляющий стрелкой на экране назывался почему-то мышью. Вообще-то это было ознакомительное занятие. А главной его задачей было построить что-то подобное на транзисторах. Которых еще пока тоже не было. Но ничего главное он сможет осуществить свою мечту — сделать такой вот компьютер, и хоть через двадцать-тридцать лет, но он его сделает.
Зуль. «Объединённые оружейные фабрики Зуль-Целла-Мелиссер».
Июль 1939 г.
Оружейникам было намного легче, им не приходилось осваивать компьютеры, им выдали образцы, по цинку патронов к ним, распечатанные инструкции, а потом и каталог легкого стрелкового вооружения всех стран за 2004 год. Вобщем работайте господа.
Сначала Хуго Шмайссер, и два инженера Генрих Фоллмер и Эмиль Бергман изучили все инструкции, чертежи и документы.
— Да, господа, — Хуго с удивлением смотрел на распечатки, — интересные вещи тут описываются. То что винтовочный патрон обладает избыточной мощью, а вот промежуточный патрон — самое оно, я говорил еще три года назад. И разработки тогда же начались, но как-то вяло. Нашим воякам опять что-то не понравилось, они хотели и пулемет и винтовку одновременно.
— Но такой патрон позволит применять бронежилеты. Винтовочная пуля их пробивает, а вот при стрельбе из промежуточного — нет. И тогда какой смысл?
— Смысл в том, что при попадании в бронежилет человек остается конечно живой, а вот из боя он будет выведен, и вы не подумали, что наши потомки, то есть люди из другого мира отказались от винтовочного патрона не случайно, — подал голос Бергман, — значит, и итоге он более эффективен.
— Меня смущает калибр 5,52 как-то несерьезно, да и отклики о нем не очень, — заметил Фоллмер, — мне вообще нравиться больше СКС. Мощность, небольшой расход патронов высокая прицельная дальность стрельбы. Прекрасная замена «Маузера 82К». А этот АК-108 — прямо скажем меня не вдохновляет. Особенно из-за калибра.
— Этим калибром пока заниматься не будем, в задание ясно сказано, что это второстепенная задача. Сначала нам надо скопировать и подготовить весь техпроцесс для автомата Калашникова. Причем наши выпускаемые конвейерные изделия не должны проигрывать в надежности образцу, который нам передали. Вот первостепенная задача, — подвел итог спору Шмайссер.
— Но их пулеметы — то нечто, ставятся везде где можно, сразу образуется пулеметная точка, — заметил Бергман, — мне особенно понравился Печенег, как переводиться — не знаете?
— В инструкциях этого нет, — холодно заметил Шмайссер, — а нам, пока стоит задача, не восхищаться оружием вероятного противника, а скопировать хотя бы автомат.
Проект «Призрак в доспехах», отдел химии.
Июль 1939 г.
Пару легких кевларовых бронежилетов предусмотрительно купленные мной. Были отданы на растерзание химикам. Причем один в прямом смысле. Манекен одели в этот жилет, сверху обычную солдатскую шинель, а потом выставили в чисто поле, и стали проверять на выстрелы пистолетов, пистолетов-пулеметов и винтовок. Также подрывали рядом гранаты и снаряды. Химики и военные не верили своим глазам, когда видели как в нескольких слоях синтетической ткани вязнут пули и застревают осколки. Винтовочные конечно пробивали подобные бронежилеты. Но вот все остальное. Военные насели на химиков, чтобы те развернули массовое производство. Поэтому те взяли за основу легкий полуторакилограммовый бронежилет с керамическими вставками, и назвали его «противоосколочный защитный жилет».
Проект «Призрак в доспехах», отдел вычислительной техники, а так же химии.
Июль 1939 г.
В первые же дни наладки новой техники остро стал вопрос расходных материалов к принтерам и плоттерам. Некоторые материалы и чертежи следовало распечатать немедленно. Вот тут и оказалось, что расходных материалов очень немного. И по закону подлости, картриджи переставали печатать в самое неподходящее время. Гитлер уже пару раз вызывал шефа Гестапо к себе, орал на него, и приказывал решить этот вопрос в кратчайшие сроки. Мюллер не стал долго думать, а создал в рамках проекта специальное подразделение, состоящее из химиков и механиков, первые занималось только расходными материалами: порошком, чернилами, пластмассовыми валами, вторые механической частью — шестеренками, пружинами. Электронику естественно не трогали, микросхемы оставались далекой перспективой. В первый день работы, собравшись возле стола и разбирая один из запасных картриджей для лазерного принтера, когда открыли отсек с порошком, разбиравший его неожиданно чихнул. После этого весь этот отдел стали ласково называть «трубочистами», потому что за обзывание негром в то время в Германии можно было и по морде схлопотать. Но спецы проявили себя с лучшей стороны. И скоро все принтеры и плоттеры были обеспечены чернилами и порошком. А механики могли быстро заменить любую деталь, правда вместо пластмассы ставили латунь или другой металл. Так было проще и экономичней, чем фактически с нуля создавать производство новой пластмассы.
Пригород Берлина. Главное здание проекта «Призрак в доспехах».
Июль 1939 г. Днем позже.
Мюллер забрал четверых самых молодых ракетчиков у фон Брауна и поставил перед ними задачу: изучить пусковую установку «Игла» и сами ракеты для поражения самолетов. Разбирать установку так, чтобы ее невозможно было собрать обратно он запретил, а вот пару ракет — пожалуйста. Но не больше.
— Господа, поймите, это долгосрочная перспектива, головки самонаведения нам сейчас не сделать, но вы должны изучить состав ракетной смеси и взрывчатки. А так же всю механику. И не забывайте о технике безопасности. Потом подключатся электронщики, но пока боюсь у нас не хватит на это времени и средств. К тому же создано новое объединение задачей которого является создание зенитных ракет. Но их работы, как и ваша — долгосрочная перспектива, пока изучайте распечатанные материалы. Пробуйте создать что-то подобное, естественно без самонаведения. А там, как говорят русские «посмотрим».
Берлин. Рейхсканцелярия., кабинет Гитлера.
Июль 1939 г.
— Сколько всего у нас компьютеров? — строго спросил фюрер Мюллера.
— Наши ученые смогли собрать все двадцать четыре, — отрапортовал шеф гестапо и главный после фюрера руководитель нового проекта, и добавил, — это не считая вашего и моего. Но ваш и мой уникальны. К ним нет запчастей. А вот в остальных основные части взаимозаменяемы. Единая материнская плата, процессор, и драйвера. Мы взяли с собой всего два блока питания, с ними пришлось повозиться, но как и предполагал наш друг Виктор, электротехники быстро разобрались и сделали аналогичные, правда не такие компактные, но при стационарной установке это не важно.
— Значит всего двадцать шесть, — подвел итог Гитлер, — а что с программами к ним?
— Установили, и пока что изучают, учатся работать на них. Но уже в полном восторге от этих вычислительных машин. Сложнейшие математические и инженерные расчеты выполняются почти мгновенно. Наши конструкторы и ученые готовы молиться на Акад, Маткад и другие подобные программы. Правда наметилась нездоровая тенденция — буквально интриг и борьбы, чтобы получить эти машины. Проблемы как и предполагали возникли с выводом информации на бумагу. Плоттер нормально работает, принтер — тоже. А вот расходные материалы — порошок и чернила пока только те, что мы привезли. Остается только дожидаться результата от наших химиков. Пока снимаем на фотопленку и делаем фотографии с экранов мониторов. Получается неплохо, но с чертежами и схемами приходится повозиться. Инженерные калькуляторы отданы в КБ. Всякую прочую мелочь типа плееров, сотовых телефонов и подобного — ученым.
— Время, Генрих, время, а у нас его нет, — задумчиво сказал фюрер, — Англию надо разбивать в ближайшее время, а как это сделать?
— Тут еще один вопрос, — перевел разговор на другую тему Мюллер, — мы скачали только характеристики и чертежи вооружений, но по технологиям очень много вопросов. Меня все инженеры и ученые уже замучили вопросами. «А из чего сделана эта деталь и как ее обработать?» или формула состава того или иного компонента. Даже у оружейников возникли затруднения. Формула лака для покрытия гильз из дешевой и мягкой стали неизвестна. Пытаются конечно экспериментировать вместе с химиками, но у тех полно другой работы.
— По крайней мере у них есть направление в котором мы должны двигаться, — ответил фюрер, — пусть обходятся собственными силами. Жаль оттуда нельзя протянуть этот Интернет. Очень удобная штука, а главное быстрая. Чего не знаешь — набрал в поисковике и дальше иди по ссылкам. В будущем надо тоже что-то подобное изобрести у нас. Но под контролем. Никакой порнографии. Разработка противотанковых гранатометов — пока полная секретность. Пусть экспериментируют, испытывают, выпускают, но потом все сдают на строго охраняемые склады. А все остальное?
— Все остальное требует много времени, через год освоим производство новых танков, пехотное оружие — думаю через месяц будет первый образец и полная технология производства, реактивные гранатометы, подбивающие любой современный танк — не меньше чем через три месяца. Радиолокация — в этой области лучше — все упирается в перестройку нового радиозавода, года через три можно ожидать первых результатов в атомном проекте, — честно признался Мюллер.
— Не веселая получается картина, — произнес фюрер, — у нас полно информации, но применить мы ее не можем просто не хватает времени. Как там все эти жуткие новинки — бомбы объемного взрыва и напалмовые бомбы?
— Идут исследования, опыты, но пока результатов особо нет, зажигательные бомбы есть, но на основе фосфора. А настоящий напалм — это очень сложная смесь. Да и взрыватель там не простой. Он должен равномерно распределить смесь над оптимальной площадью поражения и поджечь ее. Если бы с этой смесью было все так просто, ее применили бы в первой мировой войне. И еще одна сложность, люди очень медленно осваивают новую технику. Я имею в виду компьютеры.
— Виктор упоминал об этом, — задумался фюрер, — компьютерная боязнь, так если не ошибаюсь он назвал подобное явление. Тогда на вас ляжет еще одна обязанность — обучить специалистов работе на компьютерах, — закончил Гитлер.
— Но мой фюрер, у меня полно собственной работы, — не выдержал шеф гестапо, — вы мне предполагаете обучать людей, которые намного образованнее меня!
— Они образованы не в той области, они авиаторы, оружейники, полководцы, впрочем с последними я займусь сам. Вы им должны дать начальные знания, после они и сами начнут понимать как использовать эти вычислительные машины.
— Мы же с вами научились, научаться и все эти спецы. Я не могу работать круглосуточно. Мне надо охранять прежде всего секретность проекта. С контрразведывательной спецтехникой можем обращаться я и несколько моих подручных. Уже задержано два шпиона. И не дилетантов. Мощные профессионалы, если бы не аппаратура из будущего, мы бы их не выявили.
— И кто так заинтересовался проектом? — удивился Гитлер.
— Англичане, кто же еще, — хмыкнул Мюллер, — и к тому же, мы с вами, как говорят русские с нуля обучались работе на компьютере, и быстро его освоили.
— Но время, Генрих, время, именно его нам и не хватает, — не унимался Гитлер, — вы что не помните как нам помогал при этом Виктор?
— Да, — признал шеф гестапо правоту фюрера, — изучать компьютер по книге — это довольно долго. Да и непривычно. У меня поначалу тоже был страх все испортить.
— Вот поэтому вы и должны обучить наших ученых и техников работе с этими машинами, — наставительно произнес Гитлер, — много времени это не займет. Дадите шесть занятий по четыре часа каждый день. Думаю будет достаточно.
— Хорошо, начну занятия с завтрашнего дня, — пообещал тот. Потом замялся и добавил, — наметилось еще одна, точнее две проблемы.
— И какие же? — удивился фюрер, — вроде бы все мне перечислили.
— Первая, нам элементарно не хватает переводчиков. На английском языке материалов мало, на немецком побольше. А вот на русском огромное количество. Причем именно то что нас больше всего интересует. Люди работают по десять двенадцать часов, понимая важность работы, и их иногда приходиться в приказном порядке отправлять отдыхать. Но все равно… Вы же сами сказали как важно быстрее ознакомить наших ученых и инженеров с добытыми материалами.
— Ну так наймите фольксдойчей! В Германии сейчас полно людей знающих русский язык. Те же поволжские немцы, — раздраженно ответил фюрер.
— Но их надо тщательно проверять, — тактично заметил Мюллер, — а на это тоже требуется время.
— Придется снизить меры проверки, а еще подключите вашу спецаппаратуру, — высказал свое решение проблемы Гитлер.