- Зачем возлагать на меня все надежды, Робин?
- Робин не возлагает, Малачи. - Жрец Волка почувствовал, что Наталия подхватила его под руку и помогла ему удержаться на ногах.- Он построил у ворот арбалеты, из которых можно расстрелять Вандари, этирайны сейчас учат других обращаться с этими устройствами. Итак, оружие есть, дело за мастером, который бы сумел с ним управиться.
- Как-нибудь постараюсь,- Малачи отпустил рая поддона и повис на руках друзей. - С Божьей омощью, постараюсь.
Глава 68
Лагерь Доста, юго-восток Гелора, Гелансаджар, 27 маджеста 1687
Урия откинул клапан палатки и увидел, что Туриана точит шамшир. Она водила точильным камнем по клинку шамшира легко и непринужденно; такую же непроизвольную легкость движений он наблюдал у своей матери, когда она вязала. Урия почувствовал - что-то не так.
- Что ты здесь делаешь? Ты всегда вызываешься в первую стражу.
- Такова воля Доста, - Турикана беспокойно передернула плечами.
- Почему у тебя на все вопросы один ответ?
Она начала было отвечать в своей стандартной манере, но прервала себя:
- Видишь ли, многое мы делаем согласно его воле. Вот и это, например.
Урия выудил из кармана на поясе свой золотой шарик:
- И этот шарик - тоже? Я все время его изучаю. Научился кое-каким манипуляциям с его помощью, но секрета все равно не разгадал. Что с ним делать?
Турикана подняла меч и смотрела, как свет масляной лампы отражается от острого, как бритва, клинка золотым сиянием.
- Не знаю, Урия. Мой брат окутал себя тайной, потому что так надо. События разворачиваются по плану, предписанному Священной Книгой Китабна Иттикаль. Мне кажется, он знает о каких-то событиях или боится их, но не предупредит, будет ждать естественного хода событий.
Ее фраза напомнила Урии разговоры с Достом.
- Твой брат вроде фаталист.
- Мне кажется, он считает себя практичным человеком.
В ее голосе Урии послышалось сомнение. Потерев руки, он скатал из шарика короткий цилиндр и сконцентрировал все душевные силы, чтобы эта форма не менялась.
- В детстве Дост наверняка был другим.
- Не знаю,- она отрицательно замотала головой. - Я с ним знакома всего десять лет. Однажды заблудилась во время самума. Напилась и ушла прочь от своего каравана. Поднялся ветер. Он нес песок и камни, и меня бы убило, если бы не Нимчин Дост. Он превратился в большую черепаху и накрыл меня. Вот тогда он принял меня в сестры и с тех пор обучает вместе с другими.
- Я видел, как ты управляешься с мечом. У тебя здорово получается.
- Долго тренировалась.- Она указала на золотой цилиндрик в его руках.Мне бы твой быстрый ум или тебе мое упорство, оба мы достигли бы многого.
Урия пожал плечами и вернул шарику его исходную форму.
- Манипуляции с металлом - еще одно бесполезное умение.
- Оно не бесполезно, просто ты еще пока его не реализовал. - Турикана тряхнула головой. - Мы все должны уметь многое. Буря придет с севера.
- Это как понимать? - Илбириец знал, что именно эти слова она произнесла не случайно. - Крайина нападает на Гелансаджар?
- Ну, пока эти слова ничего не значат, позже посмотрим. - Она положила меч на подушки рядом с собой и подтянула колени к груди, обхватив их руками.- В вашем Писании говорится о конце света, да?
- В Откровениях.- Урия старался превратить шарик в весы, но отказался от замысла: очень трудно оказалось сделать цепочку.- Аи лиф вернется, и в большой войне добро будет отделено от зла.
- Для нас наступит конец света, когда буря придет с севера. У этой бури нет такого ума, как у вашего Айлифа. Она выбирает сильных и отбрасывает слабых.
- Ты описываешь то, что произойдет при нападении Крайины.- Вдали Урия услышал грохот. Звук этот надвигался с севера, и у Урии волосы встали дыбом. - Дост считает эту бурю еще одним знаком его возвращения?
- Да. И не исключено, что он рассматривает вторжение Крайины как бурю.- Она опустила руку на эфес меча. - Поэтому он мне не велел выставлять пикетов.
- Мы сегодня без охраны? - Грохот стал ближе, и у Урии все внутри похолодело.- Боже пресвятой, да это не гром, это топот копыт! Всадники! На нас напали.
Турикана вскочила, угрожающе взмахнула мечом:
- Иди к Досту, быстро. Помоги ему.
Урия не стал бы выполнять ее требование, но безжизненный золотой шарик в его руке каким-то образом заставил его почувствовать, что дело не терпит отлагательств. Он выскочил за ней из палатки в тот момент, когда в дальнем конце долины показался первый всадник эскадрона кавалерии крайинцев. Турикана кричала какие-то приказы сестрам, а Урия быстро побежал к палатке Доста и ворвался в нее.
- Имперская кавалерия!
У него отвисла челюсть, когда он увидел Доста, старающегося сбросить с себя одеяло. За ложем Нимчина, возвышаясь над ним, стоял жесткий и безжизненный золотой доспех, без лица, с темным отверстием на груди У ног доспеха в подушках, как младенец, лежал сам Нимчин Дост. Голубой цвет кожи, типичный для большинства дурранцев, особенно темный у них в области глаз, окрашивал также щеки и лоб Доста. Острые кончики его ушей доставали почти до макушки. Лицо с энергичными чертами было очень красиво, правда, не совсем узнаваемо. Пронизывающие глаза цвета меди усиливали впечатление его величия.
Но тело было пародией на величие. О руках и ногах просто нечего сказать, у него были только кисти и ступни, прикрепленные соответственно к плечам и бедрам. Такой Дост, какой лежал тут, обнаженный и беспомощный, не успевший отойти ото сна, не мог ничего сделать для своего спасения. Пришла буря с севера, и она его унесет так же легко, как самум уносит с собой песчинки.
"Нет!"
Урия поднял Доста на руки и выбежал с ним из палатки. На северном краю долины Турикана организовала оборону, но всадники окружили крошечную группу защитников и мчались на них. Кавалеристы саблями перерезали оттяжки палаток, палатки рушились, и люди в них оказывались в ловушке. Два всадника увидели Урию и Доста и развернули своих коней, стремясь напасть на них.
- Беги, Урия, - у Доста был усталый голос, куда-то девался его обычный металлический отзвук. - Предоставь меня моей судьбе. Беги. Спасайся.
- Нет! - Перехватив Доста левой рукой, Урия правую заложил за спину.Надо что-то делать, спасать остальных.
Он резким жестом выбросил руку вперед и швырнул золотой шарик. Казалось, шарик полетел к цели - в противника справа, но вдруг резко сменил траекторию полета. При этом он распластался и вытянулся, превратившись в тонкую золотую нить. Урия видел, как лошади проскочили сквозь нее, как будто ее не было, хотя должны были бы почувствовать сильный шлепок по мордам. Лошади проскочили через то место, где в воздухе протянулась нить, приблизились, всадники размахнулись мечами, чтобы поразить своих жертв.
Урия понял: они с Достом обречены.
И вдруг всадники и кони начали распадаться на части. Там, где нить прошла через них, они оказались разрезанными. Кровь хлынула ручьями из места разреза. Животные, спотыкаясь, по инерции пронеслись вперед, в седлах на них прочно сидели нижние части всадников. А их торсы отлетели назад, на крупы лошадей, потом пролетели по воздуху и мокро шлепнулись, позади Урии. Урия отодвинулся, чтобы его не задевали падающие обрубки тел.
- Это сделал я?
- Это сделали мы, - Дост кистью ухватился за плечо Урии.- Подними меня. Повыше над головой. Ты прав. Надо спасать людей.
Илбириец поднял Нимчина над головой. Он держал его за ступни и поднял его в воздух так высоко, как только смог. Хоть у Доста не было конечностей, но весил он достаточно, и руки Урии запротестовали. В ответ Урия стиснул локти и превозмог боль.